Реферат: История русской Архитектуры

Реферат: История русской Архитектуры

АРХИТЕКТУРА ВИЗАНТИИ

В конце IV столетия после раз­деления Римской империи и перено­са императором

Константином своей резиденции в греческую Византию ведущая роль в

политической, эконо­мической и общественной жизни пере­ходит в восточную

часть. С этого вре­мени начинается эпоха византийского государства, центром

которого стала его новая столица — Константино­поль. История архитектуры

Визан­тии делится на три периода: ранне-византийский (V—VIII .вв.), средне-

византийский (VIII—XIII вв.) и позд-невизантийский (XIII—XV вв.). Време­нем

высшего расцвета был первый период, особенно время царствова­ния Юстиниана

(20—60 гг. VI в.), ког­да Византия превратилась в могуще­ственную державу,

покорившую по­мимо Греции и Малой Азии народы Передней Азии, южного

Средиземно­морья, Италии и Адриатики.

Продолжая античные традиции, Византия наследовала также культур­ные

достижения завоеванных наро­дов. Глубокий синтез античных и вос­точных

элементов составляет характер­ную черту византийской культуры.

Господство христианской идеоло­гии сказалось на развитии домини­рующих типов

монументального ка­менного строительства. Поиски компо­зиции церкви в

соответствии с наз­начением здания сочетались с зада­чей утверждения

императорского могущества. Это обусловило извест­ное единство поисков и

относитель­ную общность развития типов куль­товых зданий, несмотря на

региональ­ные различия, в которых проявля­лись особенности и традиции

отдель­ных народов,

Важнейшим вкладом Византии в историю мирового зодчества явля­ется развитие

купольных композиций храмов, выразившееся в появлении новых типов

структур—купольной базилики, центрической церкви с куполом на восьми опорах и

крестово-кулольной системы. Развитие первых двух типов падает на

ранневизантий-ский период. Крестово-купольная система храмов получила

широкое распространение в период средне-византийской архитектуры.

К византийской эпохе относится и сложение монастырей как особого (типа

архитектурных комплексов. Наи­более своеобразны загородные монас­тыри, обычно

представляющие собой обнесенные стенами укрепленные пункты, внутри которых

помимо жи­лых и хозяйственных построек мо­нахов сооружалась обширная

трапез­ная и доминирующее здание — церковь. Здания и крепостные соору­жения,

располагаясь чаще всего на возвышенном месте асимметрично, представляли собой

гармонически согласованные пространственные композиции — ансамбли.

Архитектура Византии наследо­вала от Рима его достижения в об­ласти арочно-

сводчатых конструкций. Однако бетонная техника не была воспринята в Византии;

стены обычно складывались из кирпича или тесано­го камня, и также из кирпича

с ка­менными прокладками или из камня с прокладками из кирпича. Своды

делались из кирпича или камня. Перекрытия — по большей части сводча­тые,

иногда сочетавшиеся с деревян­ными конструкциями. Наряду с купо­лами и

цилиндрическими сводами были широко распространены крес­товые своды. В

опирании купола на квадратное основание нередко ис­пользовался восточный

прием — тромпы.

Наиболее существенным конст­руктивным достижением византий­ской архитектуры

является разработ­ка системы опирания купола на от­дельно стоящие четыре

опоры с помощью парусного свода. Вначале купол опирался непосред­ственно на

паруса и подпружные ар­ки; позднее между куполом и опо­рной конструкцией

стали устраивать цилиндрический объем — барабан, в стенах которого оставляли

проемы для освещения подкупольного прост­ранства.

Эта конструктивная система поз­волила освободить интерьер зданий от

громоздких стен и еще более рас­ширить внутреннее пространство. Той же идее

пространственности интерьера служил прием подпирания подпружных арок

полукупола­ми, создающими вместе с куполом единое пространство, иногда

дости­гавшее очень больших размеров. Взаимное уравновешивание сводов — одно

из выдающихся достижений ви­зантийской архитектуры. Использование

пространственных форм, обладающих в силу геомет­рического строения жесткостью

и ус­тойчивостью, позволило свести до ми­нимума массивность опорных

конст­рукций, рационально распределить в них строительные материалы,

полу­чить значительную экономию в тру­довых и материальных затратах.

Основными строительными ма­териалами был плоский кирпич — плинфа толщиной

около 5 см, укла­дываемый на растворе. Наиболее употребляемый размер плинфы

35,5Х Х35,5Х5,1 см. В восточных областях империи, богатых карьерами

извест­няков и туфа, применялась кладка из тесаных камней на растворе

(Си­рия, Закавказье).

В растворе использовали известь, к которой примешивали мелко ис­толченный

кирпич — цемянку для придания раствору большей проч­ности и гидравлической

стойкости. В стенах раствор укладывался горизон­тальными слоями толщиной в

несколь­ко сантиметров. Иногда применялась смешанная кладка: 3—5 рядов

плин­фы, уложенных на толстом слое раст­вора, чередовались с несколькими

слоями тесаного камня. Наружная поверхность стен обычно не штукату­рилась.

Быстросхватывающийся цемя-ночный раствор позволял возводить своды и купола

по древневосточному обычаю—без применения дорого­стоящих лесов. При

возведении ку­полов кладка велась отдельными коль­цами с наклонными рядами

кирпича. Продолжая строительные традиции восточных областей империи и

сопре­дельных стран, конструкция византий­ских сводов из кирпича резко

отли­чается от конструкции римских сво­дов, возводимых по деревянным

кру­жалам.

Для облегчения веса в клад­ку сводов вводились пористые ка­менные породы, в

частности пемза. Купола и своды покрывались чере­пицей или свинцовыми

листами.

Для восприятия распора арок и сводов в процессе их сооружения в византийских

постройках часто при­менялись металлические и деревянные затяжки, которые

иногда остав­лялись и в уже возведенном зда­нии. В куполах закладывали

растяж­ные кольца, изготовленные из дубо­вых брусьев или полосового железа.

Широко применявшиеся в Византии крестовые своды чаще всего имели вспарушенную

форму, появившуюся в результате отказа от эллиптичес­кого очертания

диагональных ребер обычного свода и перехода к более простому полуциркульному

абрису, легко очерчиваемому с помощью короба,

Следующим шагом в эволюции свода были отказ от диагональ­ных ребер и

превращение вспарушенного свода в парусный.

В восточных областях империи, где преобладал в кладке естествен­ный камень,

своды и купола возводи­лись по кружалам. Наряду с тесаным применялся бутовый

камень на раст­воре.

Среди сводчатых форм, выпол­ненных из камня, следует отметить сомкнутые и

крестовые своды, а так­же появившиеся в Сирии и Закавказье арки и своды со

стрельчатым очер­танием.

Общий прогресс строительной техники и архитектуры сопровождал­ся развитием

теоретической мысли. Зодчие Византии были знакомы с трактатом Витрувия.

Известен напи­санный на рубеже VI—VII вв. ориги­нальный труд епископа Исидора

«20 книг начал, т. е. истинных знаний», в котором содержатся сведения по

архитектур но-с трои тельном у делу. Этот труд, в большой мере

основы­вающийся на Витрувии, отражает также потребности византийского

времени.

Следует отметить использование и развитие византийскими зодчими

эллинистических источников. Известно, что один из строителей собора Софии

Константинопольской Исидор из Милета был автором не до­шедшего до нас

комментария к книге Герона Александрийского «О конструировании сводов».

Второй архитектор собора Софии Анфимий из Тралл сам был автором трактата «О

парадоксах механики».

Художественное осмысление но­вых конструктивных систем в визан­тийском

зодчестве шло при воздей­ствии местных архитектурных школ и прежде всего под

влиянием гречес­ких традиций. Выявление в компози­ции конструктивной формы,

свойст­венное древнегреческому зодчест­ву, стало и в византийскую эпоху

основным тектоническим принципом. Однако этот принцип проявился в новых

условиях, подготовленных ги­гантским развитием сводчато-куполь­ных форм при

доминирующем зна­чении внутреннего пространства. Ос­новными средствами

выразительнос­ти служили сами конструктивные элементы — купола, своды,

аркады, ясно читаемые в интерьере с под­черкнуто выявленными поверхностя­ми

без лишней пластики и деко­ративной перегрузки. Стены часто покрывались

фресковой живописью или облицовывались разноцветными плитами мрамора. Широко

приме­нялась мозаичная живопись, распола­гавшаяся обычно на изогнутых

поверх­ностях стен, в куполах и сводах. Рез­ная скульптурная обработка стен

вос­принимается как легкий рельефный рисунок, не разрушающий плоскости стены.

В четких членениях интерьера сохранились ордерные мотивы, но исчезла

характерная для Древнего Рима ордерная аркада.

Аркада на колоннах, появившая­ся еще в период Римской империи, стала в

византийской архитектуре гос­подствующим мотивом. Форма арка­ды —

конструктивна. От римского ор­дера осталась лишь его несущая часть—колонна,

воспринимающая нагрузку от арок. Изменилась и фор­ма капители, передающей

сосредо­точенные усилия от арки с прямо­угольным основанием на круглую

колонну. Более массивная, чем в римских колоннах, она получает фор­му

опрокинутого полушара с усечен­ными сторонами. Ее скульптурная обработка

выполнялась в виде лег­кого геометрического узора, форма и пластика —

варьировались. Ствол, колонны часто делался монолитным, в ряде случаев на оба

конца колонны накладывались свинцовые проклад­ки. Все элементы системы

отличались целесообразностью.

В ранневизантийских храмах на­ходит применение тип базилики — удлиненного

здания с выделенным по ширине и высоте средним нефом, отделенным от малых

нефов арка­дой на колоннах. Большое значение для развития византийского

зодчества имели базилики, строившиеся в вос­точных районах—в Сирии, Малой

Азии, Закавказье.

Большое влияние на развитие византийских центрических зданий оказали и

сложившиеся в этих облас­тях купольные сооружения (церковь в Эсре 5?0—515

гг., церковь «вне стен» в Русафе в Месопотамии, 569— 586 гг.). Особое

значение приобрета­ет купол на четырех или восьми опо­рах. Одним из ранних

примеров это­го типа в Сирии может служить цер­ковь в Босре (513 г.), в

которой купол опирался на четыре опоры.

Церковь Сергия и Вакха в Констан­тинополе (527 г.) представляет собой

центрическую композицию на вось­ми устоях, основа которой — сильно развитое

подкупольное пространство (табл. VI, 1). Ступенчатая структура и богатая

пластика образованы в ос­новном конструктивными элементами:

куполом, полукружными арками, диагональными экседрами, устоями, арками на

колоннах и т. п.

При господстве купола в компо­зиции большое значение имеют диа­гональные

ниши-экседры. В сочетании с колоннами они образовали прост­ранственные устои,

воспринимающие распор купола в диагональном на­правлении. В этой развитой

структу­ре центрического купольного здания роль интерьера стала ведущей в

соот­ветствии с особенностями христиан­ского ритуала, происходившего глав­ным

образом в центре храма под куполом — символом небосвода.

Вершиной развития арочно-сводчатых структур явилась грандиозная купольная

базилика собора Софии в Константинополе построенная греческими архитекто­рами

Анфимием из Тралл и Исидо-ром из Милета в 532—537 гг., в прав­ление

императора Юстиниана. Это наиболее грандиозное и самое вы­дающееся

произведение византий­ского зодчества.

Собор Софии был главным зда­нием Византийской империи и прид­ворным крамом

императора. Здесь император являлся народным массам в окружении свиты и

духовенства. В создании сильного эмоционального впечатления архитектуре

отводилось основное место.

Купольная базилика храма как бы сочетала в себе особенности струк­туры

выдающихся римских соору­жений — базилики Константина и Пан­теона. Однако

общие размеры собо­ра Софии значительно превышают их, а конструктивная основа

значи­тельно отличается от прототипов.

Храм представляет в плане прямо­угольник со сторонами 74,8Х69,7 м. Центральное

пространство формиру­ется четырьмя массивными пилонами высотой 23 м, связанными

между со­бой подпружными арками и паруса­ми, на которые опирается централь­ный

купол диаметром 31 ми тол­щиной в замке 0,6 м. Несущая кон­струкция купола

состоит из сорока радиальных кирпичных ребер, опира­ющихся на круговое кольцо,

сече­нием 2,1Х0,8 м, выполненное из проч­ного камня, Кольцо снаружи

подкреп­лено сорока небольшими контрфор­сами. В целях максимального облег­чения

конструкции ребра купола и заполнение между ними выкладыва­лись из специально

изготовленных пемзовых кирпичей на толстых слоях цемяночного раствора. Ребра,

имею­щие в основании сечение 70Х15 см, с возвышением купола постепенно

уменьшаются до полного исчезнове­ния на расстоянии 5,7 м от оси. Тон­кие стенки

между ребрами внизу прорезаны проемами высотой 4,6 м и шириной 1,5 м. Паруса,

заклю­ченные между подпружными арка­ми, выложены из кирпича. Несущие эти арки

пилоны выложены из квад-ров известняка на известковом раст­воре с прокладками

из свинца в верх­ней части. Они соединены арками с пилонами, воспринимающими

рас­пор купола в поперечном направле­нии. Распор купола в продольном

направлении воспринимается гранди­озными полукуполами глубиной около 14 м,

подпирающими конструкцию основного купола с востока и с запада. Полукупола

подпираются еще более низкими полукуполами экседр. Соз­дана четко

взаимодействующая сис­тема купольного и полукупольных пространств, сливающихся

в одно огромное пространство главного нефа площадью 1970 м2

(площадь зала Пантеона 961 м""'). Сравнительно тонкие кирпичные «оболочки» этих

форм обладают прекрасной простран­ственной жесткостью. Объемы каж­дого из малых

полукуполов служат своеобразными «контрфорсами» по отношению к объемам больших

полу­куполов. Такова же роль последних по отношению к куполу.

Значительно более узкие боковые нефы имеют два яруса, отделенных от главного

нефа аркадами на колон­нах. Сравнительно тонкие стены хра­ма (1,1—1,5 м)

выложены из кирпи­ча с широкими слоями цемяночного раствора. Кровля была

покрыта свин­цовыми листами.

Интерьеры отличались богатством форм и отделки. Здесь пространственность и

воздушность сочетаются с гигантским масштабом. Однако не­смотря на

грандиозные размеры, ар­хитектурные формы не подавляют человека.

Важнейшей особенностью интерье­ра является его тектоническая яс­ность,

подчеркнутая всем строем членений, отделкой и освещением. Пространственная,

пластичная и урав­новешенная конструкция—основа вы­разительности. Система

сферичес­ких поверхностей — купол, паруса, по­лукупола и конхи экседр —

акценти­рованы мозаичными изображениями на золотом фоне. Световое решение

композиции также подчеркивало зна­чение сферических форм, особенно купола.

Этой цели служат многочис­ленные проемы, устроенные в нижней части купола и

полукуполов, а также нарастающая от периферии к центру интенсивность световых

потоков, кото­рая достигает своей кульминации в обильном освещении

подкупольного пространства из-под сферы через 40 проемов в ее основании.

Залитый све­том купол как бы парит над всем инте­рьером, подчеркивая его

воздушность и пространственность

В тектонике интерьера здания важную роль играют аркады на ко­лоннах. Они не

противопоставляются стене, а являются их органической частью в местах

раскрытия боковых галерей в основной неф. Цельные стволы колонн имеют

энтазис, слож­ную базу с классическими профиля­ми и конструктивно

целесообразную форму капители с плоской резьбой, подчеркивающей цельность

блока. Нагруженные аркады точно следуют в плане очертаниям главных

конструк­тивных форм. Вместе с тем они вы­полняют существенную роль в

масш­табности интерьера, связывая гран­диозные формы с размерами чело­века.

Собор Софии в Константинополе оказал огромное влияние на последующее развитие

архитектуры. И хотя ни одно здание уже не достига­ло размеров и великолепия

этого храма, его композиция являлась об­разцом, которому подражали и на

котором учились многие поколения строителей.

Архитектура Древней Руси X – первой половины XIIIв.

К Xв. на территории Восточной Европы сложилось Древнерусское государство,

объединившее восточных славян и некоторые соседние угро-финские племена.

Утверждением феодальных отношений сопровождалось восприятие от Византии

православия, способствовавшего укреплению связей с ней, освоению достижений

византийской культуры. Наряду с этим Древняя Русь находилась в постоянном

контакте с южными славянами черноморья, странами Западной и Центральной

Европы и другими, ос­ваивая достижения их культур, а в последующем и сама

воздействуя на них.

В Х—XI вв. на основных водных путях возникают многочисленные рус­ские города,

укрепляемые деревян­ными стенами или тыном, земляны­ми валами, естественными

и искус­ственными водоемами; основываются монастыри. Строятся жилые дома и

княжеские палаты — в подавляющем большинстве из дерева. Дерево широко

используется в хозяйственных постройках, для мощения дорог, в городском

благоустройстве. Дубовая клеть была основой и при создании храмов, о сложной

структуре которых можно судить по сохранившимся ико­нописным изображениям. Из

дерева строились и крупнейшие здания — соборы в Новгороде, Ростове и дру­гих

городах. Есть основания предпо­лагать, что типы деревянных храмов уже на

первых этапах строительства каменных зданий оказывали су­щественное влияние

на их компози­цию. Первые сохранившиеся до наше­го времени каменные постройки

— храмы относятся к середине XI в.

Конец Х — XI в. — время развития культуры Киевской Руси, достигшей своего

наивысшего расцвета в пери­од правления Ярослава Мудрого (1019—1054). За

1036—1052 гг. в крупнейших русских городах были построены самые

величественные храмы домонгольской Руси: собор Со­фии в Киеве (1037 г.),

Спасо-Преображенский собор в Чернигове (1036 г.) и собор Софии в Новгороде

(1045— 1052 гг.). По своим размерам (особен­но Софийские соборы Киева и

Нов­города) они относятся к крупнейшим культовым сооружениям эпохи. За

пе­риодом централизации русских зе­мель в эпоху Киевской Руси после­довала

феодальная раздробленность, когда центр тяжести в развитии архитектуры

переносится на отдель­ные феодальные княжества. В период развития архитектуры

домонгольской Руси, охватывающей в основном XII—начало XIII в.,

выделяется зодчество трех регионов: северо-западного (Новгород и Псков), юго-

за­падного (Приднепровье, Рязанская и Галицко-Волынская земли, Западная Русь)

и северо-восточного (Владими-ро-Суздальское княжество).

Возведение столь крупных соору­жений, как главные соборы периода Киевской

Руси, говорит о высоком уровне строительного искусства того времени. Тип

храма развивался на основе унаследованной от Византии крестово-купольной

системы с пятью или тремя нефами с куполами на па­русах (табл. VI I).

Основной крест перекрывался ци­линдрическими сводами, боковые ячейки —

цилиндрическими, сфери­ческими (реже сомкнутыми) с высту­пающими подпружными

арками. Система подпружных арок представ­ляла собой развитую во все стороны

пространственную систему взаимного погашения усилий. Соответственно и столбы,

поддерживающие арки, в плане крестообразного сечения. На стенах, как правило,

делались пиляст­ры, усиливающие место опирания арок. Пилястры фасадов,

совпадающие с утолщениями стен внутри, также включались в работу системы. С

вос­тока здание «подпирали» полукруглые объемы апсид, а с трех других сто­рон

— более низкие открытые гале­реи. «Каркас» являлся структурной основой,

определяя членения ин­терьера и фасадов. Тектоника осно­вывалась на единстве

конструктивных и основных пластических средств.

В кладке стен применялись кирпич, камень и известковый раствор. В

сравнительно ранних постройках Киев­ской Руси (Софийский собор в Киеве)

использовалась византийская смешан­ная кладка из плинфы и камня на

цемяночном растворе: каждый ряд камня чере­довался с двумя-тремя рядами

кир­пича, служившими как бы выравнива­ющим слоем. Применялась и скрытая

кладка с «утопленными» рядами кир­пича. Византийская кладка постепенно

уступает место самобытным приемам. Уже в Софийском соборе Новгорода стены

сложены из местного грубо околотого с лицевой стороны и под­тесанного лишь со

стороны постелей камня на цемяночном растворе, но без кирпичных прослоек

(табл. VI I, 5 в).

Фундаменты под стены возводи­лись обычно из колотого песчаника или известняка

на растворе на глубину 90—120 см no деревянным сваям. При возведении стен

использовались леса в виде заложенных в кладку бревен, по которым настилались

подмости. Арки, своды и купола также выклады­вались из кирпича по деревянной

опалубке обычно толщиной в один кирпич. Для облегче­ния стен и сводов нередко

в их тол­щину закладывали керамические со­суды — «голосники», служившие и

акустическим целям как резонаторы.

В XII—первой половине XIII в. продолжает развитие крестово-купольная система

храма, но размеры зданий уменьшаются, преобладающим становится трехнефный тип

компози­ции с одним куполом на высоком све­товом барабане (см. табл. VIII).

Структура храмов упрощается: умень­шаются размеры галерей-хор, пос­тепенно

исчезают внешние галереи и ' двухэтажный западный притвор; вместо них иногда

делаются одноэтажные притворы со стороны входов на западной, южной и северной

сторонах (церковь Михаила Архангела в Смолен­ске, 1194 г.).

Характерное для XI в. единство опор и системы подпружных арок в наибольшей

степени сохраняется во Владимиро-Суздальских храмах. В по­стройках других

княжеств пилястры на внутренних стенах часто отсутству­ют, в некоторых

зданиях Новгорода, Пскова и других городов крестообраз­ные в сечении столбы

заменяются квадратными или круглыми. Однако пилястры фасадов еще, как

правило, совпадают с направлениями подпруж­ных арок.

Существенное развитие в этот пе­риод получает система сводов и отве­чающих им

на фасадах закомар. Бо­ковые пролеты трехчефных храмов иногда перекрываются

половинками цилиндрических сводов, которые вместе с цилиндрическим сводом

главного нефа составляют трехлопаст­ное завершение (Пятницкая церковь в

Чернигове, конец XII в.; церковь Архангела Михаила в Смоленске, 1194 г.),

отвечающее новой структуре.

Здания и архитектурные комплексы.

Одним из древнейших и самым зна­чительным зданием Руси Х—XIII вв. является

собор Софии в Киеве (1037 г., табл. VII, 4). Его большие размеры

соответствовали значению храма, бывшего не только центром русского

православия, но и круп­нейшим общественным зданием Руси, в котором нередко

происходили на­родные собрания. Тип здания, пер­воначально имевшего пять

нефов с открытыми галереями-гульбищами, близок к современным ему пятинеф-ным

крестово-купольным храмам кон­стантинопольской школы, что говорит еще (как и

само посвящение храма Софии в подражание Софии Кон­стантинопольской) об

известной зави­симости от византийского зодчества. Однако общая

композиция—много­объемная, ярусная, динамичная — не имеет прототипов ни в

Византии, ни в европейских странах и, по-види­мому, в значительной степени

наве­яна предшествующими образцами русских деревянных храмов.

Ступенчатость была одинаково вы­ражена как во внешнем построении, так и в

интерьере. На фасадах она сочеталась с системой пилястр и за­комар,

выражавших внутреннюю структуру. В интерьере значение цент­рального

подкупольного пространства подчеркивалось вертикальным строем пропорций и

обширными хорами, отделенными от него тройными арка­дами на граненых

колоннах. Все сте­ны и своды покрыты фресками, зри­тельно увеличивающими

внутреннее пространство. Наиболее важные места интерьера (главный купол,

паруса, под-пружные арки, центральная апсида)

украшены мозаикой. В этих прие­мах зодчие в значительной степени основывались

на византийских тради-,циях.

Собор Соф);и в Новгороде (1045— 1052 гг.) отличается от киевского боль­шей

массивностью, строгостью и лаконизмом (рис. 42 а, табл. VII, 5). Основной

пятинефный объем завер­шен лишь пятью куполами;' шестой купол над круглой,

ведущей на хоры лестницей вносит в композицию жи­вописную асимметрию,

несколько смягчая общую суровость. Наряду с увеличением на фасадах значения

пилястр, прясла (участки стен между пилястрами) полностью освобождены от

неконструктивных деталей и лишь верх барабанов украшен арочным поясом —

своеобразным отзвуком . выявленных на фасадах арочно-свод-чатых конструкций.

Соответствие внешних форм конструктивной струк­туре доведено в новгородском

со­боре до предела. Выявленная на фа­садах кладка из грубооколотых кам­ней

соответствует монументальному облику здания.

Из новых конструктивных приемов нужно отметить выраженные на южном и северном

фасадах двускатные формы покрытия малых нефов по одному с каждой стороны и

особенно половинки цилиндрических сводов (четверти цилиндров), которыми

пе­рекрыты восточные угловые ячейки. Этот прием нашел развитие в

новго­родском зодчестве.

В XII—первой половине XIII в. одновременно с уменьшением раз­меров каменных

храмов растет их число и многообразие. Местные школы вносят свою трактовку в

крес-товокупольную композицию и на ос­нове типов, сложившихся в XI в.,

соз­дают новые варианты (табл. VIII). Для дальнейшего развития русской

архи­тектуры особое значение имели две тенденции: первая — развитие

текто­нического типа путем введения но­вых конструктивных приемов и

изме­нения объемно-пространственной структуры (некоторые храмы Прид­непровья,

Западной Руси); вторая — совершенствование крестово-куполь-ного, храма путем

сохранения сложив­шегося типа, видоизменяя в основ­ном детали и элементы

(храмы Вла-димиро-Суздальского княжества).

Пятницкая церковь в Чернигове (конец XII—начало XIII в.) — яркий пример

первой тенденции. Трехнефное однокупольное здание имеет устремлен­ную ввысь

башнеобразную компози­цию, в которой главный объем в своей верхней части

перерастает в ярусную .структуру, основанную на развитии двух зародившихся

ранее приемов:

ступенчатого расположения закомар, отвечающего приподнятым подпружным аркам,

и применения для пере­крытия крайних ячеек половинок цилиндрического свода,

давших вместе с центральной закомарой трехло­пастную форму завершения

фасадов. Образ здания приобрел черты дина­мичности, праздничности и

извест­ной триумфальности.

В интерьере, отличающемся строй­ностью и динамичностью, господству­ет

центральное подкупольное прост­ранство. Внутренняя структура отра­жена в

членениях фасадов, но в отдельных элементах наметились и от­клонения,

говорящие 6 зарождении декоративных тенденций.

В постройках Владимиро-Суздальского княжества интерьер еще сох­раняет четкое

разделение пространст­ва с помощью конструктивных эле­ментов, которые'

связаны с членения­ми фасадов. Крестообразным стол­бам внутри и снаружи стен

отвеча­ют пилястры, расположенные точно по линии передачи усилий.

Трехчаст­ные фасады завершены плавной ли­нией единого ряда закомар. Четкое

расчленение органично взаимосвязан­ных элементов фасадов и интерьера усилено

пластикой, разработанной гонко и многогранно.

Храм Покрова на Нерли близ Вла­димира (1165 г.)—наиболее совер­шенное

творение владимирских зод­чих в его композиции пластика стен выразитель­но

подчеркивает конструктивную сис­тему не только путем выделения пи­лястр и

з'акомар, но и очень рацио­нальным использованием декора. Пластика пилястр

состоит из чисто декоративной колонки, не имеющей никакой нагрузки, и уступов

профиля, подчеркивающих конструктивное зна­чение членений и выявляющих

толщи­ну стен. Четкое расчленение прясел по высоте декоративным аркатурным

поясом сопровождается уменьшени­ем толщины стен в верхней части, что

подчеркнуто пластикой пилястр, получивших дополнительно два уступа. Последние

говорят об усилившем­ся в верхней части значении верти­кальных устоев за счет

уменьшения массы стен. Зрительному облегчению прясел способствуют щелевидные

окна в глубине уступчатых ниш, а также тонкий рельеф отдельных ка­менных

блоков. Для зрительной ней­трализации массы купола барабан его облегчен

световыми проемами и одет в ажурный наряд декоратив­ного аркатурного пояса.

Органичес­кий синтез декора с конструкцией вместе с изысканно стройными

про­порциями членений явились основой сложения высоких художественных качеств

произведения.

В Дмитриевском соборе во Влади­мире (1194—1197 гг.) применены те же

пластические средства, но несколь­ко изменены пропорции и обильно

использована каменная резьба, сплошь заполняющая верхние участки прясел и

поверхность барабана (рис. 45), Образ здания приобрел новые черты величия,

богатства и празднич­ного великолепия в рамках той же тектонической системы.

Скульптур­ность здания сочетается с логичностью композиции декора: в нем

преоблада­ет мотив аркатуры, развивающий ос­новную тему арочно-стоечных

члене­ний фасадов. Пришедший из романс­кого зодчества, этот мотив получил во

владимирских храмах самобытную разработку.

Во Владимире второй половины XII—начала XIII в. строится ряд мо­нументальных

зданий,в том числе гран­диозный Успенский собор, вначале построенный как

однокупольный трех-нефный храм (1158—1160 гг.), затем расширенный до

пятинефного, пяти­купольного (1185—1189 гг.). К этому же периоду

относится возведение одного из древнейших загородных жилых комплексов — дворца

в Бого­любове, включавшего двухэтажный жилой дом (дворец), храм, камен­ные

лестницы и переходы, соединяв­шие между собой отдельные здания.

Город Владимир в правление Анд­рея Боголюбского (1157—1174 гг.) и Всеволода

III (1175—1212 гг.) фак­тически стал столицей русских земель, и поэтому здесь

велось особенно широкое строительство.- Возникла не­обходимость создать

величественный архитектурный ансамбль, способный затмить старую столицу –

Киев. Расположенный на восточном берегу р. Клязьмы, город имел три,

обнесенные валами и стенами части с каменными и рублеными выездными башнями,

среди которых главными были сохранившиеся до наших дней Золотые ворота

(1164г.) и несохранившиеся Серебряные ворота. на фоне стен и возвышающихся

башен в пространственной композиции доминировали храмы и прежде всего

пятикупольный Успенский собор. В обширном комплексе свободно сочетались

различные по характеру здания и сооружения в органической связи с природным

ландшафтом, создавая в целом типичный для древнерусских городов архитектурный

ансамбль.

Храмы Кремля

Перестройка Кремля началась с сооружения нового кафедрального митро­поличьего

Успенского собора. Старый собор, построенный митрополитом Петром, к этому

времени пришел в полную ветхость; стены угрожали падением, и своды

поддерживались толстыми бревнами. Один из приделов совсем разрушился по­сле

пожара.

Новый собор должен был строиться по образцу Успенского собора во Влади­мире,

но значительно превосходить его по размерам (на полторы сажени в длину,

ширину и высоту). Для измерительных работ во Владимир был послан один из

мастеров-каменосечцев. Строителями собора были московские мастера Иван

Кривцов и Мышкин.

Постройка собора началась в 1472 г. С весны стали заготовлять камень, а в

апреле копать рвы для фундамента. Основанием его служили забитые в зем­лю

деревянные сваи, над которыми выкладывались стены. 30 апреля состоя­лась

торжественная закладка храма, В мае наружные стены были доведены до вы­соты

человеческого роста, и стены старого собора внутри новой постройки были

разобраны.

Строительство уже подходило к концу, когда 20 мая 1474 г. стены не вы­держали

тяжелого перекрытия и рухнули. Внутренняя часть стен заполнялась мелким камнем

на жидком растворе извести, смешанной с песком. По заключе­нию псковских

мастеров, призванных великим князем, скрепляющая известковая масса оказалась

недостаточно прочной1. Основной причиной катастрофы явилось

землетрясение. Летописец сообщает, что был «трус в граде Москве, п церкви

свя-тыя Богородица, яже заложи Филипп митрополит, сделана бысть уже до верх­них

комар, и падеся в 1 час нощи»3.

При возобновлении постройки Успенского собора, как и при перестройке всех

основных сооружений Кремля, в Москву была вызвана группа итальянских

инженеров во главе с Аристотелем Фиоравенти.

Успенский собор в твоей художественно-декоративной части воспроизводит ряд

характерных особенностей владимпро-суздальской и новгородской архитек­туры. В

плане собор представляет собой прямоугольник. Наружный фасад с юж­ной и

северной сторон расчленен по вертикали пилястрами на четыре равные части.

Восточный (алтарный) и западный фасады имеют по три части такого же размера.

Абспды (алтарные выступы) заканчиваются плоскими полукружиями. Наруж­ные

стены охвачены несколько ниже средней линии арочным поясом суздалъ-

сковладимирского типа, имеющим чисто декоративное значение. Подобно

влади­мирскому, московский собор имеет пять глав, но последние поставлены

ближе друг к другу. Такое расположение главных частей наружного фасада,

наряду со строгой геометрической правильностью направляющих линий, создает

впе­чатление легкости. Мнение, что Фиоравенти совершенно не использовал

ста­рую постройку для нового сооружения, следует признать- ошибочным. Так, он

сохранил не только Похвальский придел 1459 г., но и главную абсиду собора

1326 г. Это стало возможным благодаря тому, что алтарная (восточная) часть

храма была оставлена на старом месте.

Высокое качество постройки в немалой степени было обеспечено участием русских

мастеров. По словам летописи, Аристотель заложил церковь по своему плану, «а

делаша наши же мастеры по его указу»3.

В технику постройки Фиоравенти внес ряд нововведений. В Калитникове за

Андрониевым монастырем была устроена печь для обжига кирпича. Кирпич

из­готовлялся уже и длиннее московского (6,5 х 2,5 х 1,5 вершка) и превосхо­дил

его по твердости: «егда его ломать, тогда в воде размачивають». Значи­тельно

было улучшено качество извести — «яко на утрие засохнеть, то нижем не мощи

разколупати». Для прочности стены связывались железными тягами, и вместо

дубовых брусьев, для предотвращения распора, вводились железные связи со

«штырями» (веретена). Строительный материал наверх подавался «векшею»

(ле­бедкой). Работа производилась с небывалой для того времени быстротой. Собор

был закончен к августу 1479 г.1 Освящение собора совпало с

выдающимся политическим событием — окончательным присоединением Новгорода — и

поэтому было отпраздновано особенно торжественно.

Значительно позже был построен собор Михаила Архангела, усыпальница

московских князей. К концу XV в. старая церковь Михаила Архангела,

построен­ная при Иване Калите, уже не соответствовала своему Назначению ни по

размерам, ни по внешнему виду. В мае 1505 г., за несколько месяцев до смерти,

Иван III приказал разобрать ее «ветхости ради» и на ее месте заложить новый

храм. По­стройка Архангельского собора была поручена зодчему Алевпзу Новому и

была закончена в 1508 г.

В плане храм представляет собой прямоугольник, вытянутый с запада на во­сток.

Наружные стены охвачены на середине высоты поясом, создающим впечатле­ние

двухэтажной постройки. Северный и южный фасады разделены пилястрами на пять

частей, восточный и западный — на три части. Между пилястрами, выше и ниже

горизонтального пояса, находится двойной ряд узких окон романской формы.

Пилястры заканчиваются капителями, на которых покоится верхний кар­низ. Выше

последнего расположены закомары (полукружия) в виде глубоко си­дящих раковин.

В декоративной части Алевпз широко использовал мотивы орна­ментовки

итальянского Возрождения. Архангельский собор первоначально имел пять глав,

сдвинутых в восточную часть. Внутреннее пространство подразделено шестью

массивными столбами прямоугольного сечения, отделяющими централь­ную часть

собора от места расположения великокняжеских гробниц.

Третий кремлевский собор — Благовещенский, стоявший «на великого князя дворе, на

сенех», непосредственно примыкал к жилому дворцу и издавна служил

великокняжеской придворной церковью. В мае 1484 г. Иван III «заложил цер­ковь

камену Благовещение пресвятыя богородица, на своем дворе», а за церковью

«полату заложил». Постройка собора была закончена в 1489 г.2

Благовещенский собор был построен псковскими зодчими, которые внесли в него

особенности псковско-новгородского зодчества, но в то же время применили

некоторые эле­менты владимиро-суздальской и раннемосковской архитектуры. Как

большин­ство псковских церквей, Благовещенский собор построен на подклети.

Вытянутое вверх главное здание заканчивается ярусами кокошников, которые,

повышаясь, выдвигаются друг над другом по направлению к центральной луковичной

главе;

по углам были расположены сначала две, а позднее четыре главы.

Кроме главных кремлевских соборов, при Иване III и Василии III был по­строен

или перестроен в Кремле ряд других каменных церквей.

Церковное строительство в Кремле в конце XV в. приняло чрезвычайно широкий

размах. Оно велось с определенной целью создать на старом основании

совершенно новый архитектур­ный ансамбль. При этом зна­чительное число

каменных и деревянных церквей, уничто­женных пожарами и не имев­ших за собой

исторической пли религиозной традиции, не было возобновлено.

Новые великолепные со­боры должны были соот­ветствовать значению Москвы как

центра могущественного Русского государства. Эту же цель преследовала

перестройка и великокняжеского дворца.

Старый деревянный велико­княжеский дворец, состояв­ший из пристроенных друг к

другу жилых помещений (гор­ниц, пзб, повалуш, сенников, светлиц), ко времени

Ивана III совершенно не соответствовал высокому положению, которое занимал

«государь всея Руси» в отношении своих подданных и представителей иностранных

держав. Властитель огромной страны вынужден был прини­мать иностранных послов

в

весьма скромной обстановке. Как почти все жилые московские дома того

време­ни, дворец был построен на подклети. Со стороны соборной площади на

второй этаж вела каменная лестшща, в начале которой посла встречали

высылаемые вели­ким князем окольничий и дьяк. Внутренние жилые помещения были

располо­жены фасадом к Москве-реке и поэтому назывались «набережными». Когда

посол императора Николай Поппель попросил великого князя говорить с ним

наедине, Иван III «ему велел у себя быти и поговорил с ним в набережной

горнице, поотсту-пив от бояр». В этой части дворца были расположены и комнаты

великой кня­гини Софьи; после приема у великого князя послы отправились

поклониться великой княгине, которая принимала их в «средней новалуше». В

другом слу­чае упоминается, кроме того, «набережный сенник», где одному послу

передали поклон от Софьи, не пожелавшей по какой-то причине лично принять

посла.

Началом постройки нового каменного дворца следует при­знать сооружение

Благовещенско­го придворного собора. В каменной подклети этой церкви было

уст­роено хранилище для казны ве­ликого князя. Между Благовещен­ским и

Архангельским соборами в 1485 г. был заложен большой каменный погреб на

Казенном дворе.

Постройка каменных парад­ных и жилых помещений дворца началась в 1487 г. В

этом году Марк Руффо (Марко Фрязин) на­чал строить «палату велику» на том

месте, где с набережной сторо­ны находился терем. Впоследствии эта большая '

палата называлась «набережной». В 1491 г. присту­пили к постройке большой

Грано­витой палаты, предназначенной для парадных приемов.

Грановитая палата, квадрат­ная в плане, делится внутри мас­сивным столбом на

четыре равные части. Вверху она заканчивается сводчатым потолком. Здание

увен­чивалось карнизом с крышей на

четыре ската. В трех стенах прорезаны были окна, которые 'в некоторых местах

расположены в два ряда. Снаружи здание обработано гранеными камнями, от

которых оно и получило название «грановитой».

Перестройка жилой части дворца началась с 1492 г. 5 апреля этого года

вели­кий князь со всей семьей переселился на новый двор князя Ивана Юрьевича

Па­трикеева, а «старый свой двор велел разобрати». В качестве временного

жилища для великого князя был поставлен «двор деревян за Архангелом». Во

время страш­ного пожара 16 июля 1493 г., уничтожившего почти все деревянные

строения Кремля и значительную часть посада, сгорел и временный

великокняжеский де­ревянный двор. Иван III принужден был перебраться из

Кремля в «крестиянские» (посадские) дворы, стоявшие вблизи церкви Николы

Подкопаева у Яузы. В нояб­ре он возвратился в Кремль, в выстроенные для него

новые деревянные хоромы.

Каменный дворец, построенный ца подклети, производил на современников:

большое впечатление. Главный фасад его был обращен к дворцовой площади, с

которой в верхний парадный и жилой этажи вели три лестницы: одна из них,

южная, начиналась от паперти Благовещенского собора, другая, «красная»

(па­радная), непосредственно примыкала к Грановитой палате; между ними

находи­лась средняя лестница. Все три лестницы заканчивались передними

переходами, носившими название верхнего «Красного» крыльца. Отсюда одна дверь

вела в. сени Грановитой палаты,а другая—в «каменные сени». Последние

сообщались с группой комнат, также служивших для парадных приемов: Средняя,

или Золотая палата, Столовая изба, Брусяная изба, Средняя брусяная изба,

Брусяная изба выходная, Набережная малая палата, Набережная большая палата. В

северной. стороне дворца находились: Наугольная палата', Постельная изба с

сенями, Проходная палата к хоромам великой княгини, хоромы великой княгини и

ее-приемная (Западная палата). Южный фасад дворца, заканчивавшийся вблизи

церкви Рождества Предтечи, занимали Набережные терема, к которым с

внут­ренней стороны прилегал «сенник» с различными покоями.

Постройка кремлевских стен началась с южного участка, обращенного к Мо­скве-

реке. 19 июля 1485 г, Антон Фрязин заложил на месте старых Чишковых (или

Шешковых) ворот «стрельницу» (башню), а под нею вывел «тайник», т. е.

скры­тый под землей ход к реке, позволявший беспрепятственно снабжать

защитников Кремля водой в случае неприятельской осады. От этого тайника

произошло на­звание башни «Тайнипкая».

В 1487 г. была построена угловая Беклемшпевская стрельнипа, а в 1488 г.

зало­жена выше по течению реки другая стрельнипа с тайником, на месте старой

Свиб-ловой башни.В 1490 г. поставили две стрельницы: одну—у Боровицких, а

другую — у Константино-Еленинских ворот; одновременно была построена стена от

Свибло-вой стрельницы до Боровицких ворот. Этими работами была закончена

постройка кремлевских стен, обращенных к Москве-реке. В следующем году

приступили к постройке укреплений восточного фасада, составлявшего вторую

сторону тре­угольника кремлевских стен. В 1491 г. заложили две стрельницы:

Фроловскую (Спасст;ая башня) и Никольскую, в 1492 г.— крайнюю угловую

стрельницу с тайником, который вел к реке Неглинной, а также стену,

соединявшую Фролов­скую стрельницу с Никольской.

Наибольшие трудности представляла постройка стен западной части Кремля,

расположенной по высокому берегу Неглинной, где необходимо было предвари­тельно

произвести сложные работы по укреплению береговой возвышенности. Кроме того,

правый берег Неглинной был густо застроен деревянными церквами и жилыми

дворами, что при небольшой ширине речки было опасно в пожарном отношении и

давало врагу хорошее укрытие во время осады крепости. В 1493 г. повелением

великого князя «церкви сносиша и дворы за Неглимною; и постави меру от стеньг

до дворов сто сажень да девять»1. Расстояние в 109 саженей примерно

равнялось дальности- полета стрелы. В 1495 г. стена на участке, обращенном к

Неглинной, была заложена «не по старой основе,—града прибавиша». С построй­кой

стены по Неглинной сомкнулся треугольник укреплений Кремля.

В 1508 г. после возведения последних стен и башен производились работы по

устройству водяного рва, шедшего вдоль восточной стены Кремля и соединявшего

Неглинную с Москвой-рекой. Ров, по данным 1701 г., имел ширину в подошве от

l^js до 16 саженей, вверху —17 саженей и глубину — от 41/^ до 6

саженей2. Вода поступала из Неглинной и удерживалась во рву

посредством шлюзов.

Длина всего обвода Кремля составляла 2270 м. В плане линия стен, если

исключить небольшую кривизну, представляла фигуру, почти равнобедрен­ного

треугольника. Но в то же время каждая сторона имела ряд небольших исходящих и

входящих углов, чем достигалось хорошее фланкирование подступов. Всего таких

углов (кроме вершины треугольника) насчитывалось около 25. На основании

обследования и раскопок есть данные предполагать, что не только фундамент,,

но и вся нижняя часть стены были сложены из белого камня (по­степенно, при

ремонте выкрошившихся наружных частей она была облицована кирпичом).

В соответствии с рельефом местности высота стен колебалась в пределах от 8 до

17 метров. Наиболее высокие стены были построены с восточной стороны, не

имевшей естественной водной преграды. Наоборот, с северо-западной стороны,

где подход затруднялся руслом болотистой Неглинной, стены заметно

понижа­лись. Толщина стен была почти одинаковой (4—5 метров). Наверху стен

была устроена довольно широкая площадка, защищенная зубцами, которая "служила

для обхода стен поверху. С внешней стороны защитники крепости мог­ли быть

прикрыты парапетом с зубцами, часть которых имела прорези для стрельбы.

На каждой стороне треугольника стен было воздвигнуто по 7 башен (считая

угловые для каждой стороны). Таким образом, всего было построено 18 башен,

некоторые "были проездными. В настоящее время проездными являются башни:

Боровицкая и Троицкая— на северо-западной, Фроловская (Спасская) и'

Ни­кольская — на восточной стороне.

Каждая башня с точки зрения условий обороны представляла собой как бы

самостоятельную крепость. Она могла бы защищаться и в том -случае, если бы

соседние участки крепостной стены были заняты противником. В толще стены на

всем ее протяжении были устроены внутренние ходы, которые соединяли между

собой все башни.

Впереди проходных башен были построены для прикрытия ворот «отводные

стрельницы» в виде невысоких квадратных башенок. Через водяной ров,

прохо­дивший с восточной стороны, были переброшены у Фроловских и Никольских

ворот подъемные деревянные мосты. Для цепей подъемных мостов были сделаны

особые щели в башнях. Троицкая башня соединялась с противоположным берегом

Неглинной каменным мостом, опиравшимся на арочное основание; по бокам моста

были устроены парапеты с зубцами.

Позднейшие перестройки несколько изменили первоначальный вид Кремля, хотя

основная часть его сохранилась от XV в. Башни сначала не имели высоких

перекрытий, сооружение которых относится к XVII в., и заканчивались

пло­щадкой с зубчатыми прямоугольными выступами и низкой конусообразной

кров­лей, дававшей прикрытие защитникам и предохранявшей верхнюю часть башен

от разрушения; Деревянная кровля шла также вдоль всей стены.

Система обороны Кремля была связана с сетью подземных сооружений — тай­ников,

часть которых предназначалась для укрытия людей и, может 'быть, ценно­стей, а

часть — для обеспечения защитников водой (тайники к Москве-реке, и внутренние

колодцы).

С точки зрения военно-инженерного искусства ростовский Кремль представлял

собой выдающееся сооружение соответствующее всем требованиям оборонительной

техники XV века.