Парижский мирный договор 1856 года - (реферат)

Парижский мир закончил продолжительную и тяжелую войну России против 4 государств Европы (Турция, Англия, Франция и Сардиния, присоединившаяся к союзникам в начале 1855 года).

Последствия Восточной войны были громадны. В Европе гегемония перешла на 15 лет к Франции и привела к либеральному переустройству всей Западной Европы. В России же недостатки, обнаруженные Восточной войной, открыли собою эпоху реформ и общественного обновления.

Крымская война нанесла сокрушительный удар всей внешнеполитической системе царизма. Рушились сколоченные им в результате военно-дипломатических побед 1826— 1833 гг. ближневосточные позиции, резко пал его международный престиж. С другой стороны, Крымская война явилась сильнейшим толчком к развалу внутренней социальной базы самодержавия. Царизм, по словам Ф. Энгельса, скомпрометировал в этой войне не только“Россию перед всем миром”, но и “самого себя перед Россией”. Война обострила всеобщую ненависть россиян к феодально-крепостническому режиму и поставила в порядок дня вопрос об уничтожении крепостного права. Словом, Крымская война ускорила назревание революционной ситуации, которая вынудила царизм отменить крепостное право.

В своей работе я бы хотела более подробно рассказать о работе Парижского конгресса, о его членах и о Парижском мирном договоре, заключенном в марте 1856 года.

В начале 1856 года в передовицах влиятельной американской газеты “Нью-Йорк трибюн”анализировалась военная кампания прошедшего года. Автором этих публикаций выступил Ф. Энгельс. В одной из статей он писал: “Сосредоточить все силы Франции, Англии и Сардинии против одного пункта в Крыму … бороться за этот пункт целых одиннадцать месяцев и в результате овладеть только половиной его… Система ведения войны , которую западные державы применяли в борьбе против России, потерпела полный провал. Кампанию нынешнего года, если такая кампания состоится, нельзя будет вести по тому плану, которого придерживались до сих пор”.

Однако продолжения войны не последовало. Активные действия в новом году не велись. Кампания 1855 года оказалась последней, и по ее результатам можно было подводить итоги всей Крымской войны. Царская Россия потерпела поражение. Оно явилось следствием общей технико-экономической отсталости самодержавно–крепостнической страны в сравнении с главными капиталистическими державами Западной Европы и результатом перевеса военных сил союзной коалиции. Взятие Севастополя удовлетворило тщеславие Наполеона III. Он мог считать главные цели войны достигнутыми. Оружие Франции покрыло себя славой, был взят реванш за поражение в 1812-1815годах, укрепилось положение императора внутри страны и империи в Европе. Мощь России на Юге была сильно подорвана : она потеряла главную черноморскую крепость, лишилась флота. Продолжение борьбы и дальнейшее ослабление России не отвечали интересам Наполеона, это было бы на руку лишь Англии.

Война обернулась серьезным испытанием для западных союзников. Разгромить Россию оказалось отнюдь не простым делом. Длительная, упорная борьба стоила им многих тысяч человеческих жизней, потребовала большого напряжения экономики и финансов. Правда, правящие круги Великобритании, раздосадованные тем, что успехи их армии оказались слишком незначительными, настаивали на продолжении военных действий. На приближении“подлинной опасности для нас, опасности мира”сетовал в письме брату новый премьер-министр Г. Дж. Пальмерстон. Теперь главным театром военных действий, по мысли британских политиков, должны были стать Кавказ и Балтика. Но воевать без Франции и ее сухопутной армии Англия не хотела, да и не могла.

Трудным было положение России. Два года войны тяжким бременем легли на плечи народа. В армию и ополчение было призвано более миллиона человек из числа работоспособного мужского населения, передано более 700 тыс. лошадей. Это, естественно, сказалось отрицательным образом на производстве, основанном в значительной степени на применении мускульной энергии, ещё более обострило кризис крепостного хозяйства. Тяжелое положение народных масс усугубилось эпидемиями тифа и холеры, а также засухой и неурожаем в ряде некоторых губерний. В деревне усилилось брожение, грозившее принять более решительные формы. Далеко не благополучной была ситуация и с военной точки зрения. На третьем году жизни стали истощаться запасы оружия, ощущалась хроническая нехватка боеприпасов.

В конце 1855 года, когда уже прекратились военные действия в Крыму и на Кавказе, в политических кругах и политических салонах европейских столиц стали ходить слухи о том, Что между Парижем и Петербургом начались какие-то таинственные переговоры. Эти слухи имели под собой реальное основание. Инициатива контактов исходила с французской стороны.

После смерти Николая 1 Наполеон 111 пожелал, чтобы новый российский государь узнал, как сильно соболезнует император французов по поводу кончины своего“друга”, к которому он будто бы всегда питал самое искреннее уважение. Что касается войны между Францией и Россией, то она явилась результатом драматического стечения обстоятельств, о чём он не перестает сожалеть. Эти чувства Наполеона были переданы через саксонского посланника в Париже Л. фон Зеебаха, зятя канцлера Нессельроде, в столицу России.

Петербургский двор прекрасно понимал, что шаг Наполеона не был простым жестом вежливости. В свою очередь, Александр 11 выразил надежду на восстановление мира, добавив, что многое будет зависеть от императора Франции, до сведения которого также довели слова царя. Однако новая инициатива последовала только после падения севастопольской крепости.

Осенью 1855 года посланник в Вене Горчаков узнал из неофициальных источников, что с ним хотел бы завязать переписку министр внутренних дел Франции граф Морни, имевший большое влияние в Тюильрийском дворце. В письмах Горчакова и Морни обсуждались общие основы возможного мирного урегулирования. Однако затем из Петербурга последовало указание прекратить переписку, дабы не мешать другим переговорам, которые, оказывается , уже велись самим Нессельроде с французским министром иностранных дел графом Валевским. Посредником в контактах двух министров выступал фон Зеебах.

Но эти контакты вскоре оборвались. О них прознали каким-то образом австрийцы. Для Австрии данное обстоятельство послужило толчком к более активным действиям. Император Франц-Иосиф и премьер-министр Буоль опасались, как бы европейский конфликт не завершился без их должного участия, да ещё путём русско-французского компромисса. Накануне нового, 1856 года к Нессельроде явился австрийский посланник Эстергази и передал ультимативное требование своего правительства к России принять предварительные условия мира. Для ответа давался срок до 18 января . В случае отказа Австрия будет вынуждена разорвать отношения с Россией.

Ультиматум состоял из пяти пунктов. В первом говорилось об отмене русского покровительства Дунайским княжествам и о проведении новой границы в Бесарабии, вследствие чего Россия лишалась выхода к Дунаю. Во втором пункте оговаривались условия осуществления свободы судоходства по Дунаю. Самым главным и болезненным для России был третий пункт, согласно которому Черное море объявлялось нейтральным, вход в него закрывался для военных судов, а на берегах его запрещалось иметь какие-либо военно-морские арсеналы. Четвертым пунктом русское правительство православному населению Османской империи заменялось коллективной гарантией великих держав“прав и льгот христиан… без нарушений независимости и достоинства турецкого правительства”. Наконец, пяты пункт гласил, что державы “предоставляют себе право” предъявлять и новые требования “на общую пользу Европы… сверх четырёх прежних”. Как видим, ультиматум, официально именовавшийся “австрийским коммюнике”, представлял ужесточенный вариант известных четырех пунктов. Этот документ, предъявленный от имени союзных держав, являлся продуктом творчества австрийских и французских дипломатов, в первую очередь Буоля и французского посланника в Вене Буркене. Что касается англичан, то они сделали попытку дополнить его требованиями о“независимой Черкессии”, об отторжении от России Грузии и других земель к югу от Кубани. Австрийцам и французам с трудом удалось убедить их отказаться от таких совершенно нереальных претензий. Англо-французские разногласия все больше затрудняли конкретные шаги к миру. Французской дипломатии было легче двигаться в этом направлении, сотрудничая с австрийцами.

Следует заметить, что условия союзников, включая и неприятный третий пункт, не явились полной неожиданностью для царского правительства. Горчаков регулярно сообщал в Санкт-Петербург о ходе выработки требований союзников. Сам он получал эту информацию через своих секретных осведомителей. Руководители российской внешней политики, в том числе и император, постепенно переходили от позиции абсолютного неприятия идеи нейтрализации Черного моря к мысли о необходимости покориться этому требованию, которое стало представляться им приемлемым в качестве отправной точки на переговорах.

И тем не менее самый факт выступления Австрии с ультиматумом являлся чрезвычайно неприятным для России моментом. Решающий удар оказался нанесенным недавним союзником. Коварная политика австрийцев вызывала у нового государя гнев не меньший , чем у его покойного родителя. Американский посланник Сеймур отмечал, что во время первого приема дипломатического корпуса Александр 11 резко выговаривал графу Эстергази по поводу“неблагодарности” Габсбурской монархии. “Ты идешь… дорогой, которая все более и более приближает тебя к нашим врагам и которая неизбежно приведет нас, если не будет перемены, к братоубийственной войне, и ты отдашь отчет Богу! ”- грозил он еще недавно Францу Иосифу. Теперь же приходилось выслушивать ультиматум, который, по всей видимости, придется принять. Вот и последний“союзник”- король Фридрих Вильгельм , опасаясь расширения масштабов войны и вовлечения в нее Пруссии, прости царя“идти до крайних пределов уступчивости”. 1 января 1856 года и 15 января 1856 года в Зимнем дворце состоялись два совещания, на которые Александр 11 пригласил видных сановников прошлых лет. На повестке дня был австрийский ультиматум. Лишь один участник, Блудов, во время первого совещания выступил против принятия условий ультиматума, который был , по его мнению, несовместимым с достоинством России как великой державы. Народ, считал оратор, с негодованием воспримет такой позорящий и бесчестящий Россию мир. Выступление Блудова несло отпечаток взглядов определенных патриотически-настроенных кругов общества, особенно славянофильских и близких к ним. Да он и сам находился под влиянием дочери, придворной славянофилки. В свое время граф Дмитрий Николаевич имел значительный вес при дворе. Этот образованный человек, нечуждый литературных интересов, занимал важные государственные посты, а в 30-ые годы являлся министром внутренних дел. Однако теперь он был стар, и с его мнением считались уже меньше.

Эмоциональная, но слабая по аргументации речь известного деятеля николаевских времен не нашла отклика на совещании. Выступление Блудова было подвергнуто резкой критике. Все остальные участники заседания недвусмысленно высказались за принятие предъявленных условий. В таком духе говорили Орлов, Воронцов, Киселев, Мейендорф. Они указывали на очень тяжелое экономическое состояние страны, расстроенные финансы, ухудшение положения населения, особенно в деревне. Важное место на совещаниях принадлежало выступлениям Нессельроде. Оба раза император предоставлял первое слово именно ему. Канцлер развернул пространную аргументацию в пользу принятия ультиматума. Шансов на победу не оставалось никаких, отмечал Нессельроде. Согласие на мир в настоящих условиях является единственно возможным разумным решением. Продолжение борьбы только умножит число врагов России и неминуемо приведет к новым поражениям, в результате чего будущие условия мира станут гораздо более тяжелыми. И, напротив, принятие условий сейчас внесло бы, по мнению канцлера, расстройство в расчёты противников, “ожидающих от нас отказа. Мы имеем перед собой шанс рассеять коалицию, составленную из разнородных и антипатичных элементов и связываемую лишь требованием общей борьбы”.

В итоге решено было ответить на предложение Австрии согласием. Сначала, правда, была предпринята попытка принять ультиматум в урезанном виде, то есть без тех предложений, которые отсутствовали в прежних четырех пунктах, - без изменения границы в Бесарабии и возможности выдвигать новые требования. Но попытка оказалась неудачной. Буоль заявил Горчакову, что ультиматум должен быть принят целиком. Одновременно он подтвердил намерение разорвать отношения с Россией в случае непоступления положительного ответа к означенному сроку. Итак, 16 января 1856 года Нессельроде известил Эстергази о том, что российский император принимает пять пунктов. 1 февраля в Вене был подписан протокол, констатировавший, что“австрийское коммюнике”излагает предварительные условия мира и обязывает правительства всех заинтересованных сторон в течение трех недель прислать уполномоченных в Париж для ведения переговоров и заключения окончательного мирного договора. 25 февраля в столице Франции открылись заседания конгресса, на котором Россия была представлена Орловым и Брунновым. Опытный и удачливый дипломат, ловкий политик и блестящий царедворец, отличавшийся в свои 70 лет гвардейской выправкой, граф Орлов выступал в качестве первого уполномоченного. Бывший посланник в Лондоне, а затем представитель России при германском сейме барон Бруннов был назначен вторым уполномоченным.

Орлов не только формально являлся первым лицом русской дипломатии в Париже. Он действительно играл ведущую роль, и все успехи и неудачи российской делегации на конгрессе, отразившиеся в итоге в тексте мирного договора, были в значительной степени результатом его деятельности. Квалифицированную помощь оказывал ему Бруннов. Орлов систематически отправлял в Петербург донесения с подробным изложением хода переговоров с подробным изложением хода переговоров. Всех встреч и бесед, которые он имел. Вклад же руководителей внешней политики– Александра 11 и Нессельроде – был скромнее. Впрочем, в инструктивных депешах Нессельроде содержалась достаточно полная характеристика задач российской дипломатии на Парижском конгрессе, давались указания о том, какой тактики следует придерживаться представителям России. Так, например, в основной инструкции от 30 января предлагались два варианта поведения: либо сговориться с Англией, намекнув на возможность уступок ей в вопросах, в которых она наиболее заинтересована, и таким образом изолировать Австрию и добиться отказа от требований об исправлении границы в Бессарабии, либо, напротив, использовать признаки сближения Франции и Австрии и присоединиться к ним, чтобы изолировать Англию. “Не будучи в состоянии разделить наших врагов, мы должны войти в особое соглашение с теми из них, от решения которых будет зависеть восстановление мира”, - писал Нессельроде Орлову в депеше от 29 фе6враля 1856года. В работе конгресса участвовали уполномоченные делегаты от Франции, Великобритании, России, Австрии, Османской империи, Сардинии. После того, как все важные вопросы были уже решены, допустили и представителей Пруссии. Председательствовал на заседаниях французский министр иностранных дел, двоюродный брат Наполеона 111 граф Ф. А. Валевский. Секретарем являлся управляющий политическим департаментом МИД Франции В. Бенедетти. Основными противниками русских дипломатов в Париже стали английский министры иностранных дел–лорд Кларендон и К. Ф. Буоль. Что касается французского министра Валевского , то он чаще поддерживал русскую делегацию. А. Ф. Орлов писал, что председательствующий действовал очень тонко, стараясь не раздражать англичан. И в то же время“к нам он всегда относился не как враг, а пособник. Он сам употребил этот термин”. Поведение Валевского объяснялось тем, что параллельно с официальными переговорами имели место доверительные беседы между императором Наполеоном и графом Орловым, во время которых выяснялись позиции Франции и России и вырабатывалась линия, которой станет придерживаться каждая из сторон за столом переговоров.

В это время Наполеон III вёл сложную политическую игру. В его стратегические планы входил пересмотр“венской системы договоров 1815 года”. Он намеревался занять главенствующее положение на международной арене, установить французскую гегемонию в Европе, стать“суперарбитром”на континенте. С одной стороны, он пошёл на укрепление отношений с Великобританией и Австрией. 15 апреля 1856 г. было подписано соглашение о Тройственном союзе между Англией, Австрией и Францией. Этим договором гарантировались целостность и независимость Османской империи. Сложилась так называемая“крымская система”, имевшая антирусскую направленность. С другой стороны, все сильнее давали себя знать англо-французские противоречия. Итальянская политика Наполеона неминуемо должна была привести к обострению отношений с Австрией. Поэтому он включал в свои планы и постепенное сближение с Россией. Орлов доносил, что император встречает его с неизменной приветливостью, а беседы проходят в очень благожелательной обстановке.

Переговоры на конгрессе велись на основе известных пяти пунктов. Благодаря тому, что Орлову удавалось довольно часто находить общий язык с Наполеоном 111, русская делегация добилась достаточно выгодных для себя решений по целому ряду вопросов. Так, например, в важном вопросе об уступках территории в Бессарабии, где основным противником выступала Австрия, российским уполномоченным при поддержке Наполеона 111 и Валевского удалось отстоять выгодный вариант пограничной линии. Орлов писал, что эта линия“имеет, по крайней мере, то достоинство, что она лишила наших противников двух третей территории, на которую они уже смотрели, как на свою”. В итоге территориальные уступки России в Бессарабии оказались минимальными. Главе русской делегации удалось не допустить обсуждения на конгрессе чрезвычайно неприятного для России польского вопроса. Успехом русских уполномоченных завершилось и противостояние с лордом Кларендоном, который не смог осуществить не претенциозных проектов британской дипломатии относительно Кавказа, предусматривавших крупные территориальные уступки со стороны России, ни распространения принципа нейтрализации на Азовском море. А. Ф. Орлов, безусловно, был умелым дипломатом, грамотно вел дело, уступая там, где это было неизбежно, и проявляя твердость в вопросах, где можно было добиться успеха. Но нельзя забывать, что у него в руках были сильные козыри, добытые русскими воинами. Позиции русской стороны укрепляло, например, то обстоятельство, что в конце 1855 года капитулировала мощная турецкая крепость Карс. Противников России заставляло умерить свои аппетиты и эхо славной Севастопольской обороны. По словам одного обозревателя, за спиной русских уполномоченных на конгрессе стояла тень Нахимова.

Канцлер в своих инструкциях неоднократно выражал одобрение действий Орлова. Он, в частности, одобрил решение обращаться в трудных случаях к посредничеству французского императора. Но одновременно Нессельроде предостерегал первого уполномоченного от чрезмерного доверия к Наполеону, высказывая опасения, как бы известной своей склонностью к авантюризму император не вовлек Россию в опасные предприятия. Показательно, что в этих инструкциях также не единожды говорилось о том, что Орлову предоставляется право самому принимать решения по важным вопросам.

Мирный трактат, заключение которого являлось целью конгресса, был подписан 30 марта 1856 года. Он фиксировал поражение России в войне. Я ограничусь кратким анализом этого важного акта.

После вступления, точно определяющего различную степень участия каждой из договаривающихся сторон в деле восстановления мира, трактат обусловливает, что воющие стороны взаимно вернут друг другу завоеванные ими территории. Переходя к основному вопросу, послужившему мотивом к войне, конгресс объявляет, что Порта“допускается к участию в выгодах общего права и европейского концерта”. “Их величества, - добавляет он, - обязываются, каждый со своей стороны, уважать независимость и территориальную целостность империи Оттоманской, гарантировать совокупным своим ручательством точное соблюдение сего обязательства и вследствие того будут почитать всякое действие, способное нарушить его, вопросом, представляющим европейское значение”.

В случае серьезного разногласия между Турцией и одной или несколькими из других подписавших договор держав эти последние, “прежде чем прибегать к употреблению силы, дадут возможность другим договаривающимся сторонам предотвратить эту крайность путем их посредничества”. Султан сообщает державам фирман, который он только что, по “своей суверенной воле”, даровал своим подданным, дабы гарантировать всем им их права”. Державы признают высокое значение этого сообщения, разумея при этом, что “оно ни в коем случае не дает им права вмешиваться, совокупно или в отдельности, в отношения его величества султана с его подданными и во внутреннее управление империей”.

Конвенция 1841 года, касающаяся закрытия проливов, возобновляется. Черное море объявляется нейтральным. Никакой арсенал не может находиться на побережье этого моря, где Порта и Россия. В силу заключенной ими и гарантированной всеми державами конвенции, смогут только содержать одинаковое и определенное количество легких судов для береговой службы.

Что касается Дуная, принципы, определенные актом Венского конгресса, применяются впредь к судоходству по этой реке, которая становится свободной. Работы, необходимые для расчистки ее устьев, будут выполняться под руководством комиссии из представителей каждой из договаривающихся сторон. Затем прибрежные дунайские государства назначат постоянную комиссию, ведающую: 1) выработкой правил, применяемых к судоходству по Дунаю; 2) устранением всяких помех в применении к этому водному пути принципов 1815 года; 3) назначением и выполнением всех необходимых работ вдоль реки; 4) наблюдением за судоходностью в ее устьях и по соседству с ними. Эта комиссия унаследует свои полномочия от предыдущей через два года. Наконец, одному или двум легким судам каждой из договаривающихся сторон разрешается стоять в устьях Дуная.

В отношении Дунайских княжеств трактат гласит сначала, что Молдавия будет увеличена путем присоединения к ней небольшой части русской Бессарабии. Затем он обусловливает, что эта провинция будет продолжать пользоваться, подобно Валахии, всеми своими прежними правами“под сюзеренитетом Порты и под гарантией договаривающихся сторон”. Ни одна из держав не будет осуществлять над той или иной страной исключительное покровительство и не получит особого права вмешиваться в их дела. Княжества будут иметь независимое и национальное управление. Им обеспечивается полная свобода вероисповедания, законодательства, торговли и судоходства. Их основные статусы будут пересмотрены в соответствии с решениями специально для того избранного в каждом из княжеств дивана, который должен представлять“ самым точным образом все классы общества”. Пожелания обоих диванов будут переданы европейской комиссии, которая получит инструкции конгресса. Она представит позже свой доклад конференции, образованной из уполномоченных договаривающихся сторон в Париже, и в результате соглашения между этой конференцией и Портой султан обнародует новые статусы в форме хатти-шерифа, коллективно гарантированного державами. Помимо этого было решено, что Дунайские княжества будут иметь национальную армию, что они смогут принимать, по соглашению с Портой, меры к своей защите и что никакое военное вмешательство этой державы на их территории не сможет иметь место без согласия высоких договаривающихся сторон. Предшествующие положения применяются лишь к Молдавии и Валахии. Что касается Сербии, последующие положения специально подтверждают все ее права, сохраняют турецкий гарнизон в Белграде, но, как и в отношении двух других княжеств, не допускают без предварительного согласия Европы какого-либо вооруженного вмешательства султана.

Трактат заканчивается пятью статьями, обусловливающими восстановление русско-турецких границ в Азии, эвакуацию занятых союзниками Турции территорий, временное сохранение старых торговых конвенций между принимавшими участие в войне державами, объявление нейтральными Аландских островов и обязательство договаривающихся сторон ратифицировать настоящее соглашение в четырехнедельный срок.

В заключительной части работы конгресса Ф. А. Валевский предложил ознаменовать европейский дипломатический форум какой-либо акцией гуманитарного характера по примеру Вестфальского и Венского конгрессов. Так появилась на свет Парижская декларация по морскому праву–важный международный акт, призванный регулировать порядок морской торговли и блокады во время войны, а также провозглашавший запрещение каперства. В выработке статей декларации активное участие принимал и первый российский уполномоченный А. Ф. Орлов.

Заключение.

“Восточный вопрос, несмотря на реки крови, которые он стоил Европе, сегодня неразрешим еще более, чем когда-либо прежде”, - писал в начале 1857 года новый российский министр иностранных дел князь А. М. Горчаков. И, действительно, последующие десятилетия станут свидетелями новых кризисов, политической напряженности и новых войн, источником которых явится все тот же вечный Восточный вопрос. Так что же, ничего не изменилось? Напротив, изменилось очень многое. Крымская война и Парижский конгресс стали рубежом целой эпохи в истории международных отношений.

Окончательно прекратила существование “венская система”. Ей на смену пришли другие системы союзов и объединений европейских государств, прежде всего“крымская система”(Англия, Австрия, Франция), которой, правда, суждена была недолгая жизнь. Крупные перемены совершались и во внешней политике Российской империи. Вместо былой солидарности трех северных дворов в ходе работы Парижского конгресса начало намечаться русско-французское сближение. Еще более важным явилось изменение самого направления российской политики.

В апреле 1856 года был уволен в отставку К. В. Нессельроде, стоявший во главе министерства в течение четырех десятилетий. Старый канцлер оставил в качестве завещания интересный документ под названием“Записка о политических соотношениях России”. В этой “Записке”он подвергает пересмотру основные принципы свое внешнеполитической концепции. “России предстоит усвоить себе систему внешней политики иную против той, которою она доселе руководствовалась, - пишет он. В документе говорится о том, что на первое место следует отныне ставить на“обязанность отстаивать, хотя бы с оружием в руках, условия европейских трактатов и частных соглашений, заключенных нами с некоторыми державами”, но “ требования русских интересов”. Наконец, заявляется о “неотлагаемой необходимости заняться своими внутренними делами и развитием своих нравственных и материальных сил. Эта внутренняя работа является первою нуждою страны, и всякая внешняя деятельность, которая могла бы тому препятствовать, должна быть тщательно устранена”Потрясение, испытанное страной в эти годы, было настолько велико, что заставляло пересматривать свои взгляды даже таких людей, как старый приверженец догм Священного союза Нессельроде.

Пройдет несколько месяцев, и Европа услышит знаменательную фразу А. М. Горчакова: “Россия сосредотачивается”, то есть начинает уделять главное внимание внутренним проблемам, а на внешнеполитической арене действует осторожно, залечивает раны и собирает силы. Это будет новый курс русской политики, соответствующий задачам новой эпохи.

Использованная литература:

1. История внешней политики России, первая половина XIXв. , под ред. О. В. Орлик, М. , 1999г.

2. История Европы, том 5, под ред. С. П. Пожарской, М. , 2000г.

3. Дипломатическая история Европы, том 2, А. Дебидур, Р-н-Д. , 1995г.