Реферат: Человек и HomoSapiens

Реферат: Человек и HomoSapiens

Новосибирский государственный технический университет

НГТУ

Реферат по дисциплине «Экология»

на тему «Экология человека»

Факультет: АВТ

Группа: АМ-015

Студент: Акулов Е.О.

Преподаватель: Быков А.П.

Новосибирск, 2003г

Содержание

1. Человек и Homo sapiens
2. Биология человека — не биология Homo sapiens

3. Экология человека и экология Homo sapiens

4. Экологии двуногих без перьев

5. Некоторые проблемы экологии двуногих без перьев

6. Выводы

7. Примечания и использованная литература

Человек и Homo sapiens

Обычно указанные обозначения рассматриваются как синонимы (лишь несколько

различающиеся риторически), обозначающие одни и те же понятия. Однако, они

могут рассматриваться и как нетождественные. На это, например, обращает

внимание и покойный Г.П. Щедровицкий в своей статье под названием “О

функционировании человека в структуре вида Homo sapiens” 1

. При этом биологический вид Homo sapiens рассматривается как субстрат

на котором может оптимальным образом реализоваться психическая, социальная,

культурная и духовная сущность человека. Но это допускает и

существование каких-то неоптимальных, неполных вариантов реализаций человека на

других биологических субстратах.

Во-первых, можно говорить о процессе, который следовало бы назвать

деантропизацией или десапиентизацией гоминид, включая и Homo

sapiens. Как ни прискорбно и ни страшно говорить об этом, но видимо такой

процесс имеет место тогда, когда речь идет о серьезной патологии соматики

Homo sapiens – генетических (прежде всего, мутагенных) и тератогенных

(например, под действием алкоголя) аномалиях детенышей, например, об отсутствии

у них не только мозга, но и головы, или какой-нибудь органической аномалии

биохимии нервной системы. В некоторых случаях такие существа (в особенности в

клинических условиях) могут достаточно долго жить. Но есть ли основания

называть их людьми? Могут ли они рассчитывать на спасение души как люди? Может

ли кто-нибудь стать их крестными родителями с полным исполнением своих

обязательств? Все эти вопросы открыты, но по крайней мере в социо-культурном и

правовом аспекте они рассматриваться как люди не могут.

С другой стороны, можно говорить о сапиентизации негоминид. Это касается

прежде всего млекопитающих и птиц, но также и остальных позвоночных и даже

членистоногих и моллюсках (головоногих) – они поддаются дрессировке и тем

самым обретают форму поведения, адекватную человеческому обществу (и даже

конкретной этнической культуре).

Кроме того, можно говорить и о таких аспектах сапиентизации, как особенности

поведения животных, сопровождающих человека. Так, воробьи или ласточки

достаточно хорошо “знают” особенности хозяйственной деятельности человека и

его повседневной жизни, а синицы даже овладевают навыком открывать

тетрапаковские пакеты с молоком. Некоторые следы сапиентизации удается

усмотреть и в голосовом поведении птиц-пересмешников – попугаев, скворцов.

Особым случаем являются домашние животные, которые вообще могут перенимать

достаточно многие стереотипы человеческого поведения, в качестве реципиента

пользоваться человеческой речью. Особо следует отметить и возможность

овладения высшими гоминидами языком глухонемых с сохранением грамматических

особенностей национальных языков (исследования Гарднеров).

Наконец, появляются данные о том, что не человек приручил домашних животных, а

некоторые виды животных сами “пришли” к человеку, использование образа жизни

которого явилось для них формой адаптивной стратегии поведения2.

В этом же контексте можно вспомнить и о христианских представлениях о том,

что человек обязан проявлять душеспасительную активность по отношению к

животным, точно также как он ответственен за их демонизацию. Весьма наглядно

это проявляется в том, как характер собаки отражает характер ее хозяев,

проявляясь то в особой свирепости, то в кротости животного.

Таким образом о человеке и Homo sapiens можно и нужно говорить

по-разному. Подобное различение можно сформулировать и в категориях

православной традиции, воспользовавшись представлениями Св. Григория Паламы

3.

Св. Григорий Палама различал два проявления жизни – жизнь по сущности (жизнь

души) и жизнь по действию. Жизнью по сущности обладают ангелы и человек, жизнь

по действию имеют люди и животные, для того, чтобы “оживотворять соединенное с

ними земляное тело”; ангелы же не имеют “земляного тела” и, следовательно, не

имеют жизни его оживотворяющей. Homo sapiens в этом аспекте является

всего лишь одним из животных и обладает только жизнью по действию.

Биология человека — не биология Homo sapiens

На основании подобных различений можно говорить о различении биологии (частью

которой является и экология) Homo sapiens и человека 4.

Грубо говоря, биология Homo sapiens это просто биология одного из видов

млекопитающих, с характеристиками, свойственными как всем представителям

данного таксона, так и обладающими некоторой видовой спецификой. Биология же

человека – это биологические особенности того существа, которое данной

культурой рассматривается как человек.

Вопрос различения этих двух биологий был бы довольно прост, если бы

характеристики биологии каждого из живых существ были бы некоторыми

константами. В действительности же речь идет о соотношении двух спектров

полиморфизма биологических характеристик. При этом обнаруживаются следующие

их особенности.

Полиморфизм биологии Homo sapiens весьма значителен и в очень большой

мере пересекается с полиморфизмом других живых существ. Более того, если

вспомнить представления С.В. Мейена о рефренах5 – полиморфических

множествах, которые повторяются в разных таксонах, то оказывается, что по

любому признаку биология Homo sapiens укладывается в полиморфический

ряд других приматов, млекопитающих, позвоночных и т. д. На биохимическом же

уровне вообще можно говорить об универсализме организации очень больших групп

(всех гетеротрофных эукариот, всех эукариот, всех организмов вообще и т. д.).

Тогда становиться понятным почему при ветеринарном подходе к лечебной

деятельности можно испытывать лекарства на морских свинках, учить врачей на

материале вскрытия лягушек или, как предлагала одна этически озабоченная

медицинская дама, публиковать данные опытов, проведенных в фашистских

концлагерях как полученные на свиньях (физиология свиней и Homo sapiens

очень сходна в некоторых отношениях).

Таким образом, полиморфизм биологии Homo sapiens входит в полиморфизм

остальных животных.

Биологический полиморфизм человека устроен иначе.

Во-первых, в тех случаях, которые можно обсуждать в сопоставимых категориях, он

несколько смещен относительно полиморфизма Homo sapiens. Так например,

для людей свойственен более узкий спектр температур, воспринимаемых как

оптимальные, социально нормирован более узкий спектр физических нагрузок.

Напротив, некоторые виды духовных практик (йога) или спортивных занятий

определяют расширение значения физиологических характеристик, рассматриваемых

как нормальные.

Порою явные зоологические аномалии (например, ранняя слепота, как у одного из

племен, живущих в долине Ганга, или деформация костей стопы, как у китаянок)

могут стать социальной нормой для человека.

Наконец, здесь следует отметить и необозримое возрастание полиморфизма

человека, возникающее за счет того, что современные достижения медицины дают

возможность выживать индивидам с различными типами патологии (врожденной и

приобретенной). Принципиально можно представить себе аналогичное возрастание

степени полиморфизма у других зоологических и ботанических видов (и у

домашних животных и растений это и имеет место быть; видимо это надо

рассматривать как проявление сапиентизации негоминид), но его границы

кончаются там, где речь идет о постоянном обслуживании протезов самим

пациентом.

Во-вторых, можно говорить о некоторых принципиально новых аспектах

полиморфизма человека. Так например, человек начинает изменять морфологию

своего тела – производятся различные надрезы на поверхности тела, делаются

дополнительные отверстия в ушах, носу, щеках, обрезается крайняя плоть,

мошонка, малые половые губы или клитор, удаляется одна из молочных желез,

используются колодки, кринолины, корсеты или специальные виды бинтования для

деформации костей стопы, таза, позвоночника и черепа и т. д., не говоря уже о

пластических операциях или операциях, связанных со сменой пола.

Кроме того, человек начинает потреблять явные яды не только для целей лечения

или какого-то специализированного использования (например, решения задач

психотехники), но и для повседневного пищевого или стимулирующего

использования. К некоторым из них (например, антигенам, содержащимся в

картофеле и других пасленовых) он адаптируется, к токсическому воздействию

других возникает привыкание и даже биохимическая зависимость (например, к

табаку или алкоголю). Принципиально такие же изменения могут происходить и с

другими животными при тех же обстоятельствах (и с некоторым происходят – так

например, известны собаки-алкоголики), но это уже следствие доместикации.

Ведущая же роль в таких процессах принадлежит именно человеческому сознанию.

Наконец человек бреется, стрижется, занимается эпиляцией, делает татуировки,

что, в числе прочего, наряду с серьгами, носовыми кольцами или специальными

стельками, влияет на акупунктурную систему.

Совершенно особым средством изменения биологии человека является одежда – она

изменяет характер терморегуляции, определяет неспецифическое пережимание

сосудов и массаж (в том числе точек акупунктуры), изменяет условия доступа

воздуха и воды, определяет характер микрофлоры и т. д.

Неслучайно поэтому К. Линней6, который впервые включил человека в

систему животного царства, в описание человека и его рас вводит характеристики

одежды (как и способ политического управления и вооружения) – это именно

человеческие (а не зооантропоидные) характеристики биологии.

Итак, можно констатировать, что зоологический полиморфизм Homo sapiens

весьма широк, но укладывается в рефрены полиморфизма гоминид в целом, а также

всех приматов и шире млекопитающих. Полиморфизм человека же предполагает

наличие многих форм, свойственных полиморфизму Homo sapiens, но

исключает некоторые из них (например, сопряженные со значительными

органическими нарушениями мозга), а к тому же открывает совершенно новые

аспекты полиморфизма, связанные со спектром физиологических состояний и

особенностей тела, формируемых под воздействием сознания. При этом для

полиморфизма одежды как одного из компонентов таких особенностей тела построены

даже рефрены7.

Тем самым можно утверждать что биология Homo sapiens связана с изучением

первого спектра полиморфизма, а биология человека – второго.

При этом можно говорить, что в основе и первого, и второго аспектов полиморфизма

лежит один и тот же набор элементарных морфо-функциональных структур, из

которых на месте “собирается” тот или иной вариант биологии. Подобно тому как

биология Homo sapiens приобретает определенность путем вырезания из

рефрена полиморфизма фрагмента, свойственного той или иной популяции, биология

человека обретает определенность для того или иного этно-культурного типа. В

некоторых случаях на одном и том же материале (например, в зонах совместного

проживания и смешения) можно провести оба типа анализов и тогда оценить степень

их несовпадения.

Итак, биология Homo sapiens – один из разделов зоологии, в то время как

биология человека более нетривиально соотносится со сложившимися разделами

биологии. По зоологии Homo sapiens существуют устоявшиеся руководства

(естественно, под другими названиями)8, биология человека

практически не осознана как самостоятельный предмет, а поэтому систематических

работ по ней не существует. Отрывочные сведения по биологи человека можно найти

в работах по культурной антропологии, истории медицины, социологии и т. д.

9 При этом особенностью этого материала является не только его полная

несистематизированность и отрывочность, но и сомнительность и необработанность

– факты не отделены от мнений и даже предрассудков, предания и былички от

традиционных концепций, предвзятые мнения и научный скептицизм от

парадигмальных шор и т. д.

Экология человека и экология Homo sapiens

Поскольку экология является частью биологии, то соотношение экологии человека и

экологии Homo sapiens должно быть таким же как соотношение биологии

человека и биологии Homo sapiens. Однако, сделать такое утверждение

довольно сложно хотя бы потому, что их предметы также не различены, а к тому же

достаточно расплывчато даже то, что можно было бы отнести к экологии Homo

sapiens.

То, что ныне в профессиональных (не публицистических) работах относится

к биологии человека, охватывает такие проблемы как изучение

экологической ситуации в городах, исследование последствий хозяйственной

деятельности, оценке степени благоприятности среды обитания и т.д. Иногда такие

публикации содержат весьма специализированную информацию по эпидемиологии,

медицинской статистике, тератологии, мутабильности (в том числе индуцированной)

Homo sapiens и сопутствующих ему микроорганизмов и т. п. Казалось бы это

вполне профессиональный, приемлемый для эколога, материал. Однако, за такими

сухими выкладками частенько следуют какие-нибудь вполне “публицистические”

сентенции, в которых явно выражены ценностные ориентации. При этом, тем не

менее, не эксплицируются основания для таких ценностных суждений, которые,

по-существу, призваны лишь законсервировать привычное положение дел.

Таким образом, даже в этих – лучших по своей вразумительности – работах по

сути дела имеет место беспорядочное смешение совершенно разных позиций:

профессиональной позиции эколога и основанной на здравом смысле позиции

носителя обыденного сознания.

В той мере, в которой в данных работах представлена позиция эколога, она de

facto является позицией зоологической. Привносимые же обыденным сознанием

ценностные ориентации в явном виде содержат то или иное представление о

природе человека – психической, социо-культурной или даже духовной.

Рефлексия подобных представлений является основанием для смещения интересов

экологистов за пределы экологии как раздела биологии. При этом можно отметить

по крайней мере два направления таких смещений.

Первое из них явно представлено в появившейся недавно телевизионной рекламе

“Гринпис”, в которой говорится о том, что после ядерной войны жизнь на Земле не

погибнет – останутся более совершенные (экологически) чем человек, существа –

низшие, прежде всего, прокариотические, организмы (в первую очередь

сине-зеленые водоросли). Тем самым осознается, что сохранение человека с его

культурой – проблема не экологическая, что становится доступным и

обыденному сознанию10.

Второе заключается в расширении предмета экологии и рассуждениях об экологии

культуры, экологии души или духа и т. д.

Достаточно проблематичным может показаться различение экологии человека и

экологии Homo sapiens, если не принять изложенные основания их

различения и утверждать, что коль скоро производится рассмотрение экологических

последствий производства артефактов (сельскохозяйственных культур, промышленных

производств и изделий, жилищ, произведений искусства и т. д.), то это уже и

есть биология человека (а не Homo sapiens). Но продолжая эту логику,

следует рассматривать в качестве биологии человека и биологию всех домашних

животных и растений, а также грызунов, птиц и насекомых, сопутствующих ему и

живущих в возведенных человеком сооружениях (т. е. всех организмов, которых

касается процесс сапиентизации – см. выше). Но так или иначе, экологические

процессы, связанные с артефактами, – примечательная черта как экологии Homo

sapiens, так и экологии человека. Тем не менее, представляется

целесообразным различать и даже противопоставлять их. При этом биология

человека предполагает рассмотрение биологии такого существа, которое пользуется

артефактами по-человечески, а не по-звериному. Примером последнего будет,

скажем, использование храма в качестве курятника (ситуация обычная в Советском

Союзе).

Небезынтересно задуматься и над другим вопросом – а какова экология человека как

духовного существа?11 Этот вопрос не лишен смысла. В этом случае

удастся покрыть практически все смыслы, вкладываемые в понятие “экология”

(включая экологию культуры, души, Духа). Однако, очевидно, что в этом случае

несмотря на то, что будут использоваться категории и аппарат традиционной

экологии, обсуждать придется сюжеты совершенно несвойственные стандартной

биологической экологии. Хотя при этом можно попытаться рассмотреть особенности

экологии людей разных вероисповеданий, тем не менее имеющийся для этого

материал крайне фрагментарен даже по сравнению с данными по биологии человека,

отличной от биологии Homo sapiens.

Экологии двуногих без перьев

Итак, можно говорить по крайней мере о трех типах экологии тех, кого следуя

Платону можно назвать двуногими без перьев – экологии Homo sapiens,

экологии человека и экологии человека как духовного существа.

Эти три типа экологии дополняют и проясняют друг друга, хотя и разработаны в

несопоставимо разной степени: экология Homo sapiens наиболее

разработана как раздел зоологии, экология человека весьма фрагментарна, а

экология духовного человека вообще представлена какими-то отрывочными

сведениями. Такая несопоставимость материала, а кроме того, неуместность здесь

сколько-либо систематического изложения зоологической экологии Homo sapiens

определяет то, что далее будет рассмотрено несколько проблем экологии Homo

sapiens в сопоставлении с экологией человека и там, где это будет уместно,

такое сопоставление будет дополнено данными по духовной экологии человека.

Некоторые из приводимых соображений при этом могут показаться чудовищными для

эколога, да и биолога вообще, но суть обсуждаемого предмета требует высказать

их.

Некоторые проблемы экологии двуногих без перьев

Положение в трофической цепи. С экологической точки зрения Homo

sapiens является универсальным, в значительной мере вторичным консументом.

Это означает что Homo sapiens питается другими живыми существами, в том

числе теми, которые, в свою очередь, едят других живых существ. Более того,

двуногие без перьев являются и конечным консументом – их никто не ест в

заметных количествах, а их трупы лишь разлагаются редуцентами. Таким образом,

экология Homo sapiens находится в конце пищевой цепи на вершине

пирамиды биомасс, так что численность его популяции не очень велика по

сравнению с теми, кого он ест. В силу же нахождения в конце пищевой цепи анализ

отходов жизнедеятельности Homo sapiens позволяет реконструировать

состояние всей трофической цепи, что имеет очень большую ценность для

диагностики состояния биоценоза. Но в силу тех же обстоятельств Homo

sapiens является конечным потребителем и всех токсических веществ, которые

накопились по всей пищевой цепи, оказываясь, таким образом, весьма уязвимым.

Очеловечивание помогает уклоняться от включения в такие цепи, концентрация

токсинов в которых особенно велика, а аскетическая практика одухотворенного

человека вроде бы позволяет и нейтрализовать такие токсины.

Человек меняет структуру пищевых цепей, в которые включен Homo sapiens.

Так, он начинает заниматься растениеводством и животноводством, что создает

дополнительные петли в пищевой цепи. Благодаря животноводству он в большой мере

становиться преимущественно вторичным плотоядным консументом, удаляясь от в

основном растительной диеты высших гоминид.

Изменяет характер пищевых цепей и каннибализм. Только он обеспечивает

ощутимое поедание двуногих без перьев. Однако в истории последних тысячелетий

наблюдается некоторое ограничение по крайней мере признания каннибализма как

нравственной и социальной нормы. В этом можно усмотреть одно из немногих

проявлений нравственного прогресса. Примечательно, что отказ от каннибализма

– факт чисто нравственный, не имеющий биологических предпосылок, поскольку

тело человека, в отличие от тел некоторых других животных, не содержит

специальных веществ – антиканниболитов, являющихся ядами для своих сородичей.

Напротив, духовно-мистические практики предписывают укорочение пищевой цепи,

будь то рекомендации потребления первичных консументов – акрид или даже

ограничение питания только растительными продуктами, то есть продуцентами.

При этом согласно преданию, некоторые праведники, будучи младенцами, даже

отказывались по средам и пятницам от грудного материнского молока.

Homo sapiens является практически универсальным консументом, то есть

может поедать почти все растения и почти всех животных. Человек же существенно

ограничивает круг поедаемых им организмов. При этом пищевые предписания и

запреты носят этно-культурный и религиозный характер. В некоторых случаях за

ними стоят вполне понятные экологические, фенологические, географические и

прочие естественно-научные основания, в других прояснить их природу удается

только на основании довольно сложных культурно-типологических реконструкций

12, некоторые вообще остаются непостижимыми13.

У человека существует еще один тип пищевых ограничений – ограничения не только

на потребляемые продукты, но и на форму потребления этих продуктов. Те или иные

продукты потребляются в определенной культуре в виде блюд, которые, к

тому же, должны потребляться культурно-нормативными способами14. В

противном случае вполне качественные продукты подлежат уничтожению или

используются низшими сословиями.

Экологически такая ситуация весьма примечательна. Дело в том, что такое более

тонкое “нарезание” пищевого ресурса обеспечивает в конечном счете более

полное его использование. Благодаря этому появляется большое количество

пищевых отбросов, которые служат пищей не только для домашних животных, но и

животных, сопутствующих человеку – домовых грызунов и насекомых, воробьев и

одичавших голубей и т. д. В известной мере это обеспечивает сосуществование

разных социальных и культурных групп самих людей.

Эта ситуация имеет и еще одно измерение. Дело в том, что среди биологических

атрибутов человека можно выделить несколько групп по их “аподиктичности”.

Нужды – самый жесткий тип необходимости. Неудовлетворенность нужд

несовместима с биологической жизнью. Именно нужды удовлетворяются в столь

экстремальных условиях, что в них приходится забывать о большинстве значимых

для человека социо-культурных нормативов (есть объедки или мышей, спать в

навозе, носить одежду противоположного пола и т. д.). Потребности –

социально нормативный способ реализации нужд и могут быть биологически

неоптимальными (например, во многих странах к числу потребностей относится

потребность в табаке, более того, табак рассматривается как нужда в боевых

условиях в армии наряду с водой и минимумом еды). Желания регулируются

типологическими и групповыми нормативами, а их удовлетворение определяет

степень психологического комфорта. Прихоти индивидуальны и об их

удовлетворении заботиться сам человек или лица интимно с ним связанные

социо-витальными отношениями15.

С учетом этого можно сказать, что экология питания Homo sapiens

адекватна только в отношении пищевых нужд. Потребности в еде, желания иметь ту

или иную еду будут характеризовать экологию питания человека. Прихоти могут

серьезно рассматриваться либо в экологии человека, либо, при дополнительных

обстоятельствах, в экологии духовного человека, но чаще с ними приходится

встречаться у одичавшего человека, который лишен культуры и пресыщен, так что

скорее может описываться в терминологии аномалий зоологической экологии

питания. С другой стороны, потребление пищи в форме блюд предполагает

ориентацию хотя бы на удовлетворение потребностей, а если такая возможность

отсутствует и речь идет об удовлетворении нужды в пище, то в действие вступают

механизмы экологии Homo sapiens. В этом случае могут употребляться

неправильно приготовленные или поданные блюда и объедки.

Голозойность питания. Характеристикой экологии питания Homo sapiens

, как и подавляющего числа всех животных, является наличие у него голозойного

питания (свойственного большинству свободноживущих консументов). Голозойное

питание представляет собой такой способ питания, при котором данное живое

существо поглощает тело другого живого существа (растения или животного) или

его части как некоторое твердое тело.

Альтернативами голозойному питанию является питание осмотическое, при котором

всасываются готовые питательные вещества (что свойственно грибам и многим

паразитам) и автотрофное питание (прежде всего, фотосинтез продуцентов), при

котором органические вещества синтезируются из неорганических.

Осмотическое питание свойственно и двуногим без перьев – именно так питаются они

(как и все остальные млекопитающие) тем, что получают через плаценту в утробе

матери16. Но у человека появляется еще одна ситуация подобного

питания – в случае внутривенного введения питательных растворов, что широко

используется в лечебной практике, что, в числе прочего, требует и создания

самостоятельной отрасли био-медицинской промышленности (новый класс

артефактов). С точки зрения выстраивания пищевых цепей, этот способ питания

скорее напоминает паразитизм или наружное пищеварение, сходное с пищеварением

пауков. Примечательно при этом и то, что подобное же питание применяется и по

отношению к больным животным, что является еще одним проявлением их

сапиентизации (правда, пассивно-принудительной).

Значительно интереснее, прежде всего в духовном аспекте, другая возможность –

обретение человеком автотрофности, в результате чего человек может оказаться

в начале пищевой цепи и иметь возможность вообще никого не есть (даже

продуцентов, как рекомендуется в аскетике). Определенным контрастом к этой

тенденции будет то, что главное таинство христианства – евхаристия –

предполагает именно голозойность питания человека.

Фантастические проекты, касающиеся этой сферы, предполагают, например,

обретение человеком способности к фотосинтезу или какой-нибудь допускающий

такую возможность эндосимбиоз. Но примечательнее другое – весьма отрывочные

данные о физиологии аскетов (йогов) указывают на то, что вроде бы при

некоторых типах мистических практик у них появляется возможность к связыванию

атмосферных азота и углекислоты, т. е. речь идет об обретении автотрофности

человека. Оценивая достоверность таких сведений, следует принимать во

внимание как принципиальную возможность существования таких процессов (что

базируется на универсальности биохимической природы организмов), так и

несоответствие общего типа обмена веществ высших животных автотрофному

питанию. Но есть и другой способ объяснения подобных феноменов.

Дело в том, что ныне выясняется роль микроорганизмов, живущих в кишечнике и на

коже двуногих без перьев, в синтезе ряда используемых ими веществ (например,

витаминов, экзоферментов). Вполне возможно, что именно они и обеспечивают

автотрофную феноменологию физиологии голозойного организма. Таким образом, речь

идет уже о синэкологии Homo sapiens и человека. Особенно показательна

при этом роль микроорганизмов в пищеварении.

Этот материал делает наглядным, что же представляет собой экология питания

человека: существуют неосознаваемые этно-культурные механизмы поддержания нормы

пищеварения – использование тех или иных заквасок для кисло-молочных продуктов,

вина, пива, хлеба и т. д. определяется культурными традициями отдельных общин

(причем часто с экзогамными браками), а не популяций Homo sapiens.

Экологические последствия этого – бесспорный предмет экологии человека (а не

Homo sapiens).

Экология погребения. Положение двуногих без перьев в пищевой цепи как

конечных консументов акцентируется и тем, что человеку свойственно хоронить

своих покойников. Тем самым они не становятся добычей трупоедов – зверей и

птиц, а действительно оказываются субстратом непосредственно для редуцентов.

Очень интересным экологически является наличие тех или иных форм погребальных

обрядов. Сожжение трупов с последующим рассеянием или захоронением праха,

захоронение трупа на кладбище или в доме – все это значительно влияет на

характер деятельности редуцентов. Сами кладбища являются особыми урочищами со

своеобразной экологией. В частности, кладбища могут быть и резервуаром

болезнетворных для человека микроорганизмов (в случае захоронения покойников,

страдавших инфекционными заболеваниями).

Особый вопрос – выбор кладбищенских растений, что, по-видимому, связано с

тонкими вопросами посмертного существования покойных.

Примечательно, что у остальных животных чего-либо похожего на кладбища нет.

Исключение составляют лишь слоны, хотя природа скоплений их останков и может

быть иной. Таким образом экология погребения – вопрос экологии именно

человека, причем имеющий и явно духовные аспекты.

Обращает внимание на себя и представление (безотносительно к его

справедливости) о нетленности мощей как свидетельстве их святости. Если

согласиться с этим и учесть обсуждавшуюся интенцию отказа от голозойного

питания, то вырисовывается очень интересный экологический портрет праведника

– автотроф с нетленными мощами. Это предельное сокращение трофической цепи,

которое можно сопоставить только с сохранением растений в ископаемом

состоянии, например папоротникообразных в каменноугольный период. Однако

абсолютизировать этот образ не следует – уста человека духовного оскверняются

не тем, что входит, а тем что выходит из них (ср. Мф, 9, 14-19, Лк, 2, 18-22

и др.), а нетленность мощей – вовсе не существенный признак святости.

Динамика численность популяции. Весьма интересным является вопрос и о

динамике численности популяции. Имеющиеся данные позволяют говорить о

неуклонном увеличении населения Земли на протяжении всей более чем

миллионнолетней истории человечества. Несмотря на то, что этот рост не был

монотонным, сопровождался временными уменьшениями численности населения, тем не

менее уровень, вокруг которого происходит колебание численности, так и не

стабилизируется, а все повышается. Для эколога это знак того, что за таким

ростом должно последовать взрывообразное сокращение численности популяции.

Возможно, именно это обстоятельство и является неосознанным основанием

распространения эсхатологических представлений.

Тем не менее в демографической динамике можно проследить цикличность,

свойственную динамике численности популяций других организмов. Наиболее

наглядным механизмом циклической регуляции численности популяции является

наличие хищников или иных естественных врагов. Однако, как говорилось,

двуногие без перьев являются концом трофической цепи и их никто не ест.

Поэтому их численность регулируется преимущественно паразитами и патогенными

организмами. И действительно массовые эпидемии вносили свой значительный

вклад в регуляцию численности населения по крайней мере до второй половины

XIX века. Успешная же борьба с ними, в особенности после появления

антибиотиков в 40-е годы ХХ века, определили взрывной характер роста

популяции, так что за последние немногим более чем полвека население Земли

возросло в пять раз.

Однако биологам известно, что у различных организмов существуют какие-нибудь

реакции на возрастание плотности популяции выше определенного уровня (как и

на уменьшение ниже критического), приводящие к оптимизации плотности

популяции. Поэтому из общеэкологических соображений можно ожидать появление,

к примеру, 4-5 видов микроорганизмов, которые будут неспецифическим образом

регулировать плотность популяции. И такие организмы, по-видимому, и

обнаружили себя – это возбудители СПИДа и бешенства коров. Появились данные и

об обнаружении еще одного подобного возбудителя в Африке (одном из регионов

Земли, где имеется заметный прирост населения). Сходство экологии этих

эпидемий и ситуаций с Содомом и Гоморрой или легендарной Атлантидой

постигается даже массовым сознанием.

Но не все может быть объяснено такими очевидными экологическими моделями. Так,

например, обращается внимание на необъяснимый рост численности населения Европы

в первой четверти XVIII века, причем это рассматривается в широком культурном

контексте таких событий, как становление европейского права (появление “О духе

законов” Монтескье), изменение понимания природы живого организма или смена

техники рисования17. Таким образом вопрос о динамике численности

населения вводиться в сферу культурных явлений и проявляет свою принадлежность

к экологии именно человека.

Совершенно очевидна именно человеческая природа попыток регулирования

численности населения как отдельных территорий, так и Земли в целом.

Предлагаемые способы, однако, могут быть проранжированы по возвышенности – от

механических контрацептивов до женского образования. Последнее оказывается

столь эффективным с точки зрения сокращения рождаемости, что встает вопрос об

исчезновении европейского населения даже в Европе. И здесь уместно вспомнить

о поощрении чадорождения религиозным сознанием, которое, казалось бы, входит

в противоречие с насущными демографическими проблемами. Однако такое сознание

ориентировано скорее не на современный евро-американский стандарт

потребления, а на обсуждавшийся выше образ человека-папоротника,

экологическая нагрузка которого (объем потребляемых индивидом, популяцией или

сообществом ресурсов и порождаемых в результате их деятельности веществ и

изменений обстановок, которые требуют нейтрализации другими компонентами

биоценозов) на биосферу несоизмеримо ниже. Так возникает реальная оппозиция

экологии численности человека душевного и человека духовного.

Другие вопросы экологии двуногих без перьев. С тем, чтобы более полно

оценить предмет экологии человека, можно перечислить еще ряд вопросов,

относящихся к этой области. При этом придется ограничиться лишь краткими

комментариями, построенными по уже использованной схеме: зоологическая

специфика экологии Homo sapiens, отличие от нее экологии человека,

особенности экологии, прослеживающиеся у человека духовного (там, где это

уместно).

Глобализация экологических процессов – экология локальных популяций

Homo sapiens сменяется глобальной экологией человека. В частности:

– Сложился мировой рынок сельскохозяйственной продукции, в результате чего

происходит глобальная циркуляция большинства паразитов и возбудителей

болезней сельскохозяйственных культур, так, что продукты, произведенные в

одной части мира могут быть аллергенами для населения другой части мира.

– Глобальные миграции населения обеспечивают глобальный характер эпидемий

человека и домашних животных, глобальное распространение микроорганизмов,

сорняков и других сопутствующих человеку организмов.

– Подвижность населения и распространение смешанных браков и внебрачных

половых контактов практически исключает возможность существования

географически изолированных популяций, так что можно говорить об известном

уровне глобальной панмиксии.

– Глобализация экономики позволяет перераспределять экологическую нагрузку по

регионам мира. Так, развитые страны мира активно занимаются природоохранной

деятельностью на своей территории, перенося экологическую нагрузку на

малоразвитые страны, при том что экологическая нагрузка, создаваемая даже

европейским младенцем, в несколько раз больше, чем африканским.

– Глобализация экологической нагрузки является основанием для того, чтобы

говорить не столько об экологии Homo sapiens, сколько об экологии

ноосферы – экологии человечества. Одухотворение человечества позволяет говорить

о духовных аспектах глобальной экологии.

Экология хозяйственной деятельности человека. Сама по себе хозяйственная

деятельность – достояние человека. Говоря об ее экологических аспектах можно

выделить следующие, преимущественно синэкологические, процессы:

– Преобразования биоценозов в результате создания поселений, строительства

предприятий, разработки полезных ископаемых и т. д.

– Экологические последствия деятельности предприятий такие, как поглощение

кислорода, выбросы отходов, рассеивание тепла, выделяемого в процессе

производства. При этом не следует полагать, что даже с человеческой точки

зрения такие последствия только негативные, а к тому же помнить о том, что

порою эти последствия могут быть весьма нетривиальными. Так, например,

основным источников избыточного по сравнению с дыханием кислорода (помимо

болот) является деревообрабатывающая промышленность – пущенная в дело

древесина не требует кислорода на свое разложение.

– Повышение концентрации тех или иных веществ выше ПДК как следствие

хозяйственной деятельности (в промышленности, при использовании удобрений,

гербицидов, инсектицидов и т. д.). Такое состояние оказывается принципиально

преодолимым, поскольку, как показывает опыт, для каждого вещества находится

организм, чаще микроб, способный его нейтрализовать или разложить. Проблема

заключается в наличии временных и финансовых ресурсов на селекцию и

интродукцию соответствующих организмов.

В некоторых случаях характер и достоверность негативных влияний на экологию

таких веществ весьма проблематичны. Так, сомнительна роль фреонов в

разрушении озонового слоя атмосферы – скорее дело здесь в изменении общего

баланса кислорода вследствие разрушения транспортными средствами покрова

тундры, что создает преимущества для развития синезеленых водорослей, которые

осуществляют фотосинтез без выделения кислорода.

– Негативные экологические последствия недальновидной интродукции и селекции

организмов, такие как распространение кроликов в Австралии или повышение

мутабильность микроорганизмов в результате непродуманного использования

антибиотиков (желание предупредить нечто подобное является источником

предложений моратория на генную инженерию или озабоченности проблемой СПИДа –

мутабильность ВИЧ может сделать его источником, например, воздушно-капельной

инфекции, которая будет опасна для всего населения, а не только распутников

или сексуальных меньшинств).

Необходимо подчеркнуть, что значительные экологические перестройки не являются

неизбежными последствиями хозяйственной деятельности человека или ее высокой

интенсивности. Антропогенные экологические катастрофы происходили и при низкой

интенсивности хозяйственной деятельности в хрупких биоценозах (ср.

антропогенную природу азиатских пустынь), но они не неизбежны и при интенсивном

ведении хозяйства (например, в современном биодинамическом сельском хозяйстве

18 ). Построение хозяйства на духовных основаниях19 призвано

гармонизировать и экологическую ситуацию.

Экологические аспекты доместикации организмов. Из числа многообразных

экологических проблем доместикации можно выделить несколько:

– Возделывание сельскохозяйственных растений или содержание домашних животных

создает для них условия, которые можно сопоставить с удовлетворением

потребностей (а не нужд, как не в агроценозах). Соответственно возникают

дополнительные экологические ниши, в которых формируется сорная флора и

фауна, подверженные весьма быстрой коэволюции с человеком и в особенности с

близкими к ним культивируемыми видами. В результате вокруг человека

формируется ореол сопутствующих ему видов (сорняков злаков, грызунов,

воробьев и т. д.).

– Сельскохозяйственная деятельность нередко является источником деградации

окружающих биоценозов – усиливая эрозию, увеличивая сапробность водоемов,

разрушая гнездовья и т. д.

– Сугубо человеческой является селекция декоративных форм растений, птиц

(например, куриных, голубей), собак, кошек и т. д., что влечет создание

специальных отраслей экономики, которые, с одной стороны, позволяют заполнить

некоторые свободные экологические ниши, а с другой – порою являются формой

весьма расточительного использования экологических ресурсов.

– Человек может продвигать домашних животных по трофической цепи. Так, кошек

частенько кормят преимущественно рыбой, которая замещает плоть теплокровных,

что является определенной формой поста. Точно также, питание собак – тоже

хищников! – можно значительно сдвинуть в сторону вегетарианства. В этом

контексте вспоминается и введение в XIII веке Папой Римским постов для

животных. Более того, соответствующее воспитание человеком животных позволяет

достичь положения, при котором кошка будет спать с собакой, что прообразует

существование животных в Эдеме. Напротив, селекции свирепых пород собак

демонизирует их, а выведение боевых быков или петухов делает кровожадными

травоядных и зерноядных.

Выводы

Как представляется, в итоге проведенного рассмотрения удается довольно ясно

очертить область, которую уместно называть экологией (в строгом биологическом,

геккелевском, смысле) человека. Эта область мыслится как некоторая оппозиция и

вместе с тем дополнение экологии Homo sapiens как биологического вида.

В некоторых случаях удается проследить и характер изменения экологии человека,

вовлеченного в духовную жизнь.

Несмотря на стандартность привлекаемых для этого представлений, возникающие в

этой области проблемы порою очень непривычны для экологов. Некоторые из них

столь драматичны, что практически не могут быть охвачены человеческим

сознанием; они требуют ответа на предельные вопросы человеческого бытия.

Кроме этого можно говорить и о негеккелевской, метафорической экологии

человека. Эта очень разнородная сфера разнообразных параэкологических

изысканий, которая интересна прежде всего как точка роста новых идей. Однако,

каждый раз надо разбираться в том, в какой мере возникающие области

действительно относятся к экологии и не дублируют какой-либо уже сложившейся

области.

Такое метафорическое понимание экологии отражает естественный процесс

развития содержания понятия путем трансонимизации. Вместе с тем, чтобы

сохранить какую бы то ни было определенность обсуждаемых проблем, нужно, по

крайней мере, четко осознавать, что понимается под экологией человека в

каждом конкретном случае.

При обсуждении экологии человека преднамеренно совершенно не затрагивался

экологизм как общественно-политическое движение, вообще не имеющее по сути

отношения к экологии, а к тому же перетекающий время от времени то в

зеленый фашизм, то в зеленое язычество, которое, обожествляя

природу, превращая ее в идол, вообще стремится исключить из нее человека, в том

числе человека верующего20 .

Примечания и использованная литература

1. Г.П. Щедровицкий в своей статье под названием “О функционировании человека в

структуре вида Homo sapiens”

2. Budiansky St. The Covenant of the Wild. Why Animal Chose Domestication. Rome

and London, Weidenfeld & Nicolson, 1994.

3. См., напр., Киприан, архмт. Антропология Григория Паламы. Париж, Ymka-

Press, 1950 (главы 5-7).

4. Этому вопросу было посвящено специальное научное мероприятие - см.

“Спекулятивная биология человека” Тезисы докладов Школы по теоретической

биологии. Молодежное, 1.2.1993 - 5.2.1993. Vilnius, изд. АО “VLANI”, 1996 (в

частн., стр. 6-7).

5. Мейен С.В. Олигомеризация и полимеризация в эволюции древнейших растений

// Значение процессов полимеризации и олигомеризации в эволюции. Л., ЗИН АН

СССР, 1977, стр.75-77; Чебанов С.В. Концепция рефрена // Палеофлористика и

стратиграфия фанерозоя. М., Геологический институт АН СССР, 1989, стр. 120-

122.

6. К. Линней. Система природы. Класс 1 животного царства.

7. См. Козлова Т. В., Стрепуче Р.А. , Рытвинская Л.Б. , Петушкова Г.И. Основы

теории проектирования костюма. Консп. лекций М., МТИ, 1980; Козлова Т. В.

Художественное проектирование костюма. М., 1982. Обсуждение см.: Чебанов С.В.

Представление о форме в естествознании и основания общей морфологии. //

Orgaanilise vormi teoria. X teoreetilise bioloogia kevadkool. Tartu, TRU,

1984, стр. 25-40.

8. Напр., Харрисон Дж., Уайнер Дж., Теннер Дж., Барникот Н., Рейнолдс В.

Биология человека. М. 1979

9. См. напр. Баранов А.В. Социальные аспекты экологии человека // Проблемы

экологии человека. М., 1986; Дымшиц В.А. Лечебник на иноземцев // Спекулятивная

биология человека” Vilnius, 1996; Олескин А.В. Голограмма мира // Человек,

1990, 3; Сопиков А. Деятельность сознания как детерминанта облысения головы

мужчины // Знание - сила, 1995, № 8; Hoffmeyer J. The Swarming Body //

Presentation at the 5th Congress of The International Association for Semiotic

Studies. Berkeley, June 13-18, 1994; Hoffmeyer J, Signs of Meaning in the

Universe. Bloomington & Indianapolis, 1997.

10. В целом это очень жесткая позиция экологистов, которые ради сохранения

биосферы готовы пойти даже на уничтожение человечества (об экологическом

экстремизме см. напр., Лютикова Г.В. Экологический терроризм в Финляндии //

Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения. Вып. 6. М., 1991).

Подчеркну, не обсуждая идеологию “Гринпис”, что позиция автора принципиально

от нее отличается.

11. Под духовностью понимается практически все феномены, попадающие,

например, в поле зрения книги: Джемс У. Многообразие религиозного опыта. М.,

1910. Более детальное обсуждение природы духовности, свойственной разным

вероисповеданиям и конфессиям, не соответствует задачам этой работы.

12. См., напр., Топоров В.Н. Семантика мифологических представлений о грибах

// Balcanica. Лингвистические исследования. М.: “Наука”, 1979, стр. 234-298.

13. Так, в Книге Бытия дается список животных, которых заповедано есть

человеку. Этот список шокирует своей непостижимой логикой. В иудаизме эти

животные рассматриваются как кошерные. Непостижимость же логики некоторыми

комментаторами рассматривается как демонстрация мудрости Давшего Завет.

14. Подробнее об этом см. Чебанов С.В. а) Культурный статус колбасных изделий

// Знание-сила, № 8, 1995 Стр. 23-24; б) Биологические основания социального

бытия // Очерки социальной философии. Очерк 8. СПб, СПбГУ, 1998. Стр. 201-

227.

15. Социо-витальные отношения связывают социально нормированным способом

соматику людей. Таковы отношения людей в семье, врача и пациента, повара и

едока и т. д., в противоположность спонтанным, мало регулируемых отношениям

людей в небольшой очереди, во время аффективных реакции и т. д., и жестко

регламентированным социальным отношениям при дистантном управление (например,

авиадиспетчеров). Такие отношения были описаны Э.Д. Азарх и С.Г. Кордонским в

первой половине 80-х годов; результаты этой работы внедрены в практику

реабилитации лиц с психическими расстройствами, однако не опубликованы. Ср.

Баранов А.В. Социальные аспекты экологии человека // Проблемы экологии

человека. М., 1986. Подробнее см. также Чебанов С.В. Биологические основания

социального бытия // Очерки социальной философии. Очерк 8. СПб, СПбГУ, 1998.

Стр. 201-227.

16. Вообще осмотическое питание характерно для начальных стадий онтогенеза

многих животных, яйца которых содержат в том или ином виде запас питательных

веществ.

17. Jacobs N. Revolution in plant description // Miscellaneous papers. 1980.

No 19. P. 155-181.

18. См., напр., международные журналы “Biodynamics”, “Compost”.

19. См., напр., Булгаков С.Н. Философия хозяйства (разные издания).

20. См. Лютикова Г.В. Экологический терроризм в Финляндии // Культура в

современном мире: опыт, проблемы, решения. Вып. 6. М., 1991); Чебанов С. Что

такое экологизм и как с ним бороться? // Экохроника, № 3 (21), 1995. Стр. 22-

23