 |
РУБРИКИ |
Диплом: Английские фразеологизмы содержащие в своей семантике элемент цветообозначения и особенности их перевода на русский язык |
РЕКЛАМА |
||
|
Диплом: Английские фразеологизмы содержащие в своей семантике элемент цветообозначения и особенности их перевода на русский языкДиплом: Английские фразеологизмы содержащие в своей семантике элемент цветообозначения и особенности их перевода на русский языкОглавлениеГлава I. Основные понятия лингвистической науки фразеологии. 5 Организация значения фразеологизмов. 8 Трудности перевода фразеологизмов. 20 Правила перевода фразеологических единиц. 23 Глава II. История развития цветонаименований. 27 Особенности цветообозначения в русском языке. 36 Глава III. Происхождение английских ФЕ, содержащих в своей семантике элемент цветообозначения, и способы их перевода на русский язык. 40 Источники происхождения фразеологизмов в современном английском языке. 40 Исконно английские фразеологические единицы. 41 Заимствования из произведений Шекспира и других английских авторов. 43 Фразеологические единицы, заимствованные из различных языков. 44 Фразеологические единицы, американского происхождения. 47 Адекватные способы перевода ФЕ, содержащих в своей семантике элемент цветообозначения. 48 Список использованной литературы. 56
Введение.Цвет имеет огромное значение в жизни современного человека. Зачастую от него напрямую зависит настроение, эмоции и даже физическое самочувствие людей. Понятно, почему столь популярны исследования в области цвета у психологов. Однако, рассматривая те или иные аспекты, специалисты зачастую игнорируют глубинный и исторический и культурный опыт человека, которому свойственно постоянное стремление называть предметы и явления, которые его окружают. Цветовая картина мира не является исключением. Поэтому у лингвистов цветонаименование - одна из самых популярных лексических групп. Языковеды, типологии и этимологи исследовали десятки языков и пришли к выводу, что существует ряд универсальных черт в системе цветообозначения. Кроме того, различные отношения к тому или иному оттенку отражается в образных выражениях, идиомах и поговорках, существующих в языке. Ведь они аккумулируют социально- историческую, интеллектуальную, эмоциональную информацию конкретно национального характера (Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. 1980). Именно эти факты и обосновывают выбор темы данной дипломной работы, ее актуальность и значение для лексикологии в частности и для филологической науки в целом. Работа вносит определенный вклад в развитие фразеологии в плане изучения фразеологических единиц, содержащих в своей семантике элемент цветообозначения, что и определяет ее теоретическую значимость. Практическая значимость состоит в возможности применения результатов исследования в курсе лексикологии, при создании спецкурсов и учебных пособий, при написании курсовых работ, а также при практическом изучении лексики по теме «Цветообозначение». Целью данной дипломной работы является исследование фразеологических единиц, содержащих в своей семантике элемент цветообозначения. Для достижения поставленной цели, автором был обозначен ряд конкретных задач: 1. выявить особенности фразеологических единиц, содержащих в своей семантике элемент цветообозначения; 2. определить способы перевода ФЕ, являющиеся наиболее адекватными; 3. рассмотреть взаимосвязь между древностью происхождения цветообозначения, его прототипичностью и возможностями его употребления в составе ФЕ. При таком подходе объектом исследования становятся непосредственно ФЕ, содержащие в своей структуре элемент цветообозначения. В ходе исследования применялись различные лингвистические приемы и методы, как то: · метод сравнительно- сопоставительного анализа; · социолингвистический метод корреляций языковых явлений английского и русского языков; · синхронно - диахронный подход Теоретической базой исследования данного дипломного проекта являются: · работы по лексикологии, введению в языкознание и общему языкознанию (Арнольд И.В., Реформатский А. А., Никитин М В.); · исследования по фразеологии (Виноградов В.В., Кунин А.В.); · пособия по переводоведению (Виноградов В.В., Казакова Т.А.); · труды в области физики и психологии цвета. Структура дипломной работы соответствует содержанию решаемых исследовательских задач и строится в виде логической последовательности. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.
Глава I. Основные понятия лингвистической науки фразеологии.«Фразеология (от греч. ), - это наука о фразеологических единицах (ФЕ), то есть об устойчивых сочетаниях слов с осложненной семантикой, не образующихся по порождающим структурно- семантическим моделям переменных сочетаний» [Кунин 1996:5].Если разобраться в этимологии термина, то фразеология – это «наука о фразе», хотя чаще всего он обозначает не саму науку, а скорее ее материал. В круг исследований фразеологии входят только ФЕ, в разных источниках именуемые по- разному: «неразложимые сочетания» (Шахматов), «устойчивые сочетания» (Абакумов), или «неизменные выражения» (set expressions)(Арнольд 1986)то есть тесные единства, состоящие из нескольких слов и выражающие целостное понятие. Разложить их можно только с точки зрения этимологии, при рассмотрении их в диахроническом аспекте. В связи с вышесказанным можно обозначить некоторые задачи фразеологии. Во- первых, ФЕ нуждаются в четкой систематизации и классификации. Во-вторых, не проследив путь ее исторического развития, невозможно до конца понять суть ФЕ и, следовательно, точно определить их значение и применение в речи. Необходимо также выяснить закономерности их возникновения в языке и причины прекращения их употребления и, наконец, способы их взаимодействия с другими выразительными средствами языка. Рассмотрев объект и задачи фразеологии можно с уверенностью утверждать, что эта относительно новая наука уже не вписывается в рамки лексикологии и стилистики, хотя и тесно граничит с ними. Что касается лексикографии, то ее задача лишь фиксировать в словарях отклонения в значении слов, входящих в ФЕ. Однако не стоит забывать, что предпосылки возникновения фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины были подготовлены именно в стилистике и лексикографии. Термин фразеология (от фр. phraséologie)введен швейцарским ученым Ш. Балли [Bally 1905] в значении «раздел стилистики, изучающий связанные сочетания». Его же считают и родоначальником теории фразеологии, так как, во-первых, он включил главу о фразеологии в свой учебник по стилистике, а, во-вторых, систематизировал словосочетания в двух своих книгах: «Очерки стилистики» и «Французская стилистика» [Bally 1905, 1909].Во второй книге Балли выделяет лишь две принципиально отличные группы сочетаний: 1. свободные сочетания, не обладающие устойчивостью и распадающиеся сразу после их образования 2. фразеологические единства, то есть сочетания, компоненты которых неизменно употребляются в данных сочетаниях для выражения одной и той же мысли, утратив при этом свою самостоятельность. Огромный вклад в разработку теории устойчивых сочетаний внес академик А. А. Виноградов. Помимо «свободных сочетаний» он выделяет еще три группы сочетаний: 1. Фразеологические сращения обязательно характеризуются смысловой неразложимостью и, факультативно, грамматической или синтаксической неразложимостью. 2. Ко второй группе относятся фразеологические единства, которые отличаются от первой группы сочетаний большей самостоятельностью компонентов и семантической разложимостью. 3. В последнюю группу Виноградов определил фразеологические сочетания, которые стоят ближе всего к переменным сочетаниям, хотя и состоят из слов с ограниченной сочетаемостью. Особой заслугой Виноградова можно считать его исследования исторического характера, чего не было у Балли. По мнению Ларина, существенным недостатком уже существующих классификаций является отказ от историзма, разграничение синхронического и диахронического языкознания [Ларин 1977].
Организация значения фразеологизмов.Исследование особенностей фразеологического значения уместно начать с определения самих фразеологических единиц. По мнению А. В. Кунина, фразеологические единицы— это устойчивые сочетания лексем с полностью или частично переосмысленным значением [Кунин, 1972:160]. Наиболее общими признаками ФЕ называют "языковую устойчивость, семантическую целостность и раздельнооформленность" [Арнольд, 1973:160].Решающим фактором закрепления ФЕ в языке является его образность, отвечающая одной из тенденций развития языка — тенденция к экспрессивности [Шмелев, 1977:293]. Учеными не выработано единого принципа классификации ФЕ. В настоящем исследовании используется классификация А.В. Кунина, выделяющего в составе фразеологии три раздела: идиоматику, идиофразеоматику и фразеоматика. В раздел идиоматики входят собственно ФЕ, или идиомы, то есть устойчивые сочетания лексем с частично или полностью переосмысленным значением. Например, "to be in smooth water" (мор. "быть в спокойной воде"), значение ФЕ—преодолеть трудности, затруднения". Это пример с полностью переосмысленным значением. ... at last they had turned the comer of their lives and were in smooth water. (J.Galsworthy, "Caravan") В раздел фразеоматики включаются фразеоматизмы, или фразеологизмы неидиоматического характера, но с осложненным значением: например, "launch a boat" (мор. "спускать лодку на воду"). Глагол "launch" имеет узкое значение, что является причиной его ограниченной сочетаемости, что сокращает выбор партнеров по словосочетанию (to launch a boat (liner, ship, vessel, или название любого корабля нового типа)). В раздел же идиофразеоматики входит идиофразеоматические единицы, или идиофразеоматизмы, то есть устойчивые словосочетания, у первых фразеоматических вариантов компоненты имеют буквальные, но осложненные значения, а у вторых идиоматических вариантов — полностью переосмысленные [Кунин, 1986: 26-27]. Например, "half the battle" (воен. "наполовину выигранный бой"), значение ФЕ - "залог успеха, полдела"; "between wind and water" (мор. "на уровне или ниже ватерлинии"), букв. значение - "между ветром и водой", значение ФЕ - "в наиболее уязвимое место; не в бровь, а в глаз". Realizing... that she was now left high and dry without a penny, Reina appeared to be shuttled between fear and rage... (Th. Dreiser, "A Gallary of Women") Mr. Elderson got it between wind and water. He didn't like it a little bit. (J. Galsworthy, "The White Monkey", p.III, ch. II) В соответствии с предложенными классификациями фразеологизмов, А.В. Кунин выделяет три основные разновидности фразеологического значения: идиоматическое, фразеоматическое и идиофразеоматическое [Кунин, 1986: 122- 123]. Для идиофразеоматизмов и идиоматизмов характерно переосмысленное значение. Термин "фразеологическое значение" был предложен в 1964 году А.В. Куниным и В.Л. Архангельским независимо друг от друга. Существование фразеологического значение как лингвистической категории служит предметом обсуждения среди исследователей фразеологии. Согласно теории эквивалентности, ФЕ приписывается лексическое значение, так как кроме раздельнооформленности они в лексико-семантическом отношении ничем существенным не отличаются от слова или, во всяком случае, обладают значением во всех отношениях аналогичным лексическому значению слова [Молотков, 1965: 78-79]. Сторонники фразеологического значения считают, что признание лексического значения у фразеологизмов ведет к полному игнорированию структуры выражения [Кунин, 1970: 307-3 09]. Фразеологическое значение отличается от лексического значения слова своеобразием отражения предметов, явлений, свойств окружающей действительности, особенностями мотивировки своего значения, характером участия компонентов в формировании целостного значения фразеологизма [Жуков, 1978: 52]. Вслед за А.В. Куниным и В. Л. Архангельским следует выделить фразеологического значения, под которым понимается "инвариант информации, выражаемой семантически осложненными, раздельно оформленными единицами языка, не образующимися по порождающим структурно-семантическим моделям переменных сочетаний слов" [Кунин, 1986: 122]. Для понимания фразеологического переосмысления важно представляется понятие фразеологической номинации. Под номинацией понимается "процесс и результат наименования, при котором языковые элементы соотносятся с обозначаемыми ими объектами" [Гак, 1977: 23]. Вторичной лексической номинацией В.Г. Гак и В.Н. Телия считают использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции наречения. По их мнению, в языке "закрепляются такие вторичные наименования, которые представляют собой наиболее закономерные для системы данного языка способы наименования и восполняют недостающие в нем номинативные средства" [Телия, 1977, I929].[1] Несомненно, фразеологическая номинация обладает рядом особенностей по сравнению с лексической номинацией. Эти особенности в первую очередь связаны с механизмом фразеологизации, исследуемым в теории ономасиологического процесса [2]. В ней различают два основных направления. Согласно одному подходу, возникновение фразеономинации представляется процессом медленным и постепенным, длящимся годами до момента приобретения ФЕ общеупотребительной воспроизводимости (Б.А. Ларин, А.В. Кунин и др.). Анализируя сложность фразеологической номинации в отличие от номинации словной, А.В.Кунин объясняет ее раздельнооформленностью ФЕ, сочетанием в ней слов с резличными типами значений, соотнесенностью с фразеологическим прототипом, богатством внутренней формы и коннотации [Кунин, 1980:25]. 0дной из особенностей фразеологической номинации А.В.Кунин называет образование третичной номинации. Сущность ее заключается в том, что от фразеологизмов, уже являющихся единицами вторичной номинации, образуются фразеологизмы - дереваты, значения которых детерминированы значениями их фразеологических прототипов [Кунин, 1986:130]. ФЕ третичной номинации могут образовываться также и при окказиальном употреблении. В основе процесса фразеологической номинации лежит фразеологическое переосмысление. Переосмысление является одним из способов познания действительности в сознании человека и связано с воспроизведением реальных или воображаемых особенностей отраженных объектов на основе установления связей между ними. Техника переосмысления заключается в том, что старая форма используется для вторичного или третичного наименования путем переноса названий и семантической информации с денотатов прототипов ФЕ или фразеологических вариантов соответственно на денотаты ФЕ или фразеосемантических вариантов [Кунин, 1986: 132-133]. Важнейшими типами переосмысления являются метафора и метонимия. В качестве метафоры понимают механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т.п., для наименования объекта, входящего в другой класс объектов, аналогичный данному в каком-либо отношении. Иначе говоря, метафора - это перенос наименования с одного денотата на другой, ассоциируемый с ним, на основе реального и воображаемого сходства [Лингвистический энциклопедический словарь, 1980]. Метафора в контексте легко узнаваема, поскольку ее нельзя принимать буквально. В поэтической метафоре главные ее качества нестандартность, невозможность замены образным эквивалентом [Черданцева, 1988: 79]. Существование механизма метафоры позволяет с ее помощью создавать новые языковые значения, таким образом, метафора из фигуры речи переходит в языковой знак, что приводит к утрате словом или словосочетанием прежней и приобретению новой референции [Черданцева, 1988; 79]. Для продуктивности метафоры как средства создания новых наименований важную роль играет наиболее характерный для метафоры параметр - ее антропометричность. Она выражается в том, что сам выбор того или иного основания для метафоры связан со способностью человека соизмерять все новое для себя по своему образу и подобию или же по пространственно воспринимаемым объектам, с которыми имеет дело человек в практической деятельности. [Телия, 1996: 13б]. В целом в лингвистической литературе проблема метафоры рассматривалась издавна, однако если раньше она воспринималась как стилистическое средство или средство номинации, то в настоящем времени, в связи с развитием когнитивистики, метафору считают "способом создания языковой картины мира, возникающей в результате когнитивного манипулирования уже имеющимися в языке значениями с целью создания новых концептов" [Телия, 1988: 127]. В соответствии с подобным понимаем метафоры процесс идиомообразования представляет собой вовлечение сочетания слов в метафору на основе подобия того смысла, который лежит в основе номинативного замысла, и того, что обозначается сочетанием слов в его "буквальном" значении, и что, к тому же, включено в определенную структуру знания о мире - некоторый "сценарий" или "фрейм" [Телия, 1996: 60]. Передачу информации ФЕ осуществляет "сжатыми средствами", выражая во внутренней форме характерные черты некоторой ситуации, закрепленной в языковом сознании носителей данного языка и возникающей в виде образа при произнесении звуковой оболочки [Телия, 1996: 60]. В связи с этим фразеологизм воспринимается так же как своеобразные стереотипы. Например, "plain sailing" (мор. "плавание по локсодромии"; локсодромия - линия, пересекающая все меридианы под одним и тем же углом. Судно, идущее все время по одному курсу, идет по локсодромии. Это плавание не представляет большой трудности.), значение ФЕ - "простое, легкое дело; пустяки; проще простого"; "take the wind out off smb's sails" (мор. "отнять ветер" (находиться с наветренной стороны какого-либо судна)), значение ФЕ - "поставить кого-либо в безвыходное положение; совершенно расстроить чьи-либо планы; выбить у кого-либо почву из-под ног". "Yes", said Kemp, "that is plain sailing. Any schoolboy nowadays knows all that". (H.G. Wells, "The Invisible Man", ch. 19). The answer was so cool, so rich in bravado, that somehow it took the wind out of his sails. (Th.Dreiser, " Sister Carrie ", ch. XXII) Образ, созданный на метафорической основе, устойчив, иначе говоря, для фразеологии характерна образная метафора. Однако "переход метафоры к осуществлению вторичной для нее функции номинации исключает семантическую двуплановость, то есть ведет, в конечном счете, к гибели метафоры" [Арутюнова, 1979:168]. Тем не менее, ФЕ можно "расшифровать" путем восстановления сравнения-подобия, через которое проходит идиома, мотивированная на основе метафоры. "Даже в тех случаях, когда связь двух ситуаций потеряна в веках, сам по себе факт существования такого сравнения общеизвестен, и это только подтверждает возможность его восстановления " [Черданцева, 1988:81]. Кроме метафорического переосмысления, в основе ФЕ может лежать переосмысление метонимическое. Механизм метонимеческих переосмыслений представляет собой перенос наименований явлений, предметов и их признаков по их смежности или- шире- по их связи в пространстве и времени [Арутюнова, 1990:30]. Метонимия обращает внимание на индивидуальную черту, позволяя адресату речи идентифицировать объект, выделить его из области наблюдаемого, отличить от других присутствующих с ним предметов (метафора обычно дает сущностную характеристику объекта).Например, "in dry dock" (мор. "в сухом доке"), значение ФЕ- "без работы; на мели ";"а flag of distress" (мор. "флаг бедствия"), значение ФЕ- "тревожный признак; сигнал бедствия"; June found herself in dry dock, and likely to remain there. (OED) He has got consumption, poor fellow, though he doesn't know it... That flush of his cheeks is a very significant flag of distress.(SPI) В отличие от метафоры, занимающей в предложении преимущественно позицию предиката» метонимия ориентирована на позицию объекта, что связано с ее функцией идентификации, осуществляемой через референцию имени. Поэтому, метонимия представляет собой сдвиг референции, тогда как метафора - сдвиг в значении. [Арутюнова, 1990:31-32] Наряду с метафорическим и метонимическим переосмыслением, важную роль для понимания фразеологического значения играет понятие внутренней формы. Общеизвестно, что понятием "внутренняя форма" наша наука обязана лингвистической концепции В. фон Гумбольта, который считает внутреннюю форму явлением многогранным, вытекающим из духа народа или национальной духовной силы. Подобное определение внутренней формы получило в дальнейшем различные толкования. Прежде всего, возникло противопоставление внутренней формы языка внутренней форме языковых единиц, причем внутренняя форма языковых единиц понимается резными лингвистами по-разному. Одни ученые (Потебня, 958; Гвоздарев, 1977) определяют внутреннюю форму как ближайшее этимологическое значение языковых единиц, другие (Гак, 1977; Мелерович, 1972) считают внутренней формой "контрастный признак, связывающий название с его источником" (Гак, 1977:46). По словам В.В. Виноградова, "внутренняя форма слова, образ, лежащий в основе значения и употребления слова, может уменьшиться только на фоне той материальной и духовной культуры, той системы языка, в контексте которой возникло или преобразовалось данное слово или сочетание слов" [Виноградов, 1972:17-18]. Внутренняя форма направлена на воссоздание некоторой существенной связи для цели вторичной номинации или передачи системы связей (целостной ситуации), она также способствует возникновению в сознании ассоциативных связей. Кроме того, типизированная ситуация, выражаемая внутренней формой, несет в себе "определенную целостную ориентацию, закрепленную за ней над индивидуальным сознанием предшествующих поколений, выработанную общественной практикой в процессе исторического развития данного общества" [Латина, 1991:137]. Под внутренней формой фразеологической единицы [3] принято понимать "... диахроническую связь фразеологического значения оборота и его этимологическое значения" [Кунин, 1974: 42]. Несомненно, однако, что внутренняя форма фразеологизма является также и элементом содержательной стороны в синхронном аспекте семантики" [Варина, 1974:22]. Весьма удачным представляется расширенное определение внутренней формы ФЕ, предложенное В.П. Телия: "внутренняя форма идиом есть ассоциативно-образный мотивирующий комплекс, организующий содержание в языке". [Телия, 1986:12] Внутренняя форма может быть живой, то есть осознаваться на современном этапе развития языка, и мертвой, которая когда-то была живой, то есть свойственной ФЕ в диахроническом плане. К забвению внутренней формы, иначе говоря, демотивации, приводит нарушение деривационной связи между ФЕ и ее прототипом вследствие исчезновения обозначаемой термином реалии или искажения компонентов. Наряду с понятием "внутренняя форма" для формирования фразеологического значения важным представляется также понятие "фразеологическая образность". По определению А.А. Кораловой, лингвистический образ - это созданное средствами языка двуплановое изображение, основанное на выражении одного предмета через другой [Коралова, 1980:130]. Два плана изображения описывается у многих исследователей: это определяемый и определяющий компоненты А.К. Долинин), определяемая и определяющая части (A.M. Мелерович), характеризуемый и характеризующий компоненты образности (О.А. Леонтьевич). Некоторые ученые (например, О.А. Леонтьевич) включают в структуру фразеологического образа и общий признак, объединяющий фразеологическое значение одноименного сочетания слов - tertium comparationis [Ширина, 1989:24]. В самом фразеологическом значении имеются две стороны: план содержания (десигнант), в котором следует различать сигнификативный, денотативный и коннотативный аспекты, и план выражения, то есть материальная оболочка ФЕ. Этот двуаспектный характер значения представляет собой единство содержания и формы. [Кунин, 1970:310]. Под денотативным компонентом значения понимается часть знака, отражающая в обобщенной форме предметы и явления внеязыковой действительности. Денотативный компонент в своей основе понятие, которое характеризует внеязыковой объект. [Стернин, 1984:48] Сигнификативный компонент значения соотносится с комплексом признаков, составляющих непосредственно содержание понятия. [Арсеньева, 1989:38] Коннотативный аспект - это "стилистическая окраска ФЕ, их эмоционально-экспрессивная сторона, то есть отношение носителя языка к внеязыковым сущностям, или усиление эффективности языкового воздействия, лишенного оценочного элемента" [Кунин, 1970:310]. Коннотативный аспект особенно важен для фразеологической семантики, что объясняется двуплановостью семантической структуры всех ФЕ, построенных на образном переосмыслении. Коннотацию можно рассматривать как дополнительную информацию по отношению к сигнификативно-денотативному значению, как совокупность семантических наслоений, включающих в себя оценочный, экспрессивный, эммоциональный и функционально-стилистический компоненты [Арсеньева, 1989: 40-42]. В настоящее время принято отмечать такую важную функцию фразеологического значения как коннотативно - культурологическую. Содержанием последней является отношение, существующее между образно-мотивированной формой языковых единиц и включенной в нее культурно значимой ассоциации [Телия, 1996: 233]. Выделение этой функции связано с пониманием ФЕ как "'народных стереотипов": "фразеологизмы возникают в национальных языках на основе такого образного представления действительности, которая отражает обиходно-импирический, исторический или духовный опыт языкового коллектива, который, безусловно, связан с его культурными традициями, ибо субъект номинации и речевой деятельности - это всегда субъект национальной культуры'' [Телия, 1981:13]. В целом фразеологическое значение - феномен исключительно сложный и, разумеется, его нельзя рассматривать как механическую сумму составляющих его компонентов. Семантическую структуру ФЕ можно представить как микросистему, все элементы которой в тесной связи и взаимодействует между собой.
Трудности перевода фразеологизмов.Как уже было указано выше фразеологизмы - особый тип сочетаний. Основной их особенностью является «частичное или полное несоответствие плана содержания плану выражения, что определяет специфику фразеологизма» [Казакова 2001: 127] и безусловно будет влиять на выбор приемов и способов перевода. Практически в любом языке отмечено несколько уровней фразеологизмов, причем не все они общеизвестны, широкоупотребимы и зафиксированы словарями. Некоторые из них используются только определенными группами носителей языка и отсутствуют в словарях. Именно поэтому первостепенная задача переводчика - уметь распознать ФЕ в тексте, отличать устойчивое сочетание от переменного. Следует также иметь в виду, что многозначность и омонимия свойственны не только словам, но и фразеологизмам, то есть одно и тоже сочетание может одновременно быть и устойчивым, и свободным. Например, The girl next door- 1. девушка, живущая рядом, соседка; 2. девушка, каких много Поэтому умение анализировать речевые функции является еще одним условием адекватного перевода фразеологизмов на иностранные языки. Иногда авторы используют ФЕ сразу в нескольких значениях для создания образных или эмоциональных ассоциаций или юмористического эффекта. Бывают случаи, что переводчику приходится восстанавливать ФЕ, подвергшиеся авторской трансформации и передать в переводе достигаемый ими эффект. Еще одной неизбежной трудностью являются национально-культурные отличия между близкими по смыслу ФЕ в разных языках. Зачастую, совпадая по смыслу, ФЕ имеют разную эмотивную функцию или стилистическую окрашенность. Аналогичные проблемы могут возникнуть даже при переводе фразеологизмов, имеющих одинаковый источник, например, библейский, античный или мифологический. Такие фразеологизмы будут называться интернациональными. К ним принадлежат ФЕ, которые, заимствовались из языка в язык, или же возникали у разных народов независимо друг от друга вследствие общности человеческого мышления, близости отдельных моментов социальной жизни, трудовой деятельности, производства, развития науки и искусств. С наибольшими трудностями приходится сталкиваться переводчику при работе с ФЕ, основанными на современных реалиях. Лишь некоторые из них быстро становятся популярными и проникают в международные словари. Например, Hell’s Angels- Ангелы ада Поле чудес- «the Land of Wonders» Наконец, следует упомянуть и различного рода исторические выражения, или крылатые фразы. Трудность заключается в том, что иногда они имеют по - нескольку соответствий, как в языке оригинала, так и в языке перевода. Рассмотрим фразу, авторство которой приписывают О. Кромвелю. «Put your trust in God.and keep your powder dry! » Если в контексте прослеживается военная тематика, то выражение можно перевести дословно: «Положитесь на Бога и держите и держите порох сухим!» Но исторически сложилось так, что выражение стало очень популярным в английской культуре и зачастую употребляется в бытовых ситуациях и не вызывает каких- либо исторических ассоциаций. Это связано с тем, что в сознании носителя языка значения фразеологических сочетаний закрепляются подобно тому, как закрепляются значения отдельно взятых слов, и внутренняя форма ФЕ не всегда помогает мотивировать значение. Тогда для перевода вполне подойдет русская народная пословица «На бога надейся, а сам не плошай», которая в большей степени передает разговорный характер исходной единицы. В таких случаях переводится не столько сама ФЕ, сколько ее роль в исходном тексте. Теперь, основываясь на анализе вышеперечисленных трудностей перевода и особенностях ФЕ, можно сформулировать основные правила перевода фразеологических единиц.
Правила перевода фразеологических единиц1. Оптимальным переводческим решением, несомненно, является поиск идентичной ФЕ. Однако следует признать, что число подобных соответствий в английском и русском языках крайне ограничено. 2. При отсутствии непосредственных соответствий фразеологизм, употребленный в языке оригинала, можно перевести с помощью аналогичной фразеологической единицы, хотя он и будет построен на иной словесно- образной основе. Следует также учитывать, что стилистическая или эмоциональная окраска не всегда совпадают. В этом случае взаимозамена невозможна. 3. Калькирование, или пословный перевод, иногда допустимы, хотя этот метод не всегда является эффективным. Интересно, что порой переводчикам удается внедрить в язык перевода и даже культуру новую ФЕ. Чаще всего этот путь применим к фразеологизмам, имеющим библейские, античные или мифологические источники. 4. При переводе текстов культурно- исторической тематики применяют калькирование наряду с объяснением в возможно более кратком виде. Такой вид перевода называется двойным, или параллельным. 5. Если в языке перевода нет фразеологизмов, в большем или меньшем объеме эквивалентных исходной фразеологической единице, нужно искать соответствующие по значению и окраска слова, так называемые однословные частичные эквиваленты фразеологизмов. 6. при переводе ФЕ с одного языка на другой рекомендуется пользоваться наиболее полными толковыми фразеологическими двуязычными словарями, изданными в России[4].
Выводы к Главе IФразеология- наука об устойчивых сочетаниях с полностью либо частично переносным значением. Особенность природы фразеологизмов позволяет им обозначать сложные явления в выразительной и, главное, лаконичной форме. Наиболее общими признаками ФЕ называют языковую устойчивость, семантическую целостность и раздельнооформленность. Учеными не выработано единого принципа классификации ФЕ. В настоящем исследовании использовалась классификация А.В. Кунина, выделяющего в составе фразеологии три раздела: идиоматику, идиофразеоматику и фразеоматика. В раздел идиоматики входят собственно ФЕ, или идиомы, то есть устойчивые сочетания лексем с частично или полностью переосмысленным значением. В раздел фразеоматики включаются фразеоматизмы, или фразеологизмы неидиоматического характера, но с осложненным значением. В раздел же идиофразеоматики входит идиофразеоматические единицы, или идиофразеоматизмы, то есть устойчивые словосочетания, у первых фразеоматических вариантов компоненты имеют буквальные, но осложненные значения, а у вторых идиоматических вариантов — полностью переосмысленные [Кунин, 1986: 26-27]. В соответствии с предложенными классификациями фразеологизмов, А.В. Кунин выделяет три основные разновидности фразеологического значения: идиоматическое, фразеоматическое и идиофразеоматическое. В основе процесса фразеологической номинации лежит фразеологическое переосмысление. Важнейшими типами переосмысления являются метафора и метонимия. Наряду с метафорическим и метонимическим переосмыслением, важную роль для понимания фразеологического значения играет понятие внутренней формы. В самом фразеологическом значении имеются две стороны: план содержания и план выражения. Этот двуаспектный характер значения представляет собой единство содержания и формы. [Кунин, 1970:310]. Трудности перевода фразеологизмов начинаются с их распознавания в тексте. Второе важное условие в процессе распознавания ФЕ заключается в умении анализировать их речевые функции. Имея дело с фразеологическими единицами при переводе, переводчик должен обладать не только знанием обоих языков, но и быть способным анализировать культурно-исторические и стилистические аспекты оригинального текста, сопоставляя их с возможностями переводящего языка и культуры.
Глава II. История развития цветонаименований.Есть цвета, которые принадлежат определенным странам и определенным людям. М. Шагал Окружающий нас мир всегда окрашен тем или иным способом и естественно, что возникает необходимость применять термины цветообозначения. В словаре любого языка всегда насчитывается достаточно ограниченное количество имен цвета (обычно 100-150) При этом глаз человека способен различить во много раз больше цветов (до 100 000 оттенков). Цветообозначения обычно поздно заучиваются детьми, а в общении даже между взрослыми людьми нередкими бывают так называемые «коммуникативные неудачи». Экспериментальным путем доказано, что зачастую один человек под каким- либо обозначением цвета подразумевает определенный оттенок, при этом другой человек воспринимает информацию по- своему. При этом возникает вопрос - Что такое «цвет»? И отвечать на данный вопрос должен не лингвист, а в первую очередь физик. Итак, Ньютон установил, что световые лучи не являются цветными. Цвет- это электромагнитные волны с определенным набором характеристик (интенсивность, спектральный состав и т.д.), которые являются физическими коррелятами, причем неоднозначными, характеристикам наших персептивным образам. Каждому из цветов спектра соответствует длина волны – от самой короткой до самой длинной (соответственно фиолетовый и красный цвета). Белый цвет состоит из смеси всех цветов радуги, далее уже не разложимых при помощи призмы. Более подробный ответ на вопрос «что такое цвет?» нужно искать не только в природе света, но и в строении и функционировании нашей зрительной системы, т. к. свет и его спектральный состав всего лишь физические раздражители рецепторов, возбуждение которых вызывает у нас ощущение цвета. Психологи под ощущениями и восприятиями понимают вполне определенные виды образов, т.е. явления сугубо субъективные. Это означает, что понятия «цвет» вне нашего восприятия не существует. Что касается восприятия цвета животными, то в настоящее время возможны лишь исследования поведенческих реакций в ответ на некоторую световую стимуляцию. Не следует также забывать о том, что цветовое зрение формируется в разных климатических условиях и при разном образе жизни. Поэтому даже древний человек понимал, что один и тот же объект при дневном и ночном освещении будет иметь разную цветовую окраску. Это отличие цветовосприятия обуславливается на уровне нейрофизиологии. При очень низкой освещенности человек может различить только крупные формы. Этот факт объясняется тем, что при данных условиях работает палочковое зрение, так как палочки имеют большую чувствительность к свету, а колбочки начинают работать лишь при высоком уровне освещения. Палочковая система не принимает участия в формировании цветного зрения, следовательно, в сумерках человек слабо различает цвета. Во многих языках есть поговорка: ночью все кошки серы (рус.) — all cats are grey in the dark (англ.). И если при дневном свете некоторые цвета выглядят равнояркими, например, зеленый и желтый, то в сумерках зеленый будет более ярким (при этом оба будут серыми). Красный же при сумеречном освещении будет выглядеть черным.
Гипотеза Сепира Уорфа.Гипотеза Сепира Уорфа, или гипотеза лингвистической относительности, возникла в лингвистике США под влиянием трудов Э. Сепира и Б. Уорфа. По их мнению, язык и образ мышления народа взаимосвязаны. Овладевая языком, его носитель усваивает определенное отношение к миру, отраженное в структурах родного языка. Поскольку языки по-разному классифицируют окружающую действительность, то и их носители различаются по способу отношения к ней. «Мы расчленяем природу в направлении, подсказанном нашим родным языком. Мы выделяем в мире явлений те или иные категории и типы не потому, что они самоочевидны; напротив, мир предстает пред нами как калейдоскопический поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит в основном - языковой системой, хранящейся в нашем сознании» [Whorf 1933: 213]. Следствием признания гипотезы лингвистической относительности является признание того, что язык хранит в себе определенную систему ценностей, и выражаемые в нем значения складываются в коллективную философию, свойственную всем носителям данного языка. Другими словами, в сознании говорящего существует ряд базовых прототипических референтов, которые он использует при назывании того или иного цвета. Возможно, данное утверждение верно, но для более поздних цветообозначений, которые возникают по модели « такой по цвету, как .» (коричневый - цвета корицы; navy англ. - цвета одежды флота и т.д.). Однако можно предположить, что для архаического мышления было характерно особое синкретическое осознания. Существуют различные точки зрения по вопросу того, что лежит в основе цветообозначений. Английские ученые Берлин и Кей изучали этимологию цвета и описали свои исследования в книге «Основные цветовые термины» [Берлин, Кей 1949]. Они пришли к выводу, что 95% цветов происходят от названий предметов. И лишь 5% слов не имеют четкой этимологии. Например, термин «алый».
Эксперимент Берлина и Кея.В опровержение гипотезе Сепира Уорфа английские ученые Берлин и Кей провели ряд исследований и пришли к выводу, что процесс возникновение и развитие цветонаименований в языках является своего рода языковой универсалией. Эксперимент проводился на материале 20 языков из разных языковых групп. Ученые ставили своими задачами выяснить: -какие именно оттенки оцениваются носителями выбранных языков как представляющие основной цвет, а какие представляются как переходные, смешанные; -какой оттенок в максимальной степени отражает представления о типичном цвете; -о каких цветах представления тестируемых наиболее согласованны, а о каких - размыты. Из цветового спектра были выделены 330 оттенков. При этом 10 из них являлись ахроматическими (белый, серый, черный и т.д.). В эксперименте участвовало две фокус - группы, куда входили представители обоих полов разных возрастов. Эксперимент предваряла диагностика цветового зрения испытуемых. К исследованию были допущены участники только с нормальным цветовым зрением. Участникам первой фокус - группы показывали цветовую таблицу. На ней нужно было отметить ячейки, которые наиболее полно соответствовали понятию какого- либо цвета. Затем испытуемых просили обозначить ту ячейку таблицы, в которой находится наиболее типичный пример цвета. Испытуемые второй группы опрашивались на предмет того, какими словами они пользуются в речи, когда хотят назвать тот или иной оттенок. После этого с названиями проделывалось тоже, что и с цветами в первой группе: выделялось слово, наиболее полно соответствующее понятию какого- либо цвета, отмечался типичный оттенок. Критерии выбора основного цветового понятия были следующими: -термины должны были быть монолексемными, т.е. его значение нельзя образовать путем суммирования значений других цветовых понятий; -невключаемость понятия в названия других цветов; -широкая сочетаемость; -психологическая «очевидность», интуитивная понятность для респондента. В результате эксперимента Берлин и Кей пришли к следующим выводам: 1. Существует единый набор из 11 базовых цветов для всех выбранных языков (белый, черный, красный, зеленый, желтый, синий,. Коричневый, фиолетовый, розовый, оранжевый, серый). 2. Если в языке присутствовали названия для меньшего, чем 11 числа цветов, эти названия были строго определенными: а) все языки содержали названия для черного и белого цветов; б) если в языке было 3 цветонаименования, среди них обязательно было слово «красный»; в) если в языке было 4 цветонаименования, среди них обязательно были слова либо «зеленый», либо «желтый»; г) если в языке было 5 цветонаименований, среди них обязательно были слова «зеленый» и «желтый»; д) если в языке было 6 цветонаименований, среди них обязательно было слово «синий»; е) если в языке было 7 цветонаименований, среди них обязательно было слово «коричневый»; ж) если в языке было 8 и более цветонаименований, среди них обязательно были слова «фиолетовый», «розовый», «оранжевый» или «серый». Берлином и Кеем был также выдвинут ряд предположений. Например, · Добавление или утрата термина цветообозначения происходят в определенной иерархической последовательности; · Науке неизвестен ни один случай утраты термина цветообозначения; · Число терминов цветообозначения зависит от экономического и культурного развития страны рассматриваемого языка, степени изоляции и других экстралингвистических факторов [Берлин, Кей 1949]. Многие иностранные психологи, включая специалистов по цветовому восприятию, очень благосклонно отнеслись к появлению теории Берлина и Кея в научном мире ( Борнштейн 1973, Браун 1976, Коллиер 1976, Шепард 1992 и др.). В тоже время антропологи- теоретики отнеслись к ней с большой долей скептицизма (Хикерсон 1971, Дурбин 1972, Конклин 1973, Сондерс 1997 и др.). Факт существования языковых универсалий, связанный с терминами цветообозначения у многих ученых вызывал сомнения. Прежде всего, они основывались на том, что Берлин и Кей использовали для исследования в основном языки народностей с относительно высоким уровнем развития. Например, 17 из 20 выбранных языков были письменными. Следовательно, велика вероятность того, что появление и развитие терминов цветообозначения – это случайное явление. Каких- либо исследований и экспериментов для подтверждения или опровержения этой точки зрения проведено не было. При проведении WCS(World Color Survey) было выбрано 110 бесписьменных языков народностей с очень низким уровнем развития. Условия эксперимента были аналогичны экспериментам Берлина и Кея. В результате проведенных исследований ученые пришли к следующим выводам: 1. существует четкая межъязыковая статистически подтвержденная тенденция к обозначению одним ключевым словом большого количества оттенков; 2. чаще всего ключевыми являются слова «белый», «черный», «красный», «зеленый», «желтый», «синий», «коричневый», «фиолетовый», «розовый», «оранжевый» и «серый»; 3. это общая тенденция и для письменных языков развитых народностей и для бесписьменных языков народностей с низким уровнем развития. Оба исследования позволили получить данные, полезные как с теоретической, так и с практической точки зрения. Информация может быть использована в психологии, лингвистике, рекламе, дизайне и других областях.
Прототипы и их природа.Как уже упоминалось ранее, в сознании говорящего существуют ряд базовых прототипических референтов, которые он использует при назывании цветов. Определение понятия «прототип» (в сфере языковых единиц, классов, категорий) может быть сформулировано следующим образом: «прототип- это наиболее репрезентативный вариант определенного объекта, характеризующийся наибольшей концентрацией специфический признаков данного объекта, способностью воздействия на производные варианты и наиболее высокой степенью регулярности функционирования» (Бондарко 1971: 142). Иными словами, прототип это идеальный, эталонный вариант среди его прочих его представителей. В сфере семантики прототипы по своей природе неразрывно связаны с актуальным сознанием участников речевого акта. Прототипические значения связаны с намерениями говорящего, с коммуникативными целями речемыслительной деятельности. В каждом языке имеется определенная категория слов, которая носит название «типичный», «прототипичный». Но для каждого языка «типичный предмет» разный. Это объясняется тем, что у каждой народности свои стереотипы. Как отмечалось выше, экспериментальным путем было выявлено 11 основных слов, обозначающих «типичный цвет», или фокальный цвет (focal color). Интересен тот факт, что, например, фокальный красный цвет для носителей английского языка темнее типичного красного цвета, который выбирают русскоговорящие. Большей частью это связано с рядом неязыковых причин, объяснить которые должны скорее антропологи и историки, чем лингвисты.
Особенности цветообозначения в русском языке.Сопоставляя систему цветообозначений в разных языках, исследователи неизменно отмечают особенность русского и некоторых других языков, в которых для обозначения синего цвета существует два основных названия - синий и голубой. Следовательно, если в других индоевропейских языках группа основных цветообозначений включает 11 слов, то в русском языке она состоит из 12 цветов. Вполне понятно, что есть ряд универсальных явлений, связанных с общечеловеческой картиной мира. Однако нельзя забывать и о наличии национальных особенностей, присущих только данной культурной общности людей. И какую - бы психофизиологическую основу не имел цветовой язык, на него неизбежно наслаиваются традиции и обычаи народа. Следовательно, ответ на вопрос: Почему именно в русском языке голубой входит в группу основных цветообозначений?- нужно искать в истории России. Прежде всего, обратимся к этимологии. Лингвисты единодушно признали значительно более позднее происхождение слова синий по сравнению со словом голубой. Согласно словарю Фасмера, русск. синий восходит к др.-инд. čуāmás «темный, черный». Действительно, на ранней стадии развития языка понятия «черный» и «синий» не различались, хотя слово «синий» и имело достаточно узкую сочетаемость (водные источники и некоторые природные явления). Ученые пытались связать происхождение слова синий со словом таусинный (или тиусинный), которое действительно употреблялось в русском языке в значении «темно-синий». На самом деле таусинный происходит от греческого слова, обозначающего «павлин». В истории русской культуры синий цвет занимал особое место. Из анализа памятников русского фольклора видно, что синий обычно наделялся магическими свойствами. Прежде всего, он был связан с водой, которая в свою очередь, считалась в древности местом, где таятся злые, враждебные человеку силы (Никулина 1988). Вода издревле осознавалась как стихия, связанная со смертью и загробным миром. Не случайно одним из центральным обрядов в христианстве является крещение водой, символизирующее смерть и воскресение в истинной вере. По известным законам прямое название вещей, связанным с мистическим злом, всегда было несколько табуированным. Это бессознательное предубеждение привело к тому, что даже в 19 веке название синий предпочитали сохранять в иноязычном звучании и написании. Из-за культурно-исторической коннотации сфера применения синего цвета была довольно ограничена. Если говорить об одежде, то его чаще можно было увидеть в форменной одежде, чем в модной. Дело в том что, если некоторые цвета (в особенности красный) подчеркивают индивидуальность, то синий, наоборот, унифицирует, сглаживает все различия. Итак, по самым разным причинам синий у русских в течение долгого времени сохранило негативный подтекст. Однако все вышесказанное относится скорее к темно-синему цвету. Светлый же оттенок синего цвета, напротив, был весьма распространен. Становилась очевидной потребность в названии светло-синего оттенка словом, не связанным на прямую с термином синий. Вследствие чего стали появляться слова, выражающие голубые оттенки. Голубой цвет- это цвет неба, поэтому коннотация была слова только положительной. С этимологией термина ситуация не так ясна, как со словом синий. По некоторым данным слово образовано от «голубь». Причем речь идет не об основном фоне оперения обыкновенного голубя, а о специфическом отливе шейных перьев. По другим данным, вначале появилось обозначение цвета, а уж потом название птицы (Василевич 1988). Между тем в первых письменных источниках голубой употреблялось только в качестве названия конской масти. Значение его, однако, не совсем ясно. Под мастью голубая подразумевалась лошадь либо «светло - или темно-серая с синевой», либо «серовато-голубая», либо даже «серовато-желтая, серовато-бурая». Позже слово обрело свое нынешнее значение («цвет ясного неба», «светло-синий»). По н6епонятным причинам именно в данном значении термин стал широкоупотребительным и закрепил за собой вполне определенный участок спектра. Более того, слово вошло в состав группы основных цветообозначений в русском языке.
Выводы к Главе IIЛексическая группа «цветонаименования» часто является объектом исследований лингвистов. Исследовав несколько десятков языков мира, языковеды и этимологи выявили ряд универсальных черт в развитии систем цветообозначения. Установлено, что практически все существующие ныне языки на начальных этапах своего развития включали всего два слова: черный и белый. Эти два цвета отражали все многообразие цветов спектра. Одним из них обозначались все темные цвета, другим - все светлые. На следующей стадии развитие появляется название для красного цвета и его оттенков. С переходом от стадии к стадии на смену слов, обозначающих широкий цветовой спектр, приходили новые термины, которые обозначали более тонкие оттенки. На последней, седьмой, стадии в основную группу входило уже 11 терминов. Основным отличием русского языка от английского в вопросе цветообозначения является наличие 12 основных цветов. К 11 уже имеющимся добавляется светлый оттенок синего цвета - голубой. Его появление было обусловлено рядом культурно – исторических факторов. Все дело в том, что синий долгое время сохранял в основном отрицательную коннотацию. Положительную же окраску имели слова, обозначающие светло- синий оттенок, и, соответственно, слово голубой.
Глава III. Происхождение английских ФЕ,содержащих в своей семантике элемент цветообозначения, и способы их перевода на русский язык. Источники происхождения
|
|
и 
© 2007 |
|