 |
РУБРИКИ |
Советско-финская война 1939-40г. Итоги и значения - (реферат) |
РЕКЛАМА |
||
|
Советско-финская война 1939-40г. Итоги и значения - (реферат)Советско-финская война 1939-40г. Итоги и значения - (реферат)Дата добавления: март 2006г. _ 2С О В Е Т С К О - Ф И Н С К А Я В О Й Н А 1 9 3 9 - 4 0 гг. _ 2И Т О Г И И З Н А Ч Е Н И Я. 29 ноября 1939 г. председатель СНК СССР В. М. Молотов заявил по московскому радио, что враждебная в отношении нашей страны по литика нынешнего правительства Финляндии вынуждает нас принять немедленные меры по обеспечению внешней государственной безопас ности Советского Союза. На следующий день ранним утром советские войска на всем протяжении советско-финляндской границы от Бал тийского до Баренцева моря предприняли боевые действия против финских войск. Территорию Финляндии начала обстреливать береговая артиллерия Кронштадта. Самолеты, взлетавшие с баз, только что созданных в Эстонии, совершали налеты на финские города, в том числе и Хельсинки, где в это утреннее время правительство Финлян дии обсуждало сложившуюся ситуацию. Не только в правящих кругах Финляндии, но и среди мировой об щественности неприятие вызывали сообщения о массовых репрессиях советских граждан в СССР, о насильственной коллективизации, о го лоде. В 1935 г. правительство Финляндии официально осудило со ветскую депортацию карелов. Эта депортация вызвала и активную ре акцию со стороны финских студентов требовавших прекращения наси лия над родственным народом В Финляндии было известно и о том, что в рамках инспирированного Сталиным и Молотовым нагнетания обстановки и пропагандистской кампании в Советском Союзе усили лась дискриминация лиц финской и карельской национальностей в по литической и культурнои жизни. Было время (20-е - начало 30-х го дов), когда в Ленинграде выходило около десятка финноязычных жур налов и газет, работало издательство "Кирья". К 1935 г. в Карелии существовала писательская организация, насчитывавшая 35 членов Но со второй половины 30-к годов положение резко ухудшилось. В обс тановке сталинского произвола финноязычные издания и школы в Ле нинграде и в Карелии закрывались, а все, кто выступал в защиту родного языка, обвинялись в "великофинском национализме". Так, "Правда" 11 сентября 1937 г. писала: "С большим удовлетворением встретили коммунисты и все трудящиеся Карелии обзор "Правды", в котором разоблачаются буржуазны националисты - агенты финской и германской разведок и и сообщники из обкома партии и редакции га зеты "Красная Карелия". В 1938 г. положение еще более ухудшилось. Перестал существо вать союз писателей Карелии. Употребление спешно созданного путем механического смешения местных диалектов литературного карельско го языка в период советско-финляндской войны вообще был запреще но. Он получил право на жизнь только после войны, в связи с обра зованием Карело-Финской Советской Социалистической Республики. Шло время, но улучшения советско-финляндских отношений не наб людалось. Между тем обстановка в Европе накалялась. В сентябре 1938 г. состоялся мюнхенский сговор, который преблизил войну к порогу стран Европы. Но из Москвы продолжали поступать все новые и новые предложе ния. Так, в начале марта 1939 г. правительству Финляндии были предложены следующие меры: СССР гарантирует неприкосновенность Финляндии, предоставляет ей необходимую помощь против возможной агрессии, поддержит ходатайство относительно пересмотра статуса Аландских островов. Но в порядке встречных мер Финляндия должна будет сопротивляться любой агрессии, оказывать Советскому Союзу содействие в укреплении безопасности Ленинграда и с этой целью предоставить Советскому Союзу в аренду сроком на 30 лет остров Суурсаари и несколько других мелких островов в Финском заливе, на которых будут созданы уже не базы, а лишь наблюдательные посты. Ответ финской стороны был отрицательным с той же ссылкой на свой суверенитет и нейтралитет. Переговоры в который раз были прерва ны. Какие же следующие меры в такой, казалось, безнадежной ситуа ции должны были предпринять Советский Союз и Финляндия, чтобы все-таки вывести переговоры из тупика? Очевидно, оптимальным ви делся путь отказа Советского Союза от выдвижения требований, явно задевающих суверенитет Финляндии, и настойчивого поиска других путей политического характера, с тем чтобы не дать вообще заглох нуть переговорам. Ибо любой другой путь, прежде всего военный, неизбежно вел к еще большему нагнетанию обстановки и в конечном счете к войне, к которой обе стороны, конечно же, не стремились. Вскоре по поручению советского правительства в Хельсинки при был Б. Е. Штейн, бывший посол в Финляндии, а в 1939 г. - полпред в Италии. Он был уполномочен вести неофициальные переговоры на базе прежних советских предложений. На сей раз их поддержал и маршал Г. Маннергейм, заявивший, что острова в Финском заливе не предс тавляют для страны особой ценности, ибо нет возможности защищать их в случае агрессии. Вместе с прежними предположениям Штейн пе редал и новое - чтобы финны уступили определенную территорию на Карельском перешейке в обмен на большую территорию в Советской Карелии. Подобная настойчивость советского руководства вызывала в Хельсинки подозрительность относительно его намерений и соответс твенную реакцию. 6 апреля 1939 г. Штейи вернулся в Москву без ре зультатов. В такой ситуации правительства обеих стран решили действовать по двум параллельным направлениям: не отказываясь от политических переговоров, они начали готовить меры военного характера - Со ветский Союз, к сожалению, наступательные, а Финляндия - оборони тельные. Усиливались контакты Финляндии по военной линии с Англи ей, Швецией и Германией. В Хельсинки частыми гостями стали высо копоставленные военные деятели этих стран. Финнам оказывалась по мощь в совершенствовании линии укреплений вдоль границы с СССР так называемой линии Маннергейма. Хотя советско-финляндские пере говоры имели неофициальный и конфиденциальный характер, прави тельство Финляндии регулярно информировало о них Германию. В водоворот не только политических, но и военных приготовлений энергично включился Советский Союз. В начале марта 1939 г. К. Е. Ворошилов приказал только что назначенному командующему войсками Ленинградского военного округа (ЛВО) командарму II ранга К. А. Мерецкову проверить готовность войск "на случай военного конфлик та с Финляндией". При этом он сослался на прямое указание И. В. Сталина. В апреле 1939 г. Карельский перешеек посетил Ворошилов. Он приказал усилить боевую готовность, составить план эвакуации де тей и жен начсостава в случае начала военных действий и построить убежища. Весной и летом того же года в ЛВО развернулось крупное строи тельство, были приняты меры по подготовке личного состава в усло виях, приблежеенных к боевым, совершенствовалась структура погра ничных войск. Некоторое время спустя Сталин созвал Военный Совет, на котором был обсужден оперативный план войны с Финляндией, представленный начальником генерального штаба командармом I ранга Б. М. Шапошни ковым. План исходил из реальной оценки состояния финской армии и ее пограничной укрепленной линии. В нем предусматривалось сосре доточение больших сил и средств еще до начала операции. Сталин был удивлен тем, что начальник генштаба требует стольких сил и средств, чтобы заставить маленькую Финляндию пойти на уступки, И командующему войсками ЛВО К. А. Мерецкову было предложено разрабо тать другой оперативный план войны из расчета только на силы и средства военного округа, т. е. на те 20 стрелковых дивизий, ко торыми он располагал. Подобная неопределенность в советско-финляндских отношениях продолжалась до провала советско-англо-французских военных пере говоров и заключения советско-германского договора о ненападении с приложенными к нему секретными протоколами, в которых уже зара нее было запрограммировано определенное "территориально-полити ческое переустройство"Финляндии в пользу Советского Союза. Реали зовать свои "права" в Эстонии, Латвии и Литве советскому руко водству удалось путем заключения двусторонних договоров. К Фин ляндии же, объявившей в начале сентября 1939 ф, о своем полном нейтралитете и несогласии с планами создания советских военных баз на своей территории, Сталин, нарушив этот нейтралитет, приме нил военную силу. Не составляет особого труда сделать вывод, что без предварительного согласия Германии, изложенного в названном протоколе, соблюдать свою незаинтересованность в регионе Балтики советско-финляндской войны могло бы и не быть. Почему тогда Сталин, спрашивают они, так долго медлил и начал войну лишь в конце ноября? Ответ может быть один. Во-первых, по тому, что этой акции предшествовали другие, не менее важные и срочные - в сентябре в Польше и в сентябре - октябре в Прибалти ке. Именно в этих регионак были заняты крупные силы войск, впос ледствии переброшенные на Карельский перешеек. И во-вторых, новая группировка советских войск, расположенная по южному побережью Финского залива и далее на юг вплоть до Восточной Пруссии, созда вала крайне невыгодную для Финляндии ситуацию на Балтике, что, по мнению советского руководства, могло принудить Финляндию без войн принять советские предложения. Разумеется, Сталин предпочел бы добиться своей цели не прибе гая к войне, которая, как позже действительно подтвердилось, мог преподнести ему неприятные сюрпризы. Поэтому он не жалел времени на продолжительные переговоры с финскими представителями. В. Тан нер по этому поводу писал: "Из того, что мы видели, у нас возник ло впечатление, что Сталин искренне хотел соглашения. Иначе ради чего ему надо было тратить столько времени на дело, касавшееся маленькой Финляндии? Кроме того, он стремился к компромисам.... " Сдругой же стороны, Советский Союз был свободен в своих реше ниях и действиях в регионе Восточной Европы. Но население Финлян дии не чувствовало тогда непосредственной для себя угрозы, хотя слухи о том, что его судьба уже решена на состоявшихся накануне войны советско-германских переговорах, быстро распространялись. Собравшиеся в Копенгагене главы правительств и министры иностран ных дел Скандинавских стран 19 сентября объявили о своем нейтра литете и сотрудничестве. По-прежнему шла подготовка к Олимпийским играм, которые должны были состояться в Хельсинки в 1940 г. В ус ловиях войны расчет строился на том, что в них примут участие многие еще существовавшие тогда нейтральные страны. Финляндия большие надежды возлагала на уважение к объявленному ею нейтралитету и на скандинавскую солидарность. Но ни то, ни другое не обеспечило ей безопасности. Финляндский нейтралитет во обще никто не собирался уважать. Что же касается солидарности Скандинавских стран, то она в этот период была непрочной. Сложив шуюся ситуацию весьма образно обрисовал известный финский историк и дипломат М. Якобсон: "Финляндия опасалась России, Дания - Гер мании; Швеция не могла решить, кого же она больше должна опасать ся; а Норвегия считала свое положение достаточно прочным, чтобы вообще кого-либо бояться". Вотличие от предыдущих этот тур переговоров проходил уже в но вых специфических условиях. Они характеризовались следующими осо бенностями. Во-первых, началась вторая мировая война, разделившая западные страны на два враждующих лагеря, и во-вторых, были под писаны договора о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой, ко торые несколько улучшили позиции СССР в отношении Финляндии. Все эти обстоятельства, казалось, должны были вызвать у парт неров, и прежде всего у советской делегации, особое чувство от ветственности за безопасность своих стран, но, разумеется, с уче том взаимных интересов. в действительности же участвовавший, в переговорах Сталин, опираясь на эти благоприятиые для него обсто ятельства предложил заключить пакт о вэаимопомощи по образцу до говоров, заключенных в конце сентября - начале октября с Латвией, Литвой и Эстонией. Развернутый анализ сложившихся к тому времени советско-фин ляндских отношений впервые публично дал Молотов на заседании Вер ховного Совета Союза ССР 31 октября 1939 г. , когда переговоры еще продолжались. Он определил их как отношения, находящиеся н особом положении, потому что Финляндия испытывает внешние влияния, что вызывает озабоченность Советского Союза о своей безопасности, и особенно Ленинграда. Вопросы, стоящие на переговорах с Финлянди ей, заявил Молотов, те же, которые стояли на переговорах с Эсто нией. Он отверг утверждении зарубежной прессы, будто Советский Союз требует себе город Виипури (Выборг) и территорию, лежащую севернее Ладожского озера, Далее Молотов изложил ход переговоров с финляндской делегацией, отметив, что Советский Союз предложил Финляндии заключить "пакт о взаимопомощи примерно по типу наших пактов взаимопомощи с другими прибалтийскими государствами". Может вызвать различные кривотолки то, что до сих пор неиз вестны фамилии погибших красноармейцев и младших командиров. В печати не были опубликованы и результаты обследования, которое проводил полковник П. Г. Тихомиров. Может быть, ему и не позволи ли заниматься этим деликатным делом? Любопытно было бы прочитать и воспоминания непосредственных свидетелей этого инцидента. Провокация в Майниле была устроена, естественно, теми, кому она была выгодна. В данной ситуации она была выгодна только со ветской стороне, чтобы иметь повод для денонсации договора о не нападении с Финляндией. Теперь до войны оставался только один шаг. Советское руководство под предлогом, будто уже слишком позд но, и сожалению, проигнорировало ноту финнов от 29 ноября 1939 г. , в которой выражалось их согласие отвести войска "на такое расстояние от Ленинграда, при котором нельзя было бы говорить, что они угрожают безопасности этого города". Итак, провокация имела место и теперь в дело готовились вступить войска. Так опе ративно сработал феномен, который на современном военно-полити ческом языке именуется "быстрым реагированием". Возникает, естественно, вопрос, видел ли Сталин в войне против Финляндии единственный выход из конфликтной ситуации? Конечно, он предпочел бы удовлетворить свои претензии без применения оружия. Почему же в сложной и противоречивой ситуации начавшейся второй мировой войны советское руководство все же решилось начать воен ные действия против Финляндии? Вот как ответил на Этот Вопрос еще В то время по свежим следам событий, Л, Д. Троцкий: "Наступление на Финляндию находится как будто в противоречии со страхом Сталина перед войной. На самом деле это не так. Кроме планов есть логика положения. Уклоняясь от войны, Сталин пошел на союз с Гитлером. Чтобы застраховать себя от Гитлера, он захватил ряд опорных баз на Балтийском побережье. Однако сопротивление Финляндии угрожало свести все стратегические выгоды к нулю и даже превратить их в свою противоположность. Кто, в самом деле, станет считаться с Москвой, если с ней не считается Гельсингфорс? Сказав "А", Сталин вынужден сказать "Б". Потом мо гут последовать другие буквы алфавита. Если Сталин хочет укло ниться от войны, то это не значит, что воина пощадит Сталина". Итак, ранним утром 30 ноября 1939 г. крупные силы советских войск пересекли границы Финляндии. Их продвижение в глубь страны, где в течение нескольких часов им не оказывали сопротивления оз начало фактически "необъяаленную войну". В тот же день президент К. Каллио сделал следующее заявление: "В целях поддержаиия оборо ны страны Финляндия объявляет состояниевойны". Уже сама эта акция советского правительства означала нарушение норм международного права. Действия сталинского руководства про тиворечили советско-финляндскому мирному договору 1920 Г. и дого вору о ненападении 1932 г. Советское правительство нарушило также собственную конвенцию (так называемый договор Литвинова), заклю ченную с соседними государствами в июле 1933 г. К этому документу присоединилась тогда и Финляндия. В нем определялось понятие аг рессии и четко отмечалось, что никакими соображениями политичес кого, военного, экономического или какого-либо другого характера нельзя будет обосновать или оправдать угрозы, блокаду Или нападе ние на другое государство-участника. Вместе с тем такая акция означала и нарушение внутригосударс твенного права, поскольку Конституция СССР 1936 г. , которая в Правовом отношении хотя и была далека от совершенства, допускала возможность объявления Верховным Советом СССР только "состояния войны", но никак не "войны" как таковой. Причем объявление состо яния войны предусматривалось исключительно в двух случаях: при вооруженном нападении на Советский Союз и при необходимости вы полнения международных договорных обязательств по взаимной оборо не от агресии. К советско-финляндской войне ничего подобного от нести нельзя, и ее следует кавлифицировать как неправомерный акт великой державы против малой соседней страны. Вот какие заголовки отчетов о прохадивших тогда по стране мно гочисленных митингах трудящихся в поддержку решительных мер со ветского праправительства против белофинов пестрели в советских газетах: "Ответить тройным ударом! ", "Дать отпор зарвавшимся на летчикам! ", "Долой провокаторов войны! ", "Уничтожить гнусную бан ду! ", "Безмерная наглосты! " и т. д. и т. п. Известный в те годы по эт Вас. Лебедев-Кумач накануне и в течение первых дней войны опубликовал в "Известиях" несколько стихотворений, в которых так же не стеснялся. в выражениях, "гневно осуждал финских поджигате лей войны". Его стихотворение "Велик народный гнев и ярость вели ка" начиналось следующим четверостишием: Подобная пропаганда была exitare fluctus in simpulo, т. е. бу рей в стакане воды. Она была похожа на "старого пройдоху" из "Стихотворения в прозе" И. С. Тургенева, рекомендовавшего упре кать своего противника в тех грехах, которые сам за собой знаешь: ".... упрекайте его в том самом недостатке или пороке, который вы за собой чувствуете. Негодуйте .... и упрекайте! " Каким же путем советское руководство стремилось достичь пос тавленных целей? Конечно же, оно, как и правительство любого другого государс тва, при решении спорных вопросов предпочитало мирный путь, пото му что иной путь всегда сопряжен с определенным риском. Если бы это было не так, то оно нашло бы достаточно поводов, чтобы предп ринять военную акцию против Финляндии не в преддверии зимы, а го раздо раньше, как это произошло в Прибалтике. Но применение воо руженной силы в решении спорного территориального вопроса никогда нельзя оправдать невозможностью его решения мирным путем. Это им ператив современного международного права. И тем не менее Сталин, Молотов и Ворошилов пошли на его грубое нарушение. В целом групировка советских войск к началу войны составляла 240 тыс. человек (в боевых войсках), 1915 орудий (всех калибров), 1131 танк и 967 боевых сомалетов. Групировка финских войск насчи тывала тогда 140 тыс. человек, 400 орудий, 60 танков и 270 боевых самолетов. В первый день войны советская авиация подвергла бомбардировке военные объекты в районе Хельсинки. Но из-за навигационных ошибок бомбы упали и в центр города. Имелись разрушения и человеческие жертвы. Правда, с 3 декабря воздушные налеты на объекты глубокого тыла Финляндии Главное командование Красной Армии категорически запретило. Только месяц спустя, когда обстановка на фронте сложи лась не в пользу Красной Армии, Ворошилов, Сталин и Шапошников подписали приказ, который гласил; "Бомбардировочной авиации нано сить систематичесиие и мощные удары по глубоким тыловым объектам: административным, военно-промышленным пунктам, железнодорожным мостам, железнодорожным узлам, пор там, транспортам противника". Действия войск в первые же дни войны показали неэффективность существовавшего тогда фактически фронтового управления. Оно было ликвидировано, и с 9 декабря непосредственное руководство дейс твующими армиями, Балтийским и Северным флотами взяла на себя созданная Ставка Главного командования Красной Армии. В ее состав входили нарком обороны Ворошилов (главнокомандующий) и члены Ставки -- нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов, начальник генштаба Шапошни ков и Сталин. Мерецков был назначен командующим войсками 7-и ар мии (членами Военного совета были Н. Н. Вашугин и А. А. Жданов). С начала декабря тяжелые бои развернулись по всему фронту. В эти дни на одном из приемов в Берлине советские дипломаты самоу веренно заявили американскому корреспонденту Уильяму Ширеру, что через три дня в Финляндии все будет кончено "'. Однако большой успех был отмечен только на Крайнем Севере, в полосе наступления 14-Й армии. Ее войска при поддержке кораблей Северного флота продвинулись вперед ю 150 -- 200 км и легко овладели финской частью полуостровов рыбачий и Средний, а так. же городом Петсамо. Но армии, действовавшие в Центральной Карелии, продвинулись лишь на 35 - 80 км. В итоге кровопролитных боев войска 7-й армии На Карельском перешейке сумели вплотную подойти к главной полосе ли нии Маннергейма. По ее дотам вели огонь 203 - 280-миллиметровые орудия резерва Главного командования. На Суммском направлении впервые был применен опытный тяжелый танк КВ. Но прорвать оборону финнов так и не удалось. О реакции Сталина на неудачи наших войск в первый период войны хрущев рассказывает следующее: "Сталин очень негодовал. Военные объясняли, что они не знали о создании финских укреплений на Ка рельском перешейке. Они назывались линией Маннергейма. Стали обвинять разведку. Все это объединилось в главное обвине ние Ворошилову -- он нарком обороны. За военное поражение обви нять, собственно, больше и некого было. Ворошилов виновен, он не предусмотрел. Наш морской флот действовал против финского. Каза лось бы, соотношение должно быть не в пользу финнов, но наш флот плохо работал. Я помню такой доклад у Сталина. Наши не опознали шведс кий корабль и приняли за финский. Наша подводная лодка попыталась потопить его, но не смогла этот сделать. Немцы это наблюдали и потом, чтобы уколоть, предложили оказать помощь: "Что же у вас так плохо? Даже не смогли потопить корабль? Может быть, вам тре буется помощь? .. " Одним словом, нарастает тревога. Померк ореол непобедимости нашей армии -- "если завтра война, мы сегодня к походу гото вы.... ". Если с финнами не можем справиться, а вероятный противник у нас посильнее, то как же с ним мы будем справляться? Таким образом, финская война показала очень большие наши сла бости, неумение организовать ведение войны". Неудачи советских войск на первом этапе войны были вызваны прежде всего пороками самого плана войны, который был рассчитан на молниеносную армейскую операцию, исходил из явной переоценки возможностей советских войск и недооценки боеспособности войск противника, Командование не предусматривало возможность ведения продолжительных боевых действий в условиях суровой зимы, потому что войска были недостаточно обеспечены зимней одеждой и соот ветствующим снаряжением. Не хватало минометов, автоматов и других видов новейшего вооружения. Было слабо отработано взаимодействие разных родов войск, особенно сухопутных частей с авиацией. На бе зобразия, которые были вскрыты в 7-й армии, действовавшей на главном направлении, указывал Ворошилов в письме Сталину и Моло тову от 21 декабря 1939 г. Он отмечал, что дороги забиты, пехоты как организованной силы на фронте нет, а болтается почти никем не управляемая масса людей, которая при первых же выстрелах беспоря дочно разбредается в топи, по лесам. Пехота несет большие потери от шальных пуль. Борьба была ожесточенной. Советские воины проявляли героизм, стремились наилучшим образом выполнить приказ и быстрее закончить войну. Конечно же, следует проводить четкую разделительную линию между неправедными целями, которые преследовали Сталин и его ок ружение в этой войне, и героизмом советских воинов, которые пови новались приказам командования и добросовестно выполняли свой во инский долг. Созданные штурмовые группы дерзко атаковали господс твующие высотки, занимали доты и дзоты, отражали контратаки про тивника. Для развития успеха использовались подвижные группы. Например, в 7-й армии их было три. Они создавались на базе танко вых бригад, усиленных стрелковыми батальонами и саперами. В 13-Й армии одной из таких групп командовал полковник Д. Д. Лелюшенко. Самоотверженно действовали войска, наступавшие на Выборгском направлении. Части 50-го корпуса Под командованием комбрига Ф, Д. Гореленко 2 марта 1940 г. пробились к тыловой оборонительной по лосе финнов северо-восточнее города. Одновременно передовые части 34-го корпуса комдива К. П. Пядышева достигли южных окраин Выбор га. В эти дни вся страна узнала о героизме воинов 70-Й стрелковой дивизии под командованием комдива М. П. Кирпоноса. По льду Вы боргского залива они обошли Выборгский укрепрайон и внезапно ата ковали его. Финские войска оказывали наступавшим упорное сопротивление. они умело создавали систему укреплений, до последнего солдата за щищали огневые точки. Финские снайперы причиняли немалый урон Мелким группам красноармейцев. Финны применяли разнообразные при емы борьбы. Весьма эфективной была финская тактика изматывания советских войск действиями мелких высокоманевренных отрядов и разведчиков-лыжников, которые пробирапись в глубокий тыл советс ких войск. По свидетельству участников этой войны, финский сол дат-одиночка был непревзойденным бойцом. В этом отношении он пре восходил советского солдата. В первый период войны, когда еще теплилась надежда на то, что советские войска прекратят наступление, моральный дух финских солдат был высоким. Их поддерживало местное население. Они были убеждены, что защищают правое дело. Но с февраля 1940 г. на фрон те ширились пораженческие настроения. Надежда на благоприятный исход войны покидала финскую армию. К 12 марта войска 7-й армии овладели частью Выборга, и остав шиеся в живых его защитники отступили в северном направлении. Войска 13-Й армии развивали наступление на Кексгольм. Для Финлян дии обстановка была безнадежной, и ее представители 12 марта под писали в Москве мирный договор, в соответствии с которым 13 марта с 12 часов военные действия прекращались. Народ Финляндии тяжело переживал постигшую его трагедию. Мно гие газеты вышли в черных рамках, везде на зданиях были приспуще ны знамена. Маннергейм издал последний приказ по армии, в котором благодарил солдат за мужество и героизм в защите родины. Это при мечательный документ своего времени, и он достоин того, чтобы его текст привести по возможности полнее. "Солдаты славной армии финляндии! Между нашей родиной и Со ветской Россией заключен мир, суровый мир, по которому советской россии отходит почти каждое поле боя, где вы пролили свою кровь за все, что мы считаем для себя дорогим и священным. Вы не желали войны, вы любили мир, труд и жизнь, но вас втяну ли в борьбу, в которой вы совершили подвиги, и они будут сотни лет украшать страницы истории. Вас 15 000, тех, которые ушли на поле боя и, вернувшись, не увидели своего родного крова, а сколько тек, которые навсегда по теряли способность трудиться! . Но и врагу досталось от вас, и не ваша вина в том, что несколько сотен тысяч (цифра значительно преувеличена. -М. С. ) осталось лежать на снегу, устремив полный боли взгляд в звездное небо. Вы не ненавидели их и не желали им зла, вы лишь следовали суровому закону войны: убивай или умри сам.... Я благодарю солдат всех родов войск, которые в честном сопер ничестве совершали подвиги с первого дня войны. Благодарю за сме лость, которую вы проявили в борьбе с многократно превосходящими силами противника, вооруженного частично не известным нам оружи ем, за стойкость, с которой вы вгрызались в каждую пядь рдной земли.... На почетном месте в суровое время войны стоят те тысячи рабо чих, которые добровольно работали, не отходя от станка даже во время налетов авиации, и создавали все необходимое для армииБла годарю тех, кто, изможденный огнем противника, производил воору жение для фронта. Благодарю их от имени Отечества". Обе стороны в этой войне понесли тяжелые потери в людях и бое вой технике. Советские войска потеряли убитыми 53522 чловека и без вести пропавшими 16 208 человек (часть из них оказалась в плену). Были ранены 163 772 человека, обморожены -- 12064 челове ка, наряду с боевыми санитарные потери (больные) составляли 55 041 человек. В плену оказалось более 5 тыс. советских воинов. Советские войска понесли серьезный урон в боевой технике и во оружении. Так, военно-воздушные силы фронта потеряли 540 самоле тов. Характерно, что боевые потери составили меиее 50%, остальные -- следствие аварий и катастроф. Велики были потери и в танках. Только 7-я армия при прорыве главной полосы линии Маннергейма ли шилась 1244 танков. В беседе с послом США Таннер однажды заявил, что в первые месяцы войны финны захватили у русских вооружения больше, чем получили от дружественных стран. Советский народ вынужден был затратить на эту войну немалые денежные средства - более 7, 5 млдр. руб. , из которых на вооруже ние было израсходованно свыше 1, 9 млрд. Трагически сложилась судьба советских военнопленных. После заключения мирного договора все они были возвращены советской стороне и в товарных вагонах с забитыми окнами под усиленной ох раной частей НКВД проследовали в советские лагеря как "предатели, нарушившие присягу". Выборочные опросы жителей в тех населенных пунктах, откуда они били призваны в армию, показали, что кначалу Великой Отечественной войны и позже их судьба не была известна. Подобная практика в отношении советских военнопленных приобрела массовый характер в Великой Отечественной войне, но тогда уже речь шла не о нескольких тысячах, а о миллионах наших воинов. Некоторые исследователи предполагают, что создание финляндско го "правительства" Куусинена является якобы свидетельством того, что советское руководство не собиралось устанавливать в Финляндии оккупациониый режим и после эвентуальной победы могло вывести из этой страны свои войска "'. Не располагая документами, трудно, однако, делать какие-либо предположения насчет послевоенных наме рений Сталина. Вопрос о планах советского руководства в отношении дальнейшей судьбы Финляндии в случае полного занятия ее террито рии пока что остается открытым, так как документов, в которых они прямо излагались бы, в доступных для исследователей советских ар хивах не обнаружено. Существует, однако, точка зрения. что "стремление "покорить" Финляндию в смысле навязывания ей госу дарственного строя не было характерным для российской политики". Подобное утверждение соответствует историческим фактам. Дейс твительно, Финляндия в составе Российской империи пользовалась особым и весьма либеральным статусом во всех сферах жизни - от культурной до внешнеполитической. Но почему политика сталинского советского руководства по финляндскому вопросу должна обязательно и во всем следовать политике царизма? Ведь царизм не пропаганди ровал идеи "мировой пролетарской революции", "умножения, числа со ветских республик" и т, п. Поэтому вариант, в соответствии с ко торым по "требованию широких трудящихся масс" Финляндия могла бы быть присоединена к Советскому Союзу, не был исключен, хотя финс кие коммунисты отрицали подобную возможность. Но ведь коммунисты Прибалтийских стран до выборов также ее не допускали. Ооращение ЦК компартии Финляндии несколько двусмысленно изла гает и задачи Красной Армии в этой войне, приписывая ей функции, по существу, экспорта революции и осчастливливания финского наро да. Так, в документе было сказано, что Советский Союз не намерен "ограничивать право Финляндии на самоопределение и суверенитет". Но все-таки Красная Армия идет в Финляндию "как освободитель на шего народа от гнета капиталистических злодеев", причем "сотни тысяч рабочих и крестьян с радостным нетерпением ожидают прибли жения Красной Армии". В тот же день, 2 декабря 1939 г. , было объявлено о заключении Договора о взаимопомощи и дружбе мемщу Советским Союзом и Фин ляндской Демократической Республикой, который подписали Молотов и Куусинен. В этом документе, как и в предыдущем, также проводится мысль о том, что "финляндский народ образовал свою Демократичес кую Республику, всецело опирающуюся на поддержку народа", и что теперь "героической борьбой финляндского народа и усилиями Крас ной Армии ликвидируется опаснейший очаг войны". Сообщалось также, что принято решение о формировании "Финляндской народной армии", которой Советский Союз обязался оказывать помощь вооружением и прочими воейными матриалами на льготных условиях. Однако в действительности части "Финляндской народной армии" стали формироваться задолго до этих событий. Так, в соответствии с приказом наркома обороны Ворошилова 11 ноября 1939 г. началось формирование 106-Й стрелковой дивизии ставшей позже первым соеди нением этой армии. Командиром дивизии был назначен А. Анттила. Одновременно он являлся и "министром обороны" в "правительстве" Куусинена. Через несколько дней было предпринято формирование финского корпуса. На его укомплектование -были вызваны все финны и карелы в возрасте до 4О лет, служмвшие в войсках ЛВО. К 26 но ября численный состав корпуса насчитывал 13 405 человек, позже он был доведен до 25 тыс. Особого внимания заслуживают две статьи договора: они регули руют территориальный вопрос и несут важную политическую нагрузку. В них отмечается, что национальным чаянием финского народа явля ется воссоединение с ним карельского народа. В связи с этим выра жается согласие Советского Союза передать ФДР территорию Советс кой Карелии в размере 70 тыс. кв. км и согласие ФДР передать Со ветскому Союзу территорию севернее Ленинграда на Карельском пере шейке в размере 397О кв. км. Было также согласовано, что Советс кий Союз для создания военно-морской базы арендует сроком на 30 лет полуостров Ханко и прилегающую к нему акваторию радиусом от 3 до 4 миль и для охраны этой базы будет содержать ограниченный контингент наземных и воздушных сил. ФДР согласилась также про дать Советскому Союзу за 300 млн. финских марок ряд островов в Финском заливе и принадлежащие Финляндии части полуостровов Рыба чий и Средний на побережье Северного Ледовитого океана... Надо сказать, что это самозванное "правительство", которое само нахо дилось на чужой территории, довольно бойко торговало землями, ко торые ему не принадлежали. Но реальные события на фронте, антисоветские настроения среди мировой общественности и опасность вовлечения в войну западных держав вынудили Сталина рассматривать это "правительство" как средство, правда, не очень действенное, для политического давле ния на законное правительство Финляндии. Эту свою скромную роль оно и выполнило, что, в частности, подтверждается заявлением Мо лотова шведскому посланнику в Москве В. Ассарссону 4 марта 194О г. о том, что если правительство Финляндии будет по-прежнему воз ражтать против передачи Советскому Союзу Выборга и Сортавалы, то последующие советские условия мира будут еще более жесткими и СССР пойдет тогда на оканчательное соглашение с "правительством" Куусинена. Если далее рассматривать советско-финляндскую воину в полити ческом аспекте, то крайне важно обратить внимание и на то, что она дестабилизировала общую ситуацию в Северной Европе и создава ла угрозу вовлечения в войну других стран, что для СССР было чре вато крайне опасными последствиями. В советской исторической литературе Можно встретить утверж дения, будто Германия в. то время была заинтересована В советс ко-финляндской войне и в победе Финляндии. Это не соответвует действительности. Германия, связанная обязательствами по секрет ному протоколу с. Советским Союзом и войной с западными держава ми, в советско-финляндской войне соблюдала нейтралитет. Открытие нового театра военных действий в Северной Европе было не в ее ин тересах по крайней мере по двум причинам: была бы затруднена дос тавка стратегического сырья из Швеции и Финляндии и на войну отв лекались бы ресурсы Советского Союза, предназначенные для экспор та в Германию. Еще 27 сентября 1939 г. германский посланник в Хельсинки 3. Блюхер в пространном донесении Риббентропу отмечал, что доминирующее влияние Англии в экономической жизни Финляндии постепенно ослабевает. Надежда финнов на поддержку Скандинавских стран становится под вопросом. Россия, которую здесь рассматрива ли как спящего медведя, теперь проснулась и свои экспансионист ские устремления направила на Запад. Военная мощь Германии, про демонстрированная в Польше, совершенно изменила соотношение сил на континенте. В связи с этим заслуживает внимания следующий факт. Как 9 де кабря доносил в Берлин Шуленбург, командование советского Воен но-Морского Флота планирует осуществлять своими подводными лодка ми блокаду Ботнического залива с целью предотвращения поступления помощи Финляндии от западных держав. В связи с этим советское ко мандование просит, чтобы немецкие суда, следующие в Швецию, снаб жали советские подводные лодки горючим и продовольствием при ус ловии возврата этих ресурсов тем немецким кораблям, которые захо дят в советские порты. Шуленбург рекомендовал согласиться с этой просьбой по трем причинам: во-первых, это все равно не повлияет на исход войны; во-вторых, Германия получит компенсацию, например, в советских портах на Дальнем Востоке, где имеются большие возможности для ведения боевых действий германскими военно-морскими силами; в-третьих, это позволит в будущем выдвинуть встречные требования перед советским Военно-Морским Флотом. Главнокомандующий ВМФ Гер мании гроссадмирал Э. Редер со ссылкой на фюрера дал свое согла сие на эту операцию. И многочисленные другие шаги Германии в ходе советско-финлянд ской войны подтверждают, что она делала все, чтобы не осложнять советско-германские отношения, имевшие для нее приоритетное зна чение. В этом конкретном случае советско-финляндская война яви лась еще одним испытанием на прочность советско-германского дого вора, и он выдержал это испытание. Заключение мира 12 марта 1940 г. в политических кругах Берлина было встречено с удовлетворением. Как записал в дневнике И. Гер бельс, оно считалось здесь "большой дипломатической победой" Гер мании. Наиболее полно и обстоятельно позиция Германии в отношени и советко-финляндской войны и ее оценка были изложены в меморан думе советника германского посольства в Москве фон Типпельскирха от 25 января 1940 г. Этот документ свидетельствует об образе мыш - ления германской дипломатии в связи с советско-финляндской-вой - ной. Типпельскирх приходит к выводу, что советско-финляндская война с немецкой точки зрения в силу разных причин определяется неод нозначно, потому что она приносит Германии как трудности, так И Преимущества. К числу первых автор относит тот факт, что война Поставила Германию в крайне неудобное положение и этим пользуются ее враги в своей пропаганде. Военная обстановка и непредсказуе мость ее итогов в значительной мере нарушили германо-финляндскую торговлю и в ущерб Германии ухудшили экономические показатели Со ветского Союза. Кроме того, СССР скомпрометировал себя перед ли цом всего мира, что для Германии, как союзника Советского Союза, далеко не безразлично. В дальнейшем не исклкючено, что СССР может быть втянут в воину с Англией и Францией и Германия потеряет его как экспортера и как гаранта стабильности своего стратегического тыла. Что же касается Англии и франции, то они были целиком на сто роне Финляндии, предпринимая все, чтобы не допустить ее пораже ния- Черчилль назвал советскую акцию "презренным преступлением против благородного народа". Даладье закрыл в Париже советскую торговую миссию. Папа римский молился за спасение Финляндии. Бла гожелательное для Финляндии послание правительства Уругвая было зачитано перед финляндским парламентом. Советское правительство с самого начала войны против Финляндии понимало возможную реакцию со стороны западных стран. Поэтому со ветское командование планировало ее как быстротечную операцию. Так, в приказе Ворошилова и Шапошникова от 2 декабря, т. е. на третий день войны, отмечалось медленное, нерешительное продвиже ние 8-й и 9-й армий. "Мы не можем долго болтаться в Финляндии, двигаясь по 4-5 км в сутки. нужно поскорее Кончать дело реши телььым наступлением наших войск". Озабоченность советского командования была небеспочвенной. Ре альность состояла в том, что при затяжке войны на стороне Финлян дии могли выступить Англия и Франция. У советских людей к советско-финляндской войне особый счет. После гражданской она стала первой войной, которая так взбудора жила нашу страну, принесла во многие семьи горе и страдания. Правда, после первых дней декабрьских боев она проходила мимо сознания большинства советских людей, и прежде всего тех, кто не получил похоронок и вообще знал о ней только по публикуемым в пе чати победным реляциям. Одним из тех, кто испытал подобное чувство, был и Константин Симонов. Он гордился тем, что был активным участником боев, толь ко что завершившихся на реке Халхин-Гол в Монголии. Но, как вспо минал он позже, было нечто такое, что мешало "душевно стремиться на эту войну Советского Союза с Финляндиеей так, как я стремился, даже рвался попасть на Халхин-Гол.... ". Война "кончилась, - писал он далее, - в итоге удовлетворением именно тех государственных требований, которые были предъявлены Финляндии с самого начала, в этом смысле могла, казалось бы, счи таться успешной, но внутренне все мы пребывали все-таки в состоя нии пережитого страной позора.... " Правда, продолжал писатель, "с подобной прямотой об этом не говорилось вслух, но во многих раз говорах такое отношение к происшедшему подразумевалось. Оказа лось, что мы на многое не способны, многого не умеем, многое де лаем очень и очень плохо". До своим-личным наблюдениям и на основании бесед с Молотовым Шуленбург уже в начале января 1940 г. пришел к выводу, что со ветско-финляндская война была непопулярна среди советских людей. Страх перед предстоящей большой войной, сглаженный заключением советско-германского договора, снова вспыхнул в связи с началом советско-финляндской войны, докладывал он в Берлин. Настроение людей падает в связи с 'неудачами на фронте, население опасается повышения цен, вызывает беспокойство прибытие с фронта большого количества обмороженных красноармейцев. Аналогичную информацию направляли своим правительствам и посольства других стран в Моск ве. Некоторые государственные деятели Финляндии давали свою оценку политике финских правящих кругов накануне войны. Например, Ю. Па асикиви еще в 1946 г. отмечал, что в 2О - ЗО-х годах Советская России была слаба и в Финляндии полагали, что она "будет всегда находиться в таком состоянии и должна быть оттеснена в восточный угол Финского залива, который настолько узок, что, как нам гово рили русские -в Тарту, крупный корабль вряд ли может повернуться. Но в 1939 г. дело обстояло иначе". Нельзя не согласиться с президентом Финляндии У. Кекконеном, который отмечал, что безопасность как Финляндии, так и Ленинграда - это проблема вековой давности и попытка разрешить ее войной ни когда не приводила к успеху. "Национальные предрассудки и полити ческое недоверие не давали возможности найти решение этой пробле мы на путях сотрудничества, основанного на взаимном доверии. Надо было пройти через ужасные страдания, прежде чем мы смогли прийти к выводу, что самая лучшая гарантия безопасности в отношениях между Финляндией и Советским Союзом - это доброе соседство, осно ванное на взаимном доверии, что включает в себя также уважение самобытной жизни другой страниц". Установившиеся в послевоенное время добрососедские взаимоотно шения между СССР и Финляндией не препятствуют, а, наоборот, пред полагают всестороннее и объективное рассмотрение трагических страниц в истории наших стран, и, разумеется, . особенно войны 1939 - 1940 гг. , в интересах дальнейшего укрепления этом добросо седства. В одном из своих заявлений 19 сентября 1974 г. президент Финляндии У. Кекконен сказал: "Дело не в том, чтобы стыдиться мрачного прошлого, даже если оно обагрено кровью. Из такого прош лого надо извлекать уроки". Призыв извлеч уроки из прошлого каса ется, очевидно, и Советского Союза. Официальные представители Финляндии отвергают утверждения, что именно их страна начала войну против СССР или спровоцировала ее. Об этом, в частности, заявил глава финской делегации на перегово рах в Москве в марте 1944 г. Щ. Паасикиви, и Молотов, по сущест ву, с ним согласился. Преемник Паасикиви на посту президента Финляндии Урхо Кекко нен, который в начале 50-х годов участвовал в переговорах в Моск ве, вспоминая о беседе с Молотовым, отмечал: "Я высказал сожале ние, что события прошлого приняли такой оборот, и сказал, что не знаю, была ли в этом вина только Финляндии, и что, возможно, Фин ляндия явилась главным виновником. Молотов ответил, и мы тоже бы ли виноваты. Следовательно, обоюдное подозрение вызвало не лучшие действия обеих сторон". Как показал более чем 4О-летний послевоенный опыт, обе сосед ние страны постоянно расширяли и углубляли свое сотрудничество на благо обоих народов. Миролюбивый внешнеполитический курс Финлян дии вошел в историю под названием "линии Паасикиви - Кекконена". "Война с Финляндией показала, что уровень подготовки командно го состава, его представление о войне и бое оказались не вполне отвечающими действительным требованиям и реальным условиям совре менности. Это привело к лишним потерям, вскрыло низкую тактичес кую и стрелковую подготовку войск, неподготовленность некоторых командиров и начальников к управлению войсками в современном сложном бою и неумение правильно использовать технические средс тва борьбы " - так докладывал в ЦК партии начальник политического управления Красной Армии армейский комиссар I ранга Мехлис 23 мая 1949 г. Причинами этих отрицательных моментов автор считал непра вильное освещение интернациональных задач, такие установки в вос питательной работе советских воинов, как непобедимость Красной Армии, армия героев, абсолютное техническое превосходство Красной Армии и др. Мехлис с удовлетворением воспринял восстановление в армии в 1940 г. дисциплинарных (штрафных) частей, упраздненных в 1934 г. Было признано, что способы использования танковых войск ока зались неудовлетворительными. Отсутствовало массированное приме нение танков. С учетом этого опыта уже в мае 194О г. было принято решение о создании шести танковых корпусов, затем еще трех, а с февраля 1941 г. началось формирование еще 20 танковых корпусов. Это были крупные соединения. Каждое из них по штату должно было иметь 36 тыс. человек, 1031 танк, 268 бронемашин 358 орудий и ми нометов, 352 трактора и 5165 автомашин. Но их формирование шло медленно, не хватало техники и офицерского состава. Поэтому к 22 июня 1941 г. ни один из этих корпусов полностью укомплектован не был. Война с Финляндией потребовала серьезно заняться производс твом минометов. В этом деле были достигнуты неплохие результаты. Если на 1 января 1939 г. Красная Армия имела более 3 тыс. миноме тов, то к 22 июня 1941 г. - уже 57 тыс. Неоправданными оказались некоторые нормы снабжения войск, не хватало спецобмундирования для лыжников. Опыт первых недель советско-финляндской войны пока зал нецелесообразность создания ударной и сковывающей групп бое вого порядка, так как сковывающая группа некоторое время бездейс твовала. В последующий период войны подобная тактика была отмене на. Была дана высокая оценка действиям авиации, которая наносила удары по железнодорожным объектам, военным заводам, портам в Бот ническом заливе И правительственным зданиям в Хельсинки. Но отме чалась слабая подготовка штурманского состава, что влияло на точ ность бомбовых ударов. Обеспеченность финских войск автоматическим оружеем, которое применялось весьма эффективно, подтолкнула советское командование серьезно заняться этой проблемой. К началу гитлеровской агрессии было произведено 1ОО тыс. автоматов, что было крайне мало для многомиллионной армии. Слабым местом в действиях -советских войск было неумелое взаимодействие между наземными силами и авиацией, а также между соединениями и частями. В морально-политическом плане слабой стороной было то, что ря довые воины не понимали целей войны, а политработникам трудно бы ло обосновывать эти цели. Опыту войны были посвящены и письма ее участников, адресован ные Ворошилову. В них высказывались мнения не только о действиях наших войск, но и финской армии. Так, в одном из таких писем ко мандарм П ранга Н. Н; Воронов отмечал, что финские войска отлича ются высокой одиночной тактической и стрелковой подготовкой. Они умело владеют лыжами, превосходные снайперы, для освещения мест ности часто используют ракеты, четко ориентируются на местности. Хорошо продумана экипировка солдат. Вместе с тем финны, будучи сильны в обороне, слабо подготовлены к наступательным действия мосновной вид таких действий - это просачивание мелких подразде лений в наши фланги и тылы. Финская армия располагает устаревшей артиллерией при острой нехватке снарядов. Анализу действий Красной Армии в советско-финляндской войне большое внимание было уделено в акте приема-сдачи Наркомата обо роны Ссср Мае 194О г. , когда нарко ом обороны вместо Ворошилова был назначен Маршал Советского Союза Тимошенко. В этом документе говорилось, в частности, что представления командного состава Красной Армии о войне не вполне отвечают действительным требова ниям и реальным условиям, в которых протекает современная война. Ссылаясь на опыт советско-финляндской войны, авторы документа пришли к выводу: "Глубоко укоренился вредный предрассудок, что якобы население стран, вступающих в войну с СССР, неизбежно и чуть ли не поголовно восстанет и будет переходить на сторону Красной Армии, что рабочие и крестьяне будут нас встречать с цве тами.... Война в Финляндии показала, что мы, не ведя политической разведки в северных районах, не знали, с какими лозунгами идти к этому населению и как вести работу среди него. Мы часто обраща лись в своей пропаганде к финским крестьянам северных районов, как к труженикам, а оказывается, зтот хрестьянин шюцкоровец крупный кулак. Столкновение с действительностью нередко ошараши вало нашего бойца и командира, знавшего население зарубежных стран по трафаретным лозунгам и упрощенной пропаганде". Действительно, высшее советское военное руководство было дезо риентировано старыми стереотипами о готовности всего "рабочего класса капиталистических стран" встать на защиту Советского Сою за. Так, в оценочном докладе генштаба Ворошилову от 1О ноября о положении в Финляндии утверждалось, будто "рабочие массы и бед нейшие слои крестьянства выражают скрытое недовольство политикой правительства, требуют улучшении отношений с СССР и угрожают расправой всем, кто ведет политику, враждебную Советскому Сою зу.... ". В свое время авторы "Краткого курса истории ВКП(б)" с востор гом отмечали способность Сталина - военного деятеля в годы граж данской войны - учитывать при разработке стратегических планов морально-политические аспекты. Речь шла, в частности, о "сталинс ком" плане разгрома Деникина с нанесением главного удара не со стороны донских степей с враждебным казачьим населением, а со стороны рабочего Донбасса, где Красной Армии будет обеспечена поддержка. Если Сталин действительно обладал такими способностями, что весьма сомнительно, то при планировании войны против Финляндии он их не проявил. Сталин не знал морально-политической обстановки в стране, с которой он собирался воевать. Ознакомление с. этим до кументом неизбежно приводит к выводу, что содержавшиеся в нем резкие и нелицеприятные оценки явились следствием осмысливания военно-стратегических уроков советско-финляндской войны и стрем ления Сталина найти очередных виновников в ряде провалов в облас ти военного строительства". Свой "вклад" в дезориентацию советского руководства о положе нии в Финляндии внесли некоторые коммунисты и деятели Коминтерна, переоценившие просоветские позиции финских трудящихся. Кстати, это касалось не только Финляндии. "Финская война была для нас большим срамом и создала о нашей армии глубоко неблагоприятные -впечатления за рубежом, да и внут ри страны, - рассказывал А. М. Василевский. - Все это надо было как-то объяснить. Вот тогда и было созвано у Сталина совещание, был снят с поста наркома Ворошилов и назначен Тимошенко. Тогда же Шапошников, на которого Сталин тоже посчитал необходимым косвенно возложить ответственность, был под благовидным предлогом снят с поста начальника Генерального штаба и назначен заместителем нар кома с задачей наблюдать за укреплением новых границ". Разработанные на основе опыта советско-финляндской войны ме роприятия были положены в основу плана повышения боевой готовнос ти войск и частично сыграли свою роль в преддверии Великой Оте чественной войны. Однако не все из них были реализованы к июню 1941 г. Генеральные штабы Германии, Италии и их противников на Западе как в ходе советско-финляндской войны, так и особенно после ее окончания внимательно изучали состояние и действия советских войск. Военные атташе этих стран в своих донесениях были едино душны в оценке упорства советского солдата в обороне, что призна вал и противник. Так, маршал Маннергейм в своих послевоенных ме муарах называл советского пехотинца "стойким и героическим". Под черкивались отличные качества артиллерии, высоко оценивалось мас сированное применение танков и артиллерии. Однако весьма крити чески военные специалисты отзывались о профессионализме советских командиров всех рангов, их неумении организовать взаимодействие на поле боя, беззаботности относительно потерь и здоровья красно аремейцев. В донесениях послов и военных атташе отмечался крайне низкий уровень воинской дисциплины в Красной Армии. Германский военный атташе докладывал, например, что "советские солдаты о дисциплине вообще не имеют никакого понятия". Соответствующие выводы былии сделаны к в Берлине. Гитлер ут верждался во мнении, что СССР - это колосс на глиняных ногах, с которым нетрудно будет справиться в предстоящем военном столкно вении. С точки зрения экономической мощи России, говорил Блюхер, эксперимент в Финляндии свидетельствует о том, что она уже на протяжении некоторого времени не представляет опасности для такой великой державы, как германия, и поэтому на Востоке мы имеем свой тыл свободным. С господами в Кремле можно будет говорить совер шенно другим языком, чем это было в августе - сентябре 1939 г. |
|
© 2007 |
|