 |
РУБРИКИ |
Проблема доминирования в семье - (диплом) |
РЕКЛАМА |
||
|
Проблема доминирования в семье - (диплом)Проблема доминирования в семье - (диплом)Дата добавления: март 2006г. МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Обзор литературы по проблеме социального доминирования и ролевой структуры семьи Понятие семейной роли в отечественной и зарубежной психологии 11 Эмпирическое исследование характера главенства и распределения ролей в ВПС и НПС Рекомендации по результатам исследования для психологического консультирования членов ВПС и НПС Актуальность. В работах отечественных и зарубежных исследователей накоплен большой опыт изучения семьи и такой её особенности как ролевая и поло-ролевая структура. Большинство авторов (Антонюк Е. В. , Суслова Т. Р. , Лекторская Е. В. , Алешина Ю. Е. , Голод С. И. , Най Р. И. , Роллингз Е. М. , Хаас Л. и др. ) сходятся во мнении, что наблюдается активный процесс эгалитаризации семейных отношений. Другие же авторы (Москвичева Н. Л. , Белинская Е. И. , Куликова Е. П. и пр. ) свидетельствуют о сегодняшней популярности, хотя и чуть меньшей, традиционной модели семьи. Нельзя не связать подобные тенденции с тем, что социально-экономический и политический кризис в России вызвал во второй половине 80-х и 90-х годах ХХ века всплеск религиозной активности. По данным социологических исследований более половины называют сегодня себя верующими православными и меньше трети из них живут церковной жизнью /Дубова Е. Т. , 2000, с. 29-31/. Такое значительное количество людей обращаются к вере потому, что религия дает человеку выверенные многовековым опытом ценностные и нравственные ориентиры прежде, чем он сам предпочтет их, убедившись“на своих ошибках”, что они истинны, - считает Т. И. Дымнова /1996, с. 100/. Хотя В. Вершинин /2001, с. 30/ считает, что усвоение таких ориентаций в детстве лишает личность права выбора между различными религиозными течениями, религией и атеизмом. Хорошо это или плохо– это другой вопрос. В любом случае, сложно спорить с тем, что религиозная вера представляет феномен субъективного мира, психики и сознания человека, а значит, влияет на особенности его семьи. Например, наряду с демографической катастрофой“…(когда двое супругов в лучшем случае воспроизводят одного ребенка, а число незамужних женщин достигает 20% населения), в воцерковленных Русских семьях мы видим по три, по четыре и более детей” /Михайлов Ю. П. , 2000, с. 62/ Уже этот факт породил возрастание интереса к особенностям православной семьи. Так, Ю. В. Тищенко и Е. В. Перевозникова исследовали самосознание детей и подростков из православных семей. Однако мы вынуждены констатировать, что взаимоотношения супругов почти не изучались в психологии с точки зрения дифференциации брачных партнеров на представителей атеистической и православной ориентации, на считающих себя верующими и воцерковленных. Исключение составляет работа В. Н. Дружинина /2000/, хотя и она касается больше детско-родительских отношений, которые раскрываются преимущественно в свете теоретических поисков. Объектисследования представляет собой главенство в семье. Как будет показано позже, это понятие тесно связано с понятиями социального доминирования, лидерства ролевой структуры семьи и поло-ролевой дифференциации. Несмотря на то, что эти факторы достаточно изучены в психологии, при интерпретации результатов (насколько нам известно) не учитывалась религиозная ориентация испытуемых. Поэтому предметомисследования является характер главенства в семье в невоцерковленных и воцерковленных православных супружеских парах. Противоречие. Православное вероучение приписывает мужу в семье роль главы. Социальная психология понимает под этим, как правило, патриархальную традиционную модель (которая не является оптимальной для всех этапов развития семьи). Это позволяет сформулироватьпроблему в виде вопроса: “А является ли современный воцерковленный православный брак традиционным, где существует жесткая поло-ролевая дифференциация и существует ли отличие между воцерковленными православными семьями (ВПС) и невоцерковленными православными семьями (НПС) по вопросу факторов, влияющих на распределение ролей? ” Цель исследования: изучить ролевую структуру, выявить факторы, влияющие на нее, на характер главенства в воцерковленных (ВПС) и невоцерковленных православных семьях (НПС). В воцерковленных православных семьях (ВПС) главенство мужа связано с альтруистическим и дружелюбным отношением к супруге, а в невоцерковленных православных семьях (НПС) главенство мужа связано с авторитарным и агрессивным отношением к супруге. В воцерковленных православных семьях (ВПС) муж более участвует в выполнении традиционно женских ролей, чем в невоцерковленных православных семьях (НПС). Задачи исследования: Провести анализ литературы по теме ролевой структуры семьи и социального доминирования. Проанализировать взгляды на брак и семью в свете православного вероучения. Раскрыть психологические особенности главенства в православном браке. Выдвинуть и обосновать гипотезы. Разработать программу эмпирического исследования в соответствии с выдвинутыми гипотезами. Обобщить результаты теоретического и эмпирического исследования, сформулировать основные выводы и практические рекомендации. Для исследования характера главенства мужа в семье использовались следующие методики: Методика “Распределение ролей в семье”; Для оценки степени воцерковленности семьи в анкету, собирающую автобиографические данные, был включен вопрос о частоте посещения респондентом церкви. Изучив литературу /Михайлов Ю. П. , 2000; Христианская…, 1992 и др. /, мы пришли к выводу, что посещение богослужений в церкви раз в неделю или чаще является достаточным показателем воцерковленности супругов (воцерковленность предполагает участие в принятии Святых Тайн, которое, в свою очередь, обязательно сопровождает богослужения). Глава 1. Обзор литературного по проблеме социального доминирования и ролевой структуры семьи Примеры существования и развития различных систем семейных отношений мы можем наблюдать в исторической и культурной перспективе. В. Н. Дружинин рассматривает языческую культуру, как пример традиционной системы отношений, где антропоморфные боги имели мужской или женский пол, а иногда–оба сразу. Самые древние религии характеризуются доминированием женского начала. Отсюда напрашивается вывод, что это была эпоха матриархата (пантеоны богов возглавляли богини– вавилонская Астарта, аккадская Иштар и др. ). Однако мы должны отметить, что не все специалисты поддерживают точку зрения о существовании такой формы традиционных семейных отношений, как матриархат /Михайлов Ю. П. , 2000, с. 64-65/. Затем в древнегреческой мифологии проявляется другой тип семейных отношений –демократический: Зевс хотя и является номинальным ведущим, но находится в постоянном противоборстве с Герой /Дружинин В. Н. , 2000, с. 51-57/. Здесь права супругов примерно равны и не существует четкого разграничения обязанностей по половому признаку. Однако, в исторической перспективе, затем положение изменилось: за нарушение супружеской верности женщины карались гораздо более сурово, чем мужчины /Витек К. , 1988, с. 35/. Тем самым мужчине возвращается более доминантная роль. Аналог взаимоотношений между антропоморфными богами виден в отношениях в русской семьеXII – XIVвеков. Но, согласно В. Н. Дружинину, отношения мужа и жены строились не на отношениях“доминирования – подчинения”, а на изначальной конфликтности. Женщина не подчинена мужчине, она –носитель особой женской силы. Тайное женское могущество являлось причиной ее власти над мужчиной и внушало страх, почтение и даже ненависть /Дружинин В. Н. , 2000/ В XIV веке Сильвестр, наставник Ивана IV, изложил структуру идеальной православной семьи в положениях “Домостроя”. Главенство мужа превращалось в деспотизм: побои не преследовались, а поощрялись обычаем, неугодных жен заточали в монастыри и т. д. Фактически это была эпоха двоеверия, т. к. вопросы доминирования-подчинения и борьбы поколений разрешались силой и, скорее, по-язычески /Дружинин В. Н. , 2000, с. 75-79/ Позже, в XVIIIвеке и далее, дворянская семья руководствуется скорее западноевропейской христианской моделью семьи, предусматривающей большее равноправие. В. Немирович-Данченко приводит ценные для нас данные относительно этой эпохи: “До Петра уже явились рядные записи, в которых жених обязывался не бить свою будущую жену. При жестоком обхождении мужа она по второй жалобе на него получала право развода. Некогда имущество жены принадлежало всецело мужу, и она не могла располагать им по своему усмотрению, но уже при царях право собственности не делало различия между полами. Женщина могла владеть поместьями, имуществами, капиталами…” /Швейгер-Лерхенфельд А. Ф. , 1998, с. 675/ Отсюда можно полагать, что “до Петра” семейные отношения характеризовались патриархальностью, а затем – стремлением к демократичности. С приходом капитализма “… богатство стало главным фактором в объединении полов…” /Елизаров А. Н. , 1996, с. 56/ и к концу XIX – началу XX века все сильнее давала себя знать шаткость патриархальной семейной модели. “Прежняя, привычная семья, - …писала А. М. Коллонтай, –где главой и кормильцем был муж, а жена состояла при муже, не имея ни своей воли, ни … своего времени, - эта семья на наших глазах меняется” /Голод С. И. , 1990, с. 5/. После революции 1917 года пропагандировались так называемое “социальное материнство”, что привело к возвеличиванию роли женщины, а мужчине отводилась второстепенная роль /Дружинин В. Н. , 2000; Голод С. И. , 1990/. Согласно исторической перспективе, в годы войны роль женщины возрастала ввиду высокой мужской смертности. Далее, с возрастанием экономической независимости семьи от государства, стала расти социальная, экономическая и политическая роль мужчины. Согласно В. Н. Дружинину, именно в это время возникает конфликт между“советской” и эгалитарной моделью семьи. И уже в Конституции 1993 года было закреплено равенство полов и равная ответственность мужчины и женщины в семье. В рассмотренной выше динамике смены одной формы внутрисемейных отношений другой мы видим определенную закономерность, даже чередуемость на протяжении веков: отношения на примере антропоморфных богов (традиционная форма) сменяются отношениями, описанными в древнегреческой мифологии (эгалитарный тип с присутствием борьбы противоречий сторон); затем мы снова видим главенство женщины, но в русском семейном хозяйствеXII – XIV века, что является традицией. После –патриархальные экономические отношения прошлого века и начало этого, сменяемые эгалитарными семьями сегодня. Вполне логично было бы предположить, что XXIвек принесет нам возвращение к традиционной системе отношений с четким распределением обязанностей между мужем и женой. Но мы не нацелены на подобные несостоятельные прогнозы. Для того, чтобы начать составлять четкую картину сегодняшней семейной ролевой структуры в семьях с различной религиозной ориентацией, нам следует остановиться на проблемах семейных ролей, удовлетворенности браком, а также на особенностях православия. Понятие семейной роли в отечественной и зарубежной психологии Функции семьи задаются потребностями, субъектами которых выступают общество, группа (семья) и личность. Функции семьи реализуются в процессе выполнения ролей членами семьи и поэтому они являются важнейшими признаками семьи как социального института. В качестве одной из самых существенных характеристик семьи как малой группы исследователи называют ее структуру; при этом ролевая структура рассматривается как важнейший признак структуры семьи. Если функции семьи определяют, прежде всего, содержание семейных ролей в целом, то ролевая структура характеризуется, в первую очередь, распределением ролей, т. е. тем, какие обязанности выполняет в семье каждый ее член и на каких принципах построены ролевые отношения /Борисова О. Н. , 1979, с. 46-49; Олисаева А. М. , 1999, с. 94-95/. Впервые интерес к проблематике семейных ролей возрос после выхода в 1955 году книги под редакцией Т. Парсона и Р. Бейлза“Семья, социализация и процесс взаимодействия” /Антонюк Е. В. , 1992, с. 12/. Как мы уже сказали выше, сущность семейных ролей определяется потребностями и функциями семьи. В целом, функции семьи анализировались как социологами (Харчев, Мацновский и др. ), так и психологами (Эйдемиллер Э. Г. и Юстицкис В. , Обозов Н. Н. , Федотова Н. Ф. , Елизаров А. Н. и др. ). Воспитательная функция семьисостоит в том, что удовлетворяются индивидуальные потребности в отцовстве и материнстве; в контактах с детьми и их воспитании; в том, что родители могут“реализоваться”в детях. В ходе выполнения воспитательной функции семья обеспечивает социализацию подрастающего поколения, подготовку новых членов общества. Хозяйственно-бытовая функциясемьи заключается в удовлетворении материальных потребностей семьи (в пище, крове и т. д. ), содействует сохранению их здоровья: в ходе выполнения семьей этой функции обеспечивается восстановление затраченных в труде физических сил. Эмоциональная функция семьи –удовлетворение ее членами потребностей в симпатии, уважении, признании, эмоциональной поддержке, психологической защите. Данная функция обеспечивает эмоциональную стабильность членов общества, активно содействует сохранению их психического здоровья. Функция духовного (культурного) общения –удовлетворение потребностей в совместном проведении досуга, взаимном духовном обогащении. Она играет значительную роль в духовном развитии членов общества. Функция первичного социального контроля –обеспечение выполнения социальных норм членами семьи. В особенности теми, кто в силу различных обстоятельств (возраст, заболевание и т. п. ) не обладает в достаточной степени способностью самостоятельно строить свое поведение в полном соответствии с социальными нормами. Сексуально-эротическая функция –удовлетворение сексуально-эротических потребностей членов семьи. С точки зрения общества важно, что семья при этом осуществляет регулирование сексуально-эротического поведения ее членов, обеспечивая биологическое воспроизводство общества /Эйдемиллер Э. Г. , Юстицкис В. , 1999, с. 20-21/. Эти роли Т. Парсон и соавтор делят на инструментальные (связанные с внешним окружением семьи) и экспрессивные (внутренняя деятельность в семье). При этом муж признается инструментальным лидером, а жена– экспрессивным. Большее распространение получило выделение ролей кормильца, воспитателя детей и организатора быта /Антонюк Е. В. , 1992, с. 12-13; Алешина Ю. Е. , Гозман Л. Я. , Дубовская Е. М. , 1987, с. 30/. Затем, согласно Е. В. Антонюк, Ф. И. Най, обобщив исследования других авторов, выделил помимо этих ролей так называемые“новые роли”: психотерапевтическую, рекреационную, роль сексуального партнера. По мнению Ф. И. Ная и цитируемых им авторов, эти роли появились благодаря выступающей на первый план эмоциональной функции семьи. Психотерапевтическая роль заключается в помощи, оказываемой супругами друг другу в решении проблем. Рекреационная роль –это обязанности по организации досуга семьи, деятельности, которой индивид занимается, прежде всего, для получения удовольствия. Роль сексуального партнера является“новой”для мужчин, по мнению Ф. И. Ная, именно как роль. Ролевая позиция жены уже давно включала в себя обязанность удовлетворения сексуальных потребностей мужа. Появление роли сексуального партнера как части позиции мужа связано с изменением взглядов на природу женской сексуальности, с признанием способности и права женщины на получение сексуального удовлетворения. Один из отечественных подходов к выделению супружеских ролей демонстрирует Т. С. Яценко, когда упоминает четыре основные роли: сексуальный партнер, друг (аналог эмоциональной функции и функции культурного общения), опекун (воспитание детей), покровитель (хозяйственно-бытовая роль). Т. С. Яценко полагает, что для нормального супружества достаточно соблюдение двух правил: “…во-первых, присутствие всех четырех ролей (хотя какая-то из них может главенствовать)… Во-вторых, исключение дополнительных ролей (если только их наличие не согласовано между супругами и не вызывает у них протеста)”/Ковалев С. В. , 1997, с. 23/. Фактически, модель Т. С. Яценко игнорирует функцию первичного социального контроля, т. к. термин“опекун” в русском языке имеет четкое значение отношений с детьми… Главным аспектом рассмотрения семейных ролей в зарубежной социальной психологии и социологии является их распределение по половому признаку. В этом случае они называются половыми ролями, полоролевой системой. Т. е. распределение семейных ролей рассматривается в этом контексте как ядро полоролевой дифференциации. Половые роли –это система культурных норм, приписывающих представителям разных полов определенное поведение и личностные качества. Полоролевая система имеет два аспекта, две части. Первая часть - это культурные стереотипы маскулинности/феминности, т. е. наборы физических и психических качеств, которые приписываются“идеальному мужчине” и “идеальной женщине”. В западной культуре отмечают ученые, стереотипы маскулинности/феминности традиционно были полярными и взаимодополнительными. Основными чертами идеала феминности единодушно признаются пассивность, зависимость, эмоциональность и т. п. При этом“настоящему мужчине” и “настоящей женщине” запрещается обладать чертами, присущими другому полу. Второй аспект, или вторая часть, полоролевой системы –это культурные ожидания относительно социальных ролей, социальных деятельностей, “подходящих”для мужчин и женщин. В системе культурных полоролевых норм содержание ее второго аспекта следует из содержания первого, а именно: набор личностных качеств, которыми должны обладать или обладают мужчины и женщины, делают их приспособленными для одних, а не других деятельностей. Основной линией дифференциации ролей мужчин и женщин в западной культуре является линия“дом – работа”. От мужчины традиционно требуется, в первую очередь, чтобы он был профессионалом, занятым на постоянной, хорошо оплачиваемой работе. Семья должна рассматриваться им как нечто подчиненное, второстепенное по отношению к работе. На женщину возлагается ответственность за дом, семью, детей; профессиональная деятельность допускается, но как нечто второстепенное по отношению к семье и в той мере, в какой она не мешает основному назначению женщины. Такая ролевая модель считается главным признаком традиционного брака. Как уже говорилось, характер распределения обязанностей по их выполнению между супругами является основанием для деления семей на традиционные и эгалитарные. Причем в традиционном браке роли и обязанности могут жестко распределяться по взаимному соглашению или по нормам, предписанным половыми ролями /Суслова Т. Ф. , 1999, с. 48/. Например, М. Ю. Арутюнян предлагает считать традиционной семью, в которой: а) существует традиционное разделение мужской и женской роли в сфере “вторичных” функций; б) выражена система норм, обосновывающих это распределение, позиция ответственности за семейные функции; в) ведущая роль в принятии семейных решений принадлежит мужу; высок авторитет отца, осуществляющего социальный контроль поведения и воспитания детей /Арутюнян М. Ю. , 1984/. Таким образом, можно еще раз подчеркнуть, что традиционная ролевая структура семьи предполагает закрепление за супругами в соответствии с их полом определенных ролей. Жена играет роль матери и хозяйки, а муж, в основном, ответственен за материальное обеспечение, сексуальные отношения и за организацию досуга /Антонюк Е. В. , 1999; Алешина Ю. Е. , Гозман Л. Я. , Дубовская Е. Н. , 1987; Олисаева А. М. , 1999 и др. /. Согласно М. Ю. Арутюнян, модернизированная же семейная модель предполагает: а) эгалитарное распределение ролей в бытовой сфере, основанное на относительном равенстве вкладов супругов во внешнюю деятельность. Позицию совмещения ответственности за выполнение функций семьи; в) “эгалитарную концепцию семейной жизни”, т. е. нормы равенства мужа и жены в семье и вне ее /Арутюнян М. Ю. , 1984/. При этом в отличие от традиционной, эгалитарная ролевая структура не предполагает жесткое распределение ролей по половому признаку. Отметим, что психотерапевт В. Л. Психа предлагает рассматривать распределение ролей через степень равномерности и справедливости распределения. Эгалитарному браку свойственно равномерное и справедливое распределение ролей. Равномерное, но несправедливое разделение характеризует модель брака, имеющую черты, общие с эгалитарным. Неравномерное, но справедливое распределение свойственно традиционному браку, где“мужские” роли противопоставляются “женским”. И, наконец, неравномерное и несправедливое распределение ролей – это прямой путь к разводу /Психа В. Л. , 1998, с. 53-56/. Другой подход к систематизации ролей и соответствующих им ролевых структур демонстрирует социолог К. Кирпатрик. Он выделяет роли традиционные, товарищеские и партнеров. Товарищеские роли имеют много общего с традиционными, но отличаются от них выраженной романтической любовью со стороны мужа и заботой со стороны жены. Роли партнеров требуют равного участия супругов в домашнем хозяйстве и в материальном обеспечении семьи. При этом жена должна быть готова к отказу от рыцарства со стороны мужа /Ковалев С. В. , 1987, с. 23-24/. В целом, различные авторы согласны с тем, что сегодня наблюдается активный процесс эгалитаризации внутрисемейных отношений. Но существуют и другие мнения. Например, в представлениях девочек-лицеисток семья является “буфером”, местом самореализации в случае неудачи на профессиональном поприще; муж же представляется равным партнером по браку. С другой стороны, девочки интерната (50% опрошенных) ориентируются на выполнение традиционной женской роли– мать, жена /Белинская Е. П. , Куликова И. В. , 2000, с. 143-144/. Хотя бы это сравнительное исследование проспективной идентичности подростков говорит, что представления подростков о семье отражают не только особенности их половой принадлежности, но и содержание господствующих или“престижных”социальных стереотипов (последние соответствуют устремлениям среднего класса на Западе), модели жизни родителей, т. е. советской семьи /там же, с. 146-147/. Похожие результаты получены и на взрослой выборке. Опрос, проведенный в 1996 году в Петербурге и других регионах России, показал, что среди населения возрождается популярность традиционной модели организации семейной жизни, при которой мужчина“…занимается профессиональной деятельностью и финансовым обеспечением семьи, а женщина–домашним хозяйством (40% опрошенных). 57% респондентов ориентированны, тем не менее, на более современную модель семьи с двумя работающими супругами” /Москвичева Н. Л. , 2000, с. 66/. В свете этого убедительным кажется высказывание А. М. Олисаевой о том, что многочисленные статистические и опросные материалы свидетельствуют не только о заметном распространении модернизированного варианта патриархальной семьи, “…но и о наличии ее рациональных моделей”/Олисаева А. Н. , 1999, с. 66/. Они представляют из себя переходную форму семьи, лежащую между традиционной и эгалитарной семьей. Таков, например, брак –содружество, где жена хотя и выполняет, прежде всего, роли матери и хозяйки, но и огромное внимание уделяет также выполнению роли друга по отношению к мужу /Алешина Ю. Е. , Гозман Л. Я. , Дубовская Е. М. , 1987, с. 29/. Таким образом, брак –содружество имеет общее с товарищескими ролями по К. Кирпатрику. Другой вариант переходной формы брака представляют собой роли, распределенные равномерно, но несправедливо. Существуют разные оценки основных типов браков. Например, В. Н. Дружинин /2000, с. 32/ считает, что эгалитарный тип семьи является результатом кризиса семьи как социального института и маскирует ее распад: “Хотя…распространение гомосексуальных отношений, заменяющих семью, наводит на мысль о прогрессивности отказа от семьи…, последствия этого отказа катастрофичны для процесса социализации детей”. С другой стороны, М. С. Пек считает, что четкая дифференциация ролей в семье характерна для поведения пассивно-зависимых психопатов, которые стремятся скорее к увеличению, чем к уменьшению своей взаимозависимости /Пек М. С. , 1996, с. 98/. Однако надо сразу оговорится, что нельзя однозначно утверждать, что эгалитарная семья– “хорошо”, а традиционная – “плохо”, поскольку каждый данный тип семейных отношений характерен для определенного общества, рассматриваемой социальной группы и т. д. Кроме того, критерием традиционности/эгалитарности семьи Е. М. Роллингз и Ф. И. Най считают участие женщины в материальном обеспечении семьи. При этом Л. Хаас обнаружил, что для эгалитарного распределения ролей имеет значение не столько сам факт работы жены, сколько ее заработок и престижность ее занятия /Антонюк Е. В. , 1992, с. 28/. Хотя, по Ю. Е. Алешиной /1985, с. 27/, в низшем социальном классе женщины работают ради материальных благ и помощи мужу, а в среднем и высшем– ради реализации своих потребностей и интересов. При этом совмещение женщиной профессиональных и семейных ролей двояко отражается на ее духовных возможностях. С одной стороны, работа способствует обогащению личности, а с другой–ведение хозяйства и воспитание детей, сочетаясь с работой, ограничивает социальное общение и обогащение личности /Голод С. И. , 1990, с. 20/. Это подтверждает исследование М. В. Сафоновой /1996, с. 196/: для успешной карьерной женщины профессиональная и семейные роли являются одинаково значимыми, что часто приводит к конфликту и дисгармонии в семейных отношениях. И почти к противоположному тезису сводится анализ работ отечественных и зарубежных авторов Т. Ф. Сусловой /1999, с. 67/: успехи женщин в профессиональных и общественных сферах способствуют оптимизации ее функций в семье. Тем не менее, необходимость сочетать профессиональную и семейные роли для некоторых женщин является объективной реальностью. Поэтому, успешное сочетание этих ролей может обеспечить, считают Ю. Е. Алешина и Е. В. Лекторская, позитивное отношение мужа к работе жены /1989, с. 88/. Разобрав представления о семейных ролях и типах ролевых структур, мы можем перейти к рассмотрению проблемы главенства. Понятие главенства тесно связано с понятиями лидерства и социального доминирования. Анализируя работы зарубежных ученых первой половины 90-х годов по теме социального доминирования, Д. Майерс делает следующие выводы: “Выступая в качестве лидеров в ситуациях, где нет жесткого распределения ролей, мужчины склонны к авторитарности, а женщины–к демократичности. … Если в организации принят демократический стиль руководства, женщины в качестве лидеров ценятся столь же высоко, как и мужчины. При авторитарном стиле оценка женщин-лидеров ниже…” /Майерс Д. , 1997, с. 233/. Также известно, что сейчас глава семьи – не глава “по закону”, а лидер, т. е. чье психологическое влияние признается добровольно /Кузнецова Л. М. , 1987, с. 145/. Отсюда, предполагая, что особенности доминирования в семье схожи с особенностями авторитета, стиля руководства в коллективе, можно считать, что в эгалитарном браке оба супруга в равной степени могут быть лидерами, а в традиционном– доминировать “больше шансов” у мужчин. На вопросе линий общения и распределения власти в семье сосредотачивают внимание представители стратегической семейной терапии: “отношения между членами семьи могут быть симметричными или комплементарными. Первые, согласно Хейли…, имеют соревновательный характер, тогда как вторые … дополняют друг друга в борьбе людей за положение и власть” /Коттлер Дж. , Браун Р. , 2001, с. 267/. Действительно, отечественные исследования позволяют полагать, что высокая доминантность партнеров в дружеских и супружеских отношениях, согласно Н. Н. Обозову и соавтором, приводит к отрицательному влиянию /Волкова А. Н. , 1979/. Это влияние может быть сглажено, т. к. некоторые люди превосходны в роли целевого лидера, устанавливающего стандарты и достигающего цели, а другие лучше подходят для лидерства социального, необходимого для сплачивания, улаживания конфликтов и оказания поддержки /Майерс Д. , 1997. С. 394/. Такой подход объясняет, почему один супруг занимается организаторскими функциями, а другой– исполнительными. Под организаторскими функциямиН. Ф. Федотова /1983, с. 87-94/ понимает распределение доходов, организацию досуга, обеспечение психологического микроклимата, организацию быта и воспитание детей. Подисполнительными – материальное обеспечение и общественную активность. Н. Ф. Федотова утверждает, что признание мужем своего главенства базируется в основном на приоритете в материальном обеспечении семьи и успехах в производстве, т. е. в деятельности за пределами семьи. С точки зрения женщин же, для признания главенства мужа не достаточно его исполнения роли главного кормильца. Приписывая мужу роль главы семьи, женщины обращают внимание на его участие в организации досуга, в формировании благоприятного психологического климата, и в меньшей степени–в организации быта и в воспитании детей. При этом для жен важно не столько само участие мужа в этих делах, сколько то, что он участвует в них более активно, чем мужья в других семьях. Основой для признания главенства жены являлась высокая оценка ее многогранной деятельности в семье (кроме материального обеспечения) как самой женщиной, так и ее мужем. При этом наиболее сильным мотивом признания главенства жены являлся ее авторитет у детей и повседневный труд, связанный с заботой о детях. Существует мнение, что“…чем больше детей, тем менее равноправно распределены обязанности в семье… Время, которое женщины уделяют уходу за детьми и их воспитанию, не зависит от их общественного статуса и образования; отцы занимаются ребенком тем больше, чем выше их образовательный уровень и общественный статус” /Антонюк Е. В. , 1992, с. 45-46/. Тогда возможно, что семьи с женским главенством характеризуются наличием детей больше одного и мужа со средним (или ниже) образованием и социальным статусом… Наряду с мотивом высокой оценки своей семейной деятельности у жен присутствует также мотив признания несостоятельности мужа в организации семейной жизни. В большинстве таких семей главенство жены коррелировало с пьянством мужа. Видимо, поэтому, по Н. Ф. Федотовой, в семьях с женским главенством наблюдалась низкая удовлетворенность браком (особенно у женщин). Н. Ф. Федотова видит в этом, а также в двойной мотивации вынужденный характер женского главенства. В целом, семьям с мужским или женским главенством свойственен различный уровень оценок личностных качеств мужа и жены. В семьях, где “по всем вопросам – равноправие”, происходит более гибкое разделение главенства в сферах семейной жизни. Относительно устойчивое преобладание одного из супругов Н. Ф. Федотова наблюдала лишь в трех сферах: материальном обеспечении (мужа), распределении доходов и воспитании детей. Ситуацию в других сферах хорошо описывают А. Добрович и О. Ясицкая /1998, с. 75/: “В одних вопросах … главой… является муж, а в других –жена. В нужные моменты они меняются лидерством, и никаких трений в связи с этим не возникает”. Т. е. персональное главенство супруга строится как свободное самоуправление, сходное с процессами лидерства в неофициальных малых группах. Для таких семей свойственны: примерно одинаковый уровень оценок личностных свойств мужа и жены и высокая удовлетворенность семейной жизнью. С некоторыми результатами Н. Ф. Федотовой может поспорить А. К. Дмитриенко, который констатирует, что сельские мужья“ригидны в своей жизни”, а женщины не хотят выполнять роль жены, матери, хозяйки, но стремятся самосовершенствоваться в деятельности вне семьи /Дмитриенко А. К. , 1989, с. 79/. Но это отражает специфику скорее сельской, нежели городской семьи. Резюме. Исходя из анализа литературы по вопросам семейной ролевой структуры и социального доминирования, мы приходим мнению, что какая-либо конкретная форма ролевой структуры (РС) не является объективно“лучшей”по сравнению с другими. Это согласуется с утверждением Ю. Е. Алешиной, что традиционализация отношений в“переходные”периоды (стаж брака 6-18 лет) способствует более эффективному решению стоящих перед семьей задач и поэтому“выгодна” семье и положительно связана с удовлетворенностью браком. В “стабильные”же периоды (стаж брака 1-6 и 18 лет) традиционализация не оправдана и должна отрицательно влиять на удовлетворенность браком /Алешина Ю. Е... 1995/. С одной стороны, такое положение почти аннулирует необходимость изучения ролевой структуры семьи (известно, какие ее типы влияют положительно на какие периоды семейной жизни). С другой стороны, взгляды супругов на ролевую структуру семьи и главенство исследовались, в основном, как выработанные супругами в процессе переговоров и совместной жизни под влиянием их собственных уникальных представлений. Нам же интересно, как на становление ролевой структуры и главенства в семье влияет православное учение, отраженное в индивидуальных представлениях супругов. Перед тем, как рассмотреть понятия, важные в свете нашей темы, мы хотим подчеркнуть противоречивый характер мнений относительно совместимости науки и религии. Так, западная академическая наука считает материалистический мир единственной реальностью, а любую форму духовных убеждений–отражением недостатка образования, примитивного суеверия или возвратом к инфантильным моделям. При этом“официальная психиатрия не делает различий между мистическими и психотическими переживаниями, считая и то, и другое проявлением психоза /Гроф С. , 2001, с. 227/. Похожие мнения можно встретить и в трудах атеистически ориентированных психологов и философов, которые для преодоления веры рекомендуют обращать внимание на удовлетворение потребностей индивида, особенно, потребности в общении /Угринович Д. М. , 1986, с. 32/. Например, философ Л. Фейербах считает, что христианская любовь призрачно любит человека, а на самом деле–только Бога /там же, с. 144/. В целом, эти и подобные им взгляды отражают идеологическую закалку приверженцев тоталитарного режима. С другой стороны, следует помнить, что атеизм и тоталитаризм подавляют волю человека и развивают противоречивые тенденции его поведения, причем смысл жизни без веры сводится к потребительству /Дымнова Т. И. , 1996/. Освещая проблему соотношения науки и религии, следует вспомнить мнение А. Эйнштейна, писавшего на многие темы помимо физики (от развития языка до вопросов мира на планете). Он считал, что функции религии (убеждения и ценности) и науки (знания и технические способности) расположены на совершенно разных уровнях, поэтому они не могут конфликтовать до тех пор, пока эти уровни ошибочно не смешают. К похожим выводам приходят К. Уилбер / Гроф С. , 2001, с. 210-211/ и Н. Мэлони /Шоховцова Л. Ф. , 1997, с. 149/. Разделяя сферы религии и науки, А. Эйнштейн видит, все же, их взаимосвязь: “Если прерогатива религии – определение цели, то средствам ее достижения – в широком смысле этого слова –религия научилась у науки. Наука, в свою очередь, создается теми, кто вдохновлен стремлением к истине и пониманию” /Дилтс Р. , 1998, с. 22/ Результатом такого понимания является процесс интеграции психологии и христианства. Под термином “эпистемология”понимается теория, система познания, из которой проистекают остальные знания /Словарь…, 1998, с. 589/. Тогда в нашем случаеэпистемологией православиябудет являться система фундаментальных предположений, отличающих православие от других конфессиональных течений и влияющих на уникальный характер православной семьи. Раскрыть функции православной семьи и брака нам поможет рассмотрение антропологической модели. Согласно архимандриту Киприану (Керну), православное учение о человеке исходит “… из трех источников: Священное писание, непосредственные мистические прозрения и самостоятельные домыслы богословствующего разума”/Психотерапевтическая …, 1999, с. 367/. Эти источники руководствуются, бесспорно, трехчастным пониманием человека, душа которого служит источником духовной жизни: разума, воли и чувства. Духже выступает как побудитель связи с Богом, как центр богопознания. Т. е. после грехопадения в человеке произошел раскол между душой и телом, душой и духом, между чувством, умом и волей. Различные виды психотерапии преодолевают расколы: психоанализ, гештальт-терапия– раскол ума и сердца, бихевиоризм –ума и воли. Но эти виды психотерапии не занимаются духовными аспектами, считает Дж. Стренгс. Это происходит, согласно Ф. Е. Василюку, потому что светская психотерапия работает с чувством (например, вины), а христианская–с грехом, т. е. осознанным и оцененным поступком, который и вызывает чувство вины /Шоховцова Л. Ф. , 1997, с. 149-150/. Другой способ преодоления раскола – законное православное супружество, которое выполняет три главные задачи: достижение ценности плоти и духа, разобщенных грехом; упорядочение сексуальной жизни /Михайлов Ю. П. , 2000, с. 60-62/ Психотерапевтическая функция семьи также предусматривается православием: “В идеальном христианском браке муж и жена должны ежевечерне исповедоваться друг перед другом и быть совестью друг друга /Христианская…, 1992, с. 40/. То же относится и к детям. Фактически, эта функция способствует реализации первой задачи, хотя существуют и другие обязанности супругов, согласно святому Апостолу Павлу: “Мужие любите своя жены, якоже и Христос возлюби Церковь и себе предаде за ню”(любовь должна проявляться в кротком, ласковом, не жестоком обращении мужа с женой). “Жены своим мужем повинуйтеся, яко же Господу: зане муж есть глава жены, якоже и Христос глава Церкве”(повиновение должно быть с полной готовностью и любовью, а не с прекословием) /там же, с. 5-6/. В силу каноничности православия, среди его последователей не существует разногласий по поводу прерогативы мужчины быть способным принимать решения, обеспечивать семью материально, быть арбитром во всех спорах, т. е. быть главой семьи. С другой стороны, Е. В. Перевозникова, ссылаясь на С. Л. Франкла, считает, что надо учить видеть себя частью“субстанциального Мы”. Это согласуется с заповедью “возлюби ближнего своего” – никакого преимущества “Я” перед “Ты”, неравенство сохраняется только перед Богом /Перевозникова Е. В. , 2000, с. 65/. Значит ли это, что православие приветствует эгалитарную ролевую структуру семьи? Скорее речь идет о предупреждении желания партнеров считать себя собственниками того, кого любят. Тем не менее, православие приписывает роль главы мужчине, не унижая при этом женщину. “Женщина по своему происхождению вторична…. А по достоинству – равна мужу”, – говорит Б. В. Ничипоров /1991, с. 108/. В. Н. Дружинин же описывает отношение к женщине в христианстве как противоречивое: женщиназанимает субдоминантную позицию по отношению к обоим мужчинам (Отцу и Сыну), но и причастна им. Т. е. женщина является причиной грехопадения мужчины, но при этомБогородица(архетипический образ женского начала) воспитала сына, имеющего божественную миссию. Здесь взгляды западного и восточного христианства совпадают. Однако, в отличие от католической церкви, выделяющей такую ипостасьДевы Марии, сексуальная основа которой очевидна, православная традиция возвышает материнское отношение над любовным. Это подтверждается тем, что в нашей культуре эротические отношения между супругами не отрицались, но им и не приписывалась большая значимость /Дружинин В. Н. , 2000, с. 62-74/. Хотя одним из препятствий для совершения таинства брака в православии является неспособность партнера (-ов) к половому сожитию и чадородию /О православном…, 2000, с. 14/. Следует отметить, что хотя Богородица не влияет сама на ход земных и небесных дел, она–посредница между Богом и людьми, а также находится ближе к последним ввиду своей меньшей причастности к божественной сущности. При этом Иисус Христосвыполняет схожую функцию, но находится иерархически ближе к Богу-отцу, а психологически–ближе к Богородице и поэтому, как и она, способен слышать и заступаться за страждущих и просящих. Отношения Отца и Сына в христианстве также уникальны в своем роде. “Существует роковой … ареал в отношениях отца и сына. Следуя ему до конца, сын обязательно должен или убить отца или противопоставиться отцу”/Ничипоров Б. В. , 1991, с. 106/. Этот сценарий известен психологии как Эдипов комплекс. “Но… Фрейд, будучи неоязычником, в своей приверженности к эллинической мифологеме, намеренно не заметил, что Сын Божий– Иисус Христос препобеждает эти роковые отношения”/там же, с. 107/. Христос уничтожает расхождения между отцами и сыновьями. Недаром приводится две родословные Христа у евангелистов Матфея и Луки. У первого он назван Сыном Давидовым и Сыном Авраамовым, а у второго– Сыном Адамовым, Божьим. Т. е. люди, следуя за Христом, “должны отказаться от своей “локальной”родословной и включить себя в состав родового древа человеческого рода, стать сыновьями Адама и тем самым сыновьями Бога…” /Пигалев А. И. , 2000, с. 28/. Таким образом, можно возразить на тезис Л. Фейербаха об иллюзорности христианской любви к людям–разве не любовью ко всем людям должны быть движимы индивиды, идентифицируясь со всем родом человеческим? ! Среди атеистически ориентированных авторов /Угринович Д. М. , 1986/ встречаются свидетельства преимущественно негативного влияния религии на разные сферы жизнедеятельности индивида. Мы не вправе считать валидными эти данные ввиду нескольких их особенностей: рассматриваются последователи баптизма, чуждого православию, представители тоталитарных сект и реже– православные; данные приводятся и интегрируются в целях пропаганды. А главная заповедь пропагандиста, согласно П. Лайнбарджеру, говорит о том, что факт– не пропаганда, пропаганда –это интерпретация факта /Горин С. А. , 2000, с. 464/. Под таким девизом, имея лишь один факт, можно доказать все. В отечественной психологии эмпирические исследования последовательных приверженцев православной церкви на данный момент локализуются в области изучения детей. Например, изучением особенностей самосознания детей из семей православной и атеистической ориентации занимались Ю. В. Тищенко /2001, с. 18-23/ и Е. В. Перевозникова /2000, с. 146-151/. Первый автор изучал детей младшего школьного возраста, а второй–подростков. В целом, авторы отмечают в поведении обследуемых (вне зависимости от ориентации семьи) возрастающие с возрастом признаки общей социализации и способности отстаивать свою позицию. Так, детям из воцерковленных православных семей (ВПС) 5-8 лет свойственны в меньшей степени, чем детям из невоцерковленных семей (НПС) такие негативные симптомокомплексы, как враждебность и трудности общения, а так же конфликтность и депрессивность; тревожность свойственна обеим группам. Подростки же из православной семьи (которая еще не является воцерковленной! ) направлены на духовное развитие и смирение, согласно Е. В. Перевозниковой. Им свойственна меньшая выраженность различных видов агрессии, раздражения, негативизма, а также высокий уровень самообвинения и невысокий–самопринятия, связанный с сильным желанием соответствовать идеальным представлениям о себе. Подростки из семей атеистической ориентации направлены на широкий диапазон ценностей, в том числе, на достижения в сфере общения. В конфликтных ситуациях они склонны больше к соперничеству. В. Н. Дружинин /2000, с. 68/ приходит к выводу, что разделение образа Отца на земного и небесного приводит к отсутствию идентификации с отцом-воспитателем. Следствием этого являются: повышенный уровень притязаний и условия для развития креативности, но также и опасность невротических нарушений. Мы не претендуем на полное перечисление исследований в этой весьма узкой области. Однако этих данных достаточно, чтобы сделать выводы по нашей теме. Выводы Функции семьи, выделяемые православным вероучением и психологией, находятся в состоянии соответствия и непротиворечия. Выделяют “земную”и идеальную модели православной семьи. В первой отца олицетворяет Иосиф Обручник, а во второй–Бог. Богословы подчеркивают значение семейных отношений власти, ответственности (в том числе за воспитание детей), любови. Исходя из этого“земная”модель представляет собой детоцентристскую семью. На шкале ответственности члены такой семьи располагаются в следующем иерархическом порядке: отец, мать, сын. На шкале доминирования–сын, мать, отец. В идеальной же семье иерархия ответственности следующая: отец, мать, сын. А по шкале доминирования–отец, сын, мать. Т. е. отец является субъектом власти, а часть ответственности лежит на жене. “Земная”и идеальная модели кардинально отличаются по способу распределения власти. Поэтому православная психология /Михайлов Ю. П. , 2000/ рекомендует делегировать мужу власть. А если конкретной семье это не свойственно, постепенно“приучить”его к статусу главы семьи, приближаясь, таким образом, к идеальной модели. Наивная психология /Волкова И. А. , Музыченко В. П. , 1993, с. 113-114/ согласна с необходимостью таких преобразований, но выделяет формальную форму главенства (мужа) и фактическую (жены). Подобные взгляды приветствуют скорее эгалитарный брак, основа которого– эмансипация женщин. Переходя к обоснованию гипотез, мы хотим вспомнить, что человеку, следующему православному вероучению, свойственна социальная потребность“жить для других”, а также чуткость в различении добра и зла, искание социальной справедливости, любовь ко всем людям и пр. Строя взаимоотношения на этих принципах, муж из воцерковленной православной семьи не сможет“вписываться”в патриархальную модель и оставаться в стороне от участия в традиционно женских делах в семье. Значит, основанием признания его главенства будет его участие в материальном обеспечении семьи, профессиональной деятельности и помощь жене в выполнении остальных ролей. В семьях же невоцерковленных православных могут встречаться различные варианты ролевой структуры ввиду неглубокого усвоения православных принципов или их превратного понимания. Так, согласно Е. Т. Дубовой /2000, с. 31/, в сознании многих, считающих себя православными, христианские идеи уживаются с дохристианскими верованиями. Например, греки со своим культурно-нравственным потенциалом, ознакомившись с Библией, стали почитать змея и осуждать сотворившего мир и осудившего за прикосновение к плодам древа познания /Гумилев Л. Н. , 2001, с. 185/. Страницы: 1, 2 |
|
© 2007 |
|