Повреждение диафрагмы

Повреждение диафрагмы

Повреждения диафрагмы

Диафрагма может быть повреждена как при ранениях , так и при тупой

закрытой травме. Еще в 1910 г. М. М. Магула выделил два основных типа

данной патологии: 1)подкожные повреждения и 2) ранения с нарушением кожных

покровов. Последние в свою очередь были подразделены на огнестрельные и

колото-резаные. Кроме того, существует деление травматических повреждений

диафрагмы на прямые и непрямые, объединяющее в первой группе открытые

повреждения и редко встречающиеся ранения диафрагмы сломанным ребром при

закрытой травме.

Мы, основываясь на особенностях механизма возникновения повреждения

диафрагмы, придерживаемся следующей схемы:

Следует отметить, что почти все открытые повреждения относятся к

прямым. За исключением редких случаев разрыва диафрагмы при огнестрельных

ранениях паренхиматозных органов.

Открытые (чрескожные) повреждения диафрагмы

Частота и патологические анатомия

Открытые повреждения диафрагмы, являющиеся обязательным компонентом

любого торакоабдоминального ранения, встречаются и в мирное и в военное

время. В периоды военных событий число их, как и повреждений других

органов, естественно, резко возрастает, что особенно наглядно проявилось в

годы первой и второй мировых войн.

Одну из наиболее крупных статистик открытых повреждений диафрагмы в

период первой мировой войны приводят Yeyn и Sauerbruch в (1922),

располагавшие 48 личными наблюдениями.

И 1945 г. издана монография А. Ю. Созон-Ярошевича

“Торакоабдоминальные ранения”, основанная на 73 наблюдениях автора в годы

Великой Отечественной войны, разносторонне освещающая вопросы

патологической анатомии, клиники, диагностики и хирургического лечения

повреждений диафрагмы. Е. С. Егорова (1945) сообщила об опыте одного из

военных госпиталей по лечению 82 раненых с торакоабдоминальными ранениями.

И. Ф. Крупачев (1946) указывает, что количество пострадавших с

торакоабдоминальными ранениями составляет 5,1% по отношению ко всем

проникающим ранения грудной клетки и 16,7% по отношению к раненим живота.

Во время Отечественной войны один из авторов монографии (Б. В.

Петровский) наблюдал в специализированном госпитале 403 раненых с

торакоабдоминальными ранениями.

В мирное время ранение диафрагмы наблюдается сравнительно редко. В.

И. Мушкатин (1929) отметил повреждения диафрагмы у 12% раненых в грудную

клетку. В. А. Перов (1953) повреждение диафрагмы у 0,2% раненых в живот. В

Научно-исследовательский институт скорой помощи имени Н. В. Склифосовского

ежегодно поступает 5-6 больных с торакоабдоминальными ранениями. По данным

В. С, Шапкина (1962), на 204 проникающих ранения груди торакоабдоминальное

поражение отмечено 20 раз. Е. А. Вагнер (1955) сообщил о 16 случаях ранения

диафрагмы, встретившихся при 194 ранениях груди.

На величину, характер и особенности раны диафрагмы, по мимо

особенностей ранящего снаряда, большое значение оказывает направление

ранящего канала, поскольку при касательном ранении, затрагивающим

значительную часть диафрагмы, рана будет наиболее обширной, чем при раневом

канале, направленном перпендикулярно к поверхности диафрагмы. Вместе с тем

при раневых тангенциальных ранениях возможно повреждение одной лишь

диафрагмальной плевры и мышцы диафрагмы без нарушения целости брюшины

(наблюдения М. М. Магулы, 1910; И. М. Деревянко, 1961, и др.).

Вместе с тем наблюдаются случаи, когда нарушается целостность

диафрагмы, но прилежащие к ней органы остаются не поврежденными. Такие

изолированные ранения диафрагмы описаны М. М. Магулой (1910) у 25 человек,

В. И. Мушкатиным (1925) – у 9 раненых, Е. С. Егоровой (1945) – у 4, И. Ф.

Крупачевым (1946) – у 16, Б. А. Стекольниковым (1953) – у 6, Е. А. Вагнером

(1956) – у 6, И. М. Деревянко (1961) – у 3, В. С. Шапкиным (1962) – у 3,

Konrad, Tarbiat (1961) – у 1 раненого. Обращает на себя внимание весьма

большое число изолированных ранений диафрагмы, которые описал М. М. Магула.

Однако при ознакомлении с приведенными им историями болезни оказалось, что

в трех случаях имелось сопутствующее повреждение желудка и кишечника, не

позволяющие относить эти наблюдения к изолированным ранениям диафрагмы, а в

ряде случаев ревизия раны диафрагмы производилась лишь ощупыванием пальцем

без осмотра внутренних органов, т. е. ранение прилежащих органов не было

полностью исключено.

Сквозные ранения диафрагмы в зоне преддиафрагмального пространства

без повреждения или с повреждением плеврального синуса, но без ранения

легкого наблюдаются редко, что чаще всего происходит при нанесении травмы в

момент выхода. Следствием этих ранений является развитие межреберной

диафрагмалоной грыжи.

Наблюдавшиеся нами (в основном период Великой Отечественной войны)

торакоабдоминальные ранения (всего 409) в 8 случаях (2%) были

колоторезаными, а в 401 (98%) огнестрельными. Среди последних 95 (23,7%)

было пулевых и 306 (76,3%) осколочных ранений. Сквозных (преимущественно

пулевых) было 108 (26,4%), слепых – 301 (73,6%). Правосторонних ранений

было 286 (70%), левосторонних –121 (29,5%) и двусторонних – 2 (0,5%). По

“Опыту советской медицины в Великой Отечественной войне 1941- 1945 гг. ”

правосторонние ранения диафрагмы были отмечены у 59,7%, левосторонние - у

39,6% и двусторонние – у 0,7% раненых. При огнестрельных

торакоабдоминальных ранениях входное отверстие чаще всего располагалось в

нижних отделах грудной клетки на уровне 8 и 10 ребер (80% случаев),

значительно реже – на передней брюшной стенке и в поясничной области.

И. Ф. Крупачев (1946), помимо торакоабдоминальных ранений выделил

“торако-ретроперитонеальные”, которые он наблюдал в 4,4% случаев. Раневой

канал при этих повреждениях проходит через грудную клетку и забрюшинное

пространство, не проникая в брюшную полость.

Кроме того, диафрагма при огнестрельном ранении может повреждаться и

вне раневого канала. Б. В. Круковский (1946) наблюдал при вскрытиях разрывы

диафрагмы в области треугольника Богдалека, осложнявшие иногда ранения

почки, и указывал на возможность таких разрывов при ранениях других

паренхиматозных органов, прилежащих к диафрагме.

Размеры ран диафрагмы могут быть самыми различными: от небольших

линейных ран до обширных дефектов неправильной формы с размозженными

рванными краями, возникающих при осколочных и реже при пулевых ранениях.

На размеры и форму ран оказывают влияние высота стояния диафрагмы и

степень кривизны ее куполов, зависящие от фазы дыхания и наполнения брюшных

органов.

Р. С. Шпизель (1962) описал больного, упавшего с высоты 3 метра на

забор из штакетника. Острый конец доски вонзился в область левого

подреберья пострадавшего и, ранив поперечную ободочную кишку, привел к

полному отрыву реберной и частичному – поясничной частей диафрагмы.

При множественных осколочных ранениях возможны множественные раны

диафрагмы, которые могут возникнуть также и при одиночном сегментарном

ранении, проходящем через оба ската или через скат и купол диафрагмы.

Описаны также множественные ранения диафрагмы, связанные с нанесением

нескольких ударов ножом или штыком (И. К. Исаев).

Совершенно особую группу ранений диафрагмы составляют повреждения ее

при хирургических операциях. Они могут быть случайными (например, при

отделении от диафрагмы легкого в условиях заращенной плевральной полости) и

преднамеренными (трансдиафрагмальные операции, иссечение диафрагмы при

онкологических операциях и т. п.).

Выпадение брюшных органов через диафрагму у погибших на поле боя было

отмечено в 13,0% случаях торакоабдоминальных ранений (В. Л. Бялик, 1955).

Это сравнительно высокая частота эвентраций, вероятно, может быть объяснена

обширностью дефекта диафрагмы при тяжелой торакоабдоминальной травме,

приведшей к гибели это группы раненых. Действительно частота выпадений при

торакоабдоминальных ранениях, по данным вскрытий в передовых лечебных

учреждениях, была значительно реже и составляла лишь 3,1% (Ю. В. Гулькевич,

1955). Мы наблюдали выпадение брюшных органов в грудную полость у 23

раненных (5,6%).

Чаще всего наблюдалось выпадение сальника, реже - тонкой и толстой

кишок, желудка и селезенки. Выпадение купола печени обычно возникает лишь

при обширных дефектах диафрагмы.

Перемещение брюшных органов грудную полость через дефект диафрагмы

при торакоабдоминальных ранениях может быть объяснено присасывающим

действием отрицательного давления плевральной полости при положительном

внутрибрюшном давлении. Повышению внутрибрюшного давления способствует

опускание диафрагмы при входе, а также порез желудочно-кишечного тракта,

обычно наступающий при торакоабдоминальных ранениях. Перемещение органов

грудной клетки в брюшную полость через раневой дефект диафрагмы обычно не

возникает, но отдельные подобные наблюдения изредка описываются в

литературе. Необходимо также отметить, что иногда вскоре же после ранения

наступает ущемление выпавших органов, причем эта возможность особенно

велика при небольших размерах дефекта. Мы, однако, таких ранних ущемлений

не наблюдали.

Клиника и диагностика открытых повреждений диафрагмы

Тяжесть торакоабдоминального ранения обуславливается сочетанным

поражением органов брюшной и грудной полостей.

Останавливаясь на симптомах поражения диафрагмы, мы не будем

подробно описывать многообразие клинической картины, связанной с поражением

внутренних органов, обычно возникающим при торакоабдоминальном ранении и

определяющей в основном его симптоматику. Укажем лишь, что общепринято

выделение следующих основных трех типов клинической картины

торакоабдоминальных ранений: 1) преобладание симптомов со стороны органов

брюшной полости; 2) преобладание симптомов повреждения органов грудной

клетки и 3) наличие одинакого выраженных тех и других симптомов.

Соответственно этому при первом варианте наблюдается картина острого

живота (перитонит, или внутрибрюшное кровотечение, или их сочетание). Для

второго типа характерны симптомы, связанные с плевропульмоннльным шоком,

гемо- или пиопневмотораксом и с развитием дыхательной и сердечно-сосудистой

недостаточности. Понятно, что при третьем типе отмечаются самые различные

сочетания перечисленных выше признаков.

Клиническая картина, возникающая при повреждении самой диафрагмы,

развивается при сравнительно редких изолированных ее ранениях. Однако в

этих случаях симптомы поражения диафрагмы у части больных могут совершенно

отсутствовать, и рана диафрагмы остается, как правило нераспознанной. В

других случаях клиника изолированного ранения диафрагмы совпадает с

диафрагмальным симптомокомплексом, описанным М. М. Виккером.

Характерным признаком травмы диафрагмы считают боль в области

мечевидного отростка (симптом, описанный Г. Н. Кевес, 1934). В тоже время

боль в животе, напряжение брюшных мышц, положительный симптом Блюмберга –

Щеткина не всегда свидетельствуют о поражении диафрагмы при торакальном

ранении, так как они нередко могут возникать рефлекторным путем. То же

самое относится к френикус-симптому и икоте, так как они могут проявляться

при раздражении диафрагмальной плевры излившейся кровью.

Хорошо развитая сосудистая сеть диафрагмы нередко является причиной

весьма обильных внутренних кровотечений, даже при небольших ранениях этого

органа. Описано смертельное кровотечение из сосудов диафрагмы, возникшее

после плевральной пункции (Н. А. Митяева, 1962).

При выпадении брюшных органов в грудную полость наблюдаются симптомы,

связанные со сдавлением легкого со стороны поражения и смещением

средостения (отдышка, цианоз, икота, сердцебиение, аритмии и т. п.).

Сдавление в ране диафрагмы полых органов при их выпадении вызывает признаки

полной или частичной кишечной непроходимости. Наиболее тяжелые симптомы

развиваются при ущемлении выпавших петель кишечника и желудка.

Клиническая картина этой катастрофы зависит главным образом от того, какой

орган ущемлен, и от времени прошедшего с момента ущемления. Этот вопрос

рассматривается нами более подробно в специальной главе.

Д и а г н о с т и к а открытых повреждений диафрагмы не всегда

проста. Неопровержимым доказательством повреждения является выпадения в

рану грудной клетки органов брюшной полости, истечение из нее кишечного

содержимого, желчи или мочи, а также скопление при торокальном скоплении

жидкости или газа в свободной брюшной полости. Столь же доказательным

является обнаружение гемо- и пневмоторакса, подтвержденных пункцией или

рентгенологическим исследованием при ранениях живота

Важным вспомогательным признаком, позволяющим думать о

торакоабдоминальном ранении, может служить направление раневого канала.

Так, расположение входного отверстия на грудной, а выходного на брюшной

стенке, в поясничной области или обратные отношения при сквозных ранениях

позволяют в большинстве случаев диагностировать ранение диафрагмы.

Однако диафрагма может быть повреждена при слепых ранениях с самой

различной локализацией входного отверстия. Как казуистические случаи

описаны ранения диафрагмы при расположении входного отверстия на плече, в

ягодичной и поясничной областях и т. д. В этих случаях большое значение для

диагноза приобретают клинические симптомы и особенно рентгенологическое

исследование.

Рентгенологическая диагностика открытых повреждений диафрагмы часто

затруднена. Только наличие в грудную полость желудка или кишечника может

быть признано достоверным рентгенологическим признаком такой травмы. В ряде

случаев приходится прибегать к рентгено-контрастному исследованию.

Правосторонние торакоабдоминальные ранения еще более трудны для

рентгенодиагностики, а также для клинического распознавания. При

рентгенологическом исследовании в этих случаях может быть обнаружена

пролабирование грудной полости печени через широкую рану диафрагмы.

Таким образом, ранение диафрагмы при открытых повреждениях груди и

живота не всегда удается диагностировать. Это чаще всего связано с тяжестью

состояния больного и невозможностью произвести его детальное обследование.

При изолированных повреждениях диафрагмы единственным надежным методом

диагностики является ревизия диафрагмы во время торакотомии. Само собой

разумеется, что в условиях военных действий дооперационный диагноз

повреждений диафрагмы еще более затруднен.

Лечение открытых повреждений (ранений диафрагмы)

Тактика хирурга при установленном диагнозе торакоабдоминального

ранения должна быть активной, причем план оперативного вмешательства

определяется главным образом характером повреждения органов брюшной и

грудной полостей. При ранениях перед хирургом всегда возникает

необходимость ушить рану диафрагмы. Она же существует и при более редко

наблюдаемых изолированных ранениях грудобрюшной преграды.

Вопрос о показаниях к ушиванию ран диафрагмы был предметом длительной

дискуссии и продолжает изучаться как в эксперименте, так и в клинике до

настоящего времени. Еще в 1902г. Б.К. Финкельштейн на основании опыта

лечении в хирургическом отделении Обуховской больнице за период с 1890-

1901г. 98 больных с проникающими колото-резанными ранениями грудной полости

указал на необходимость ушивания всех ран диафрагмы делая исключения лишь

для ран правого купола.

При решении вопроса о необходимости ушивания ран диафрагмы большое

значение имеет их направление, величина и локализация.

Уже сами специфические особенности постоянно сокращающейся и

расслабляющейся при дыхании диафрагмы предопределяют неблагоприятные

условия для заживления ее ран. После опытов Repetto (1894), отметившего,

что раны диафрагмы длинной до 1,5 см., нанесенные перпендикулярно мышечным

волокнам, не заживают, тогда как раны такого же размера, расположенные

вдоль мышечных пучков, хорошо рубцуются, стало придаваться определенное

значение влиянию направления раны диафрагмы на заживление. В области же

сухожильного центра, где натяжение происходит во все стороны, направление

раны не имеет такого значения. Кстати, следует отметить что раны этого

отдела заживают хуже, что отчасти связано с плохо развитой васкуляризацией

сухожильной части диафрагмы.

Большее значение, чем направление имеет величина равная диафрагмы.

И.Г. Кадыров (1932) установил, что резанные раны диафрагмы размерами до 2-3

см самостоятельно рубцевались, а при ранах больших размеров образовывались

грыжи. Форма раны, по данным этого автора, не оказывала влияния на характер

заживления. К аналогичным выводам приходит на основании экспериментальных

исследований Д.Г. Двали (1963). Однако он отметил, что заживают

самостоятельно лишь раны до 1 см, а при размерах их больше 1,5 см у собак

обычно возникает грыжа, причем диаметр грыживых ворот значительно превышает

величину нанесенной раны.

Более благоприятные условия для заживления ран диафрагмы наблюдаются

в области ее правого купола, поскольку здесь снизу предлежит печень, в

связи с чем травматические грыжи возникают в этих случаях, как уже

оказывалось выше, значительно реже.

Роль сальника в заживлении ран диафрагмы оценивается неодинаково.

Так, Iselin (1916) полагал, что сальник, выпадая в рану диафрагмы,

препятствует ее заживлению, а Б.К. Финкельштейн (1902), наоборот считал

выпадения сальника и срастания его с краями раны диафрагмы одним из условий

самопроизвольного ее заживления. На основании экспериментальных

исследований И.Д. Корабельников (1951) также подтверждает участие сальника

в заживлении ран грудобрюшной преграды и считает неправильным мнение о

внедрении сальника как о факторе, препятствующем заживлению.

А.Ю. Созон-Ярошевич (1945) и Б.А. Стекольников (1949) находят

показанным ушивание ран диафрагмы при торакоабдоминальных ранениях в целях

профилактики распространиения инфекции из одной серозной полости в другую.

Совершенное неоправданной в наше время представляется рекомендация И.Д.

Маслова (1926) “избегать шва диафрагмы, чтобы не вызвать перитонита” при

“загрязненном сальнике”. Резекция сальника и антибиотики в этих случаях

позволяют избежать развития инфекции.

По мнению А.Ю. Созон-Ярошевича (1945) и Е.С. Егоровой (1945), лишь в

случаях тех “трансдиафрагмальных ранений”, которые они называют

“счастливыми”, возможно консервативное лечение. Естественно, что при

небольших сроках, прошедших с момента ранения, очень трудно или почти

невозможно с достоверностью решить вопрос о том, может ли быть отнесен

данный случай к этой группе, а выжидание повышает возможность развития

тяжелых осложнений. Поэтому лишь спустя длительные сроки после точечных

торакоабдоминальных ранений при отсутствии клинических проявлений со

стороны органов грудной и особенно брюшной полости подобная тактика может

быть в какой то мере оправдана.

Таким образом, практически при всех диагностированных ранениях

диафрагмы показано неотложное оперативное вмешательство.

Естественно, что необходимость широкой ревизии органов брюшной и

грудной полостей позволяет считать в этих случаях эндотрахеальный наркоз с

применением мышечных релаксантов методом выбора.

Вопрос о наиболее рациональном доступе при ранениях диафрагмы широко

обсуждается до настоящего времени. Н.А. Щеголев вышедшей в 1902 г.

монографии о повреждениях и хирургических болезнях грудной клетки, плевры и

легких указывал, что все хирурги считают чресплевральный доступ наиболее

удобным для зашивания ран диафрагмы и только в случае невозможности

устранения повреждения органов брюшной полости через этот разрез приходится

делать чревосечение. В. М. Минц (1904) подчеркивал целесообразность

трансплеврального ушивания ран диафрагмы, однако сам был вынужден в

дополнение к торакотомии поизвести лапаротомию. М. М. Магула (1910),

обосновал необходимость оперативного лечения всех торакоабдоминальных

ранений, указал на преимущество при них трансплеврального доступа. По

мнению М. М. Магулы, расширение раны диафрагмы после торакотомии позволяет

произвести достаточную ревизию органов брюшной полости и устранить их

повреждения.

В. И. Мушкатин (1929), наблюдавший повреждение диафрагмы у 27 раненых

в грудную клетку, так же считал, что при диагностированном ранении

диафрагмы показан троансторакальный путь. Наоборот, В. Ф. Войно-Яясенецкий

(1927), наблюдавший 12 больных с торакоабдоминальными ранениями,

подчеркивал, что, несмотря на анатомическую целесообразность

трансторакального подхода к ране диафрагмы, при нем трудно ревизовать

органы брюшной полости, и , исходя из этих соображений, считал более

предпочтительным трансабдоминальный доступ. Касаясь трудностей, связанных с

необходимостью ревизии брюшных органов В. Ф. Войно-Ясенецкий писал, что “.

. .проиизвести такое исследование трансплевральным путем если и возможно,

то только при условии огромного расширения раны диафрагмы (до 10-12 см).

Никто не станет,конечно,с легким сердцем портить диафрагму”.

Трансплевральный доступ, по мнению В. Ф. Войно-Ясенецкого, пригоден только

в случае нетяжелых ранений. А. Жолондзь (1926), сообщивший о 7 случаях

ранения диафрагмы, также отдал предпочтение трансабдоминальному подходу.

М. С. Григорьев (1938), произведший 20 больным с колото-резаными

торакоабдоминальными ранениями лапаротомии, полагал, что из

трансплеврального подхода нельзя с достаточным удобством манипулировать на

органах брюшной полости. Очевидно, что трансторакальный доступ не получил в

этот период достаточного распространения из-за вполне обоснованного для

уровня развития хирургии того времени мнения об опасностях, связанных с

чресплевральным вмешательством, и хирурги были вынуждены от него временно

отказаться.

Современное состояние развития хирургии позволило вновь пересмотреть данный

вопрос. Так Е. А. Вагнер (1955) из 16 больных с торакоабдоминальными

ранениями 14 оперировал трансторакально и лишь одного – трансабдоминально

(один больной оперирован не был).

Для развития диафрагмы и манипуляций на различных ее отделах

трансторакальный подход, несомненно, имеет все преимущества перед

трансабдминальным. Это подтверждается нашим опытом военного времени, а

также опытом лечения повреждений диафрагмы в мирное время. Проведенные нами

(Н. О. Николаев, 1962) анатомо-хирургические исследования объективных

показателей, характеризующих качество доступов к диафрагме, свидетельствует

о преимуществе трансторакального подхода к диафрагме. Однако, поскольку

изолированные ранения диафрагмы наблюдаются сравнительно редко и обычно

лишь диагностируются во время операции, вопрос о доступе при

торакоабдоминальных ранениях приходится решать только на основаниии

клинической картины повреждения у данного больного.

Преобладание признаков внутрибрюшных повреждений (перитонит,

внутрибрюшное кровотечение) диктует небходимость лапаротомии и, наоборот,

выраженные симптомы повреждения органов брюшной полости (кровотечение,

напряженный пневматоракс и т. п.) заставляют оперировать трансторакально.

Определенную роль в выборе доступа при слепых торакоабдоминальных и

абдоминоторакальных ранениях играет расположение входного отверстия,

поскольку обычно возникает необходимость в первичной хирургической

обработке последнего. Однако и в этих случаях основное значение имеет

преобладание признаков поражения органов грудной или брюшной полостей. При

одинаковой выраженности клинических симптомов, очевидно, наиболее правильно

оперировать со стороны входного отверстия.

В тех же случаях, когда при лапаротомии оказывается невозможным

произвести вмешательство на поврежденных органах грудной полости,

приходится дополнительно производить торакотомию. По сходным показаниям

иногда приходится после трансплеврального ушивания раны диафрагмы прибегать

к лапаротомии. Продолжение торакотомного разреза на брюшную стенку по типу

расширенной тораколапаротомии по Цейдлеру представляется нам неоправданным,

поскольку выгоднее в начале ликвидировать широкий открытый пневматоракс и

затем уже оперировать на брюшной полости.

Так или иначе при любом доступе после устранения повреждения органов

брюшной или грудной полостей возникает необходимость ликвидировать рану

самой диафрагмы. Практически ушивание раны диафрагмы возможно и из

трансабдоминального доступа, поскольку выпадение брюшных органов в грудную

полость через дефект к диафрагме в ближайшие дни после острой травмы еще не

сопровождается развитием прочных сращений. Низведение их со стороны живота

обычно осуществляется относительно легко, особенно после некоторого

расширения раны диафрагмы.

Если в плевральную полость выпал желудок, то лутше всего вначале

попытаться опорожнить его эондом, введенным через нос или рот. В тех

случаях, когда этого не удается сделать, приходится расширять рану

диафрагмы. Прибегать к пункции желудка для его опорожнения менее

целесообразно. При ущемлении выпавших в рану органов рассечение диафрагмы и

расширение отверстия в ней для их низведения совершенно необходимо.

Wolma и Moore (1965), оперировавшие 24 больных с открытыми ранениями

диафрагмы, считают, что большинство ран левого купола следует зашивать со

стороны брюшной полости. А. Ю. Созон-Ярошевич (1945) указывает на большие

технические трудности, которые нередко возникают при попытке

трансабдоминального ушивания ран диафрагмы. В одном из его наблюдений

повреждение диафрагмы располагалось на глубине 18 см и достичь ее без

дополнительного расширения операционной раны не представлялось возможным.

Аналогичный случай наблюдали и мы.

Раны правого купола диафрагмы значительно удобнее зашивать из

трансторакального разреза, поскольку при лапаротомии сделать это бывает

трудно, я часто и вообще невозможно (А. Ю. Созон-Ярошевич, 1945; В. П.

Отхмезури, 1957). Однако при локализации раны в переднем отделе правого

купола ушивание ее удается легко выполнить со стороны брюшной полости. При

этом подход к диафрагме значительно облегчается пересечением серповидной

связки и отведением печени книзу.

Больной К., 34 лет, 6/IХ 1963 г. в состоянии алкогольного опьянения

упал на воткнутый в землю железный лом, который он сразу же извлек из раны

в области правого подреберья и самостоятельно пришел в медпункт. Доставлен

в клинику машиной скорой помощи в удовлетворительном состоянии.

Артериальное давление 125/70, пульс 88 ударов в минуту.

В правом подреберье по среднеключичной линии обнаружена умеренно

кровоточащая рана 5 на 4 см, с ровными краями. Отмечаются напряжение

передних брюшных мышц, болезненность при пальпации и положительный симптом

Щеткина-Блюмберга в правом верхнем квадранте живота. Больной экстренно

оперирован. Косым правосторонним подреберным разрезом с иссечением краев

раны вскрыта брюшная полость. Обнаружена рана переднего края печени 6 на 3

на 4 см, идущая по направлению к диафрагме, в которой виден дефект 5 на 3

см с ровными краями. После рассечения серповидной связки и отведения печени

книзу доступ к диафрагме стал достаточно просторным. Ушита рана печени с

тампонадой сальником на ножке. Края дефекта диафрагмы захвачены длинными

кровоостанавливающими зажимами, после обнаружения которых на диафрагму

наложены отдельные шелковые узловатые швы.

Если при ранении правого купола диафрагмы ушить его во время

трансабдоминальной операции оказывается невозможно, а производить

дополнительную торакотомию в случае тяжелого состояния раненного опасно, то

для предупреждения развития диафрагмальной грыжи целесообразно выполнять

гепатопексению. Осуществляется гепатопексия подшиванием переднего края

печени отдельными швами к париентальной брюшине вдоль реберной дуги. Однако

при большой ране правого купола, в которую может пролабировать сама печень

, применять этот метод не следует. В этих случаях необходимо ушить дефект

диафрагмы через трансторакальный разрез. Эта операция может быть сделана

только после соответствующих консервативных мероприятий по выведению

больного из тяжелого состояния.

При тяжелых ранениях, когда рану диафрагмы, обнаруженную при

лапаротомии, ушить через этот доступ невозможно, А. Ю. Созон-Ярошевич

(1945) рекомендует применять метод Керте, заключающийся в тампонаде дефекта

сальником, который фиксируется к диафрагме хотя бы одним швом. Совершенно

очевидно, что эта методика может быть применена лишь при небольших дефектах

в грудобрюшной преграде.

При колотых и резанных ранах диафрагмы с сравнительно ровными краями

в иссечении их перед зашиванием нет необходимости. Наоборот, при

огнестрельных ранениях, особенно осколочных, его следует производить по

типу первичной хирургической обработки, экономно удаляя нежизнеспособные

ткани.

Касаясь техники шва диафрагмы. Мы не стали бы вновь специально

подчеркивать необходимость применения нерассасывающегося шовного материала,

если бы не встретили в литературе описаний ушивания ран диафрагмы кетгутом.

Если при небольшой, до 1 см, кровоточащей ране диафрагмы у больного с

колотой раной сердца, описанного С. П. Протопоповым (1937), наложение двух

кетгутовых швов на диафрагму. Вероятно, с гемостатической целью, не могло

иметь отрицательных последствий в смысле развития грыжи, поскольку раны

таких размеров обычно заживают самостоятельно, то вызывает возражение

методика ушивания диафрагмы, приведенная в работе Е. С. Егоровой (1945).

Наблюдая даже весьма большие раны, когда “грудобрюшная мышца как бы

разорвана на две части”, Е. С. Егорова подчеркивает, что раны диафрагмы

“легко ушивались отдельными кетгутовыми швами”. Естественно, что если

подобная методика была применена у всех 82 раненых с повреждением

диафрагмы, то, вероятно у значительной части их в последующем могли

развиться диафрагмальные грыжи.

Наш опыт, насчитывающий свыше 1000 трансдиафрагмальных операций,

показал, что наложение одного ряда отдельных узловатых шелковых швов на

рану диафрагмы на расстояние 1 см друг от друга надежно предотвращает

развитие диафрагмальной грыжи. В применении двухрядного шва при ранениях

диафрагмы нет необходимости. Такой шов может быть рекомендован лишь в тех

случаях, когда в ближайшее время после операции можно ожидать значительного

повышения внутрибрюшного давления. Gupta (1961) наложил двухрядный шов на

ножевую рану диафрагмы у женщины 6-месячной беременностью, которая

закончилась нормально срочными родами без развития диафрагмальной грыжи.

Очень важно перед ушиванием дефекта в диафрагме тщательно перевязать

кровоточащие сосуды. Так обычные лигатуры в этих условиях легко

соскальзывают, мы прибегаем к прошиванию сосудов z-образным кетгутовым

швом.

Как правило, рану диафрагмы удается ушить после простого сближения ее

краев. Однако при значительных размерах дефекта, образующегося после

первичной хирургической обработки, мы рекомендуем применять следующий

технический прием: кетгутовые швы, наложенные на края раны диафрагмы с

гемостатической целью, не срезают, а используют в качестве держалок.

Перекрещивая их, сближают края раны и накладывают отдельные шелковые швы,

последовательно срезая кетгутовые нити.

А. А. Ольшанецкий и И. М. Маргитай (1957) на основании своих

экспериментальных исследований предлагают для уменьшения натяжения

накладывать вокруг раны кисетный кетгутовый шов, а затем уже ушивать рану

шелком. Авторы полагают, что при этом до момента рассасывания кетгута будет

заживать без натяжения в области основных шелковых швов. Однако эта

методика при больших дефектах вообще не осуществима, а при ранах небольших

размеров не нужна.

Для ушивания краевых ран и главным образом повреждений,

сопровождающихся отрывом диафрагмы от места ее прикрепления, целесообразно

накладывать чрескожные съемные шелковые швы по методике В. Ф. Войно-

Ясенецкого или же применить модификацию этого способа, заключающегося в

том, что шов не выводят наружу, а окружив им ребро, завязывают изнутри.

Весьма затруднительное положение возникает в тех сравнительно редких

случаях, когда после иссечения поврежденных тканей образуется большой

дефект диафрагмы, зашить который обычным способом не предоставляется

возможным. Применение аллопластических материалов для закрытия подобных

дефектов возможно лишь в ближайшие часы после ранения и отсутствия и

отсутствия повреждения полых органов брюшной полости, особенно толстого

кишечника. Для закрытия ран диафрагмы, по-видимому наиболее пригодны

специальные протезы из редкой нейлоновой или лавсановой ткани, пропитанной

раствором антибиотиков. Протез подшивают к краям диафрагмы отдельными

узловатыми или П-образными шелковыми или капроновыми швами с таким

расчетом, чтобы края протеза на 2-3 см заходили на края диафрагмы

После тщательного гемостаза и осушивания к области протеза

обязательно следует проводить дренаж для введения антибиотиков и аспирации

выпота. Подобную операцию, конечно, значительно удобнее выполнять со

стороны плевральной полости.

При уже развившемся нагноении применение аллопластических протезов

недопустимо, так как в этих условиях приживления его не наступит и протез

неминуемо отторгнется. При этом следует учесть, что для удаления

отторгающегося протеза необходимо предпринять повторную операцию. Частичное

отторжение протеза опасно в связи с возможностью выпадения брюшных органов

через образовавшуюся узкую щель между протезом и диафрагмой и угрозой

ущемления.

В этих случаях наиболее целесообразно применение различных методов

пластики с использованием близлежащих тканей и органов (выкраивание мышечно-

надкостнично-плевральных лоскутов на ножке). Вместе с тем пневмопексия,

фиксация желудка, пластика сальником не всегда обеспечивают надежное

укрепление диафрагмы. Однако эти способы, особенно гепатопексия при

правосторонних ранениях, могут быть рекомендованы в трудных условиях.

Ушивание больших дефектов диафрагмы можно облегчить применением

торакопластики с поднадкостничной резекцией ребер, но при этом, как правило

возникает стойкая деформация грудной клетки.

В заключении подчеркнем, что при развившейся гнойной инфекции

приходится думать уже не пластике диафрагмы, а главным образом о ликвидации

повреждения внутренних органов и создания полноценного дренирования для

спасения жизни раненого.

Из осложнений открытых повреждений диафрагмы мы чаще всего наблюдали

поддиафрагмальные абсцессы. Более редким является образование желудочно-

плеврального свища. Последнее осложнение мы наблюдали недавно у одного из

наших больных.

Lutterotti и de Costa (1960) сообщили о возникновении стойкого

послераневого желудочно-плеврального, а затем желудочно-плевро-

бронхиального свища у женщины 48 лет.

Инородные тела диафрагмы

При слепых огнестрельных ранениях грудной клетки или живота, особенно

при множественных осколочных или дробовых, отдельные осколки или дробины

могут застрять в диафрагме и остаться незамеченными во время операции.

С. Г. Конокотин (1926) описал случай ранения дробью грудной клетки с

двумя дробинами, одна из которых находилась в левом желудочке сердца, а

другая – в диафрагме. Н. К. Диц (1946) сообщил о больном со слепым

осколочным ранением, у которого наблюдались кровохарканье и боли в груди

при дыхании. При рентгеноскопии было обнаружено инородное тело,

находившееся в стенке грудной клетки в области переднего отдела левого

реберно-диафрогмального синуса. Во время операции, произведенной спустя 3

месяца после ранения, был извлечен осколок 1,3 на 0,5 на 0,7см,

распологавшийся, как оказалось не в грудной клетке, а в левом куполе

диафрагмы. Мы так же наблюдали двух подобных раненых. Удаление осколков,

находившихся в диафрагме, полностью устранило у этих больных все неприятные

ощущения, возникавшие во время глубокого вдоха и кашля.

Инородные тела диафрагмы наблюдаются не только после огнестрельных,

но и колотых ранений грудной клетки или верхнего отдела живота. Так Л. Г.

Завгородний (1962) сообщил о девочке 1 года 7 месяцев, которая упала на

иголку, внедрившуюся в грудную клетку в девятом межреберье справа по задней

подмышечной линии. Спустя 18 дней после этого произведено удаление иглы,

лежащей на диафрагмальной поверхности печени и острым концом внедрившейся в

диафрагму.

Клинические симптомы при инородных телах диафрагмы часто отсутствуют.

Иногда отмечаются неопределенные боли в грудной клетке, усиливающиеся при

движениях. При развитии абсцесса вокруг инородного тела возникают

характерные для этого заболевания симптомы.

Необходимо подчеркнуть, что диагноз инородного тела диафрагмы может

быть представлен лишь на основании рентгенологического обследования. Н. К.

Диц (1946) считает, что характерным для инородного тела диафрагмы является

перемещение его тени при дыхании вместе с диафрагмой. Отсутствие этого

признака не позволило в описанном им наблюдении поставить правильный

диагноз, а заставило ошибочно предположить, что инородное тело

располагалось в грудной стенке. Однако и в случае смещения инородного тела

при дыхании, которое может быть так же подтверждено рентгенокимографией,

точно установить, расположено ли оно в диафрагме или в прилежащем к ней

органе или же в педдиафрагмальном пространстве, бывает очень трудно.

Для установления диагноза рекомендуется прибегнуть к наложению

пневмоперитонеума, позволяющему уточнить расположение инородного тела.

Определенное вспомогательное значение может также иметь диагностический

пневматоракс. Однако достоверный диагноз инородного тела диафрагмы

устанавливается обычно лишь во время операции.

Вопрос о показаниях к операции при инородных телах диафрагмы решается

на основании выраженности тех или иных симптомов. При острых мелких

инородных телах, особенно в ранние сроки после ранения, показанием к

операции может служить угроза перфорации прилежащих органов, особенно

сердца, аорты, нижней полой вены или перфорации пищевода, желудка и

кишечника.

Крупные осколки, находящиеся в диафрагме, особенно с неровными краями,

могут вызывать развитие пролежней близлежащих органов. В более длительные

сроки после ранения, когда инородное тело инкапсулировалось, реальной

угрозой, а следовательно, и показанием к операции является возможность

возникновения абсцесса.

В России попытка удалить инородное тело диафрагмы впервые была

предпринята

В. М. Минцем в 1915 г. В 1942 г. Б. Е. Панкратьев сообщил об удалении

осколков мины из диафрагмы у 7 раненых. Позже об удалении инородных тел

этого органа сообщили Н. Н. Богословская и др.

Преимущества для доступа к инородным телам диафрагмы имеет

трансторакальный подход, причем, в зависимости от локализации инородного

тела, он может быть задним, боковым, передним или широким универсальным.

При расположении инородного тела в пристеночной зоне диафрагмы можно

удалить его внеплеврально. В ряде случаев проведению этого вмешательства

может способствовать сращение диафрагмы с грудной стенкой, нередко

наступающее в зоне ранения и расположения инородного тела. Успех подобной

операции особенно реален в тех случаях, когда инородное тело находится во

внеплевральном отделе диафрагмы и доступ к нему может быть выполнен без

вскрытия плеврального синуса через преддиафрагмальное пространство.

Применение лапаротомного разреза оправдано при локализации инородного

тела в области ножек диафрагмы. Однако дооперационная топическая

диагностика в этих случаях чрезвычайно затруднена. Таким образом,

практически при всех инородных телах диафрагмы целесообразен

трансторакальный доступ, хотя в клинике А. Г. Савиных предпочтение

отдавалось лапаротомному подходу.

При операции, произведенной вскоре после ранения, когда инородное тело

еще не инкапсулировано, показано простое его удаление. Инородное тело

окруженное прочной фиброзной капсулой, учитывая опасность дремлющей

инфекции, нужно иссекать с участком диафрагмы в пределах неизмененных

тканей. В этих случаях перед операцией необходимо вводить

противостолбнячную сыворотку. Рану, образующуюся после иссечения диафрагмы,

зашивают по общим правилам, указанным в предыдущем разделе.

ЗАКРЫТЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ ДИАФРАГМЫ

ТРАВМАТИЧЕСКИЕ ЗАКРЫТЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ (ПОДКОЖНЫЕ РАЗРЫВЫ) ДИАФРАГМЫ

Частота и патологическая анатомия

Закрытые повреждения диафрагмы, встречающиеся в мирное время, являются

следствием главным образом транспортной, а также производственной травмы.

Из 16 случаев разрыва диафрагмы, описанных Desforges и соавторами (1957),

13 связаны с автомобильной травмой. Из 21 наблюдения Gгаge и других (1959)

20 относятся к транспортной травме.

Carlson и соавторы (1958) на основании сводной статистики, приведенной в

английской и американской литературе, указывают, что авто-травма была

причиной разрыва диафрагмы в 77 случаях производственные и

сельскохозяйственные травмы – в 7, падения с высоты – в 5 из 99.

Wichowski и Holmes (1960) считают автотравму причиной 80 % повреждений

диафрагмы.

Konrad и Mallinckrodt (19б3) приводят следующую сборную статистику

частоты разрывов диафрагмы при тупой травме живота (табл. 1).

Таблииа 1

Частота разрывов диафрагмы по Konrad и Mallinckrodt (1963)

|Автор |Годы |Число |Разрыв |% |

| | |наблюде-|диафраг-| |

| | |ний |мы | |

|Kummerle..................|1945-1957 |280 |6 |2,1 |

|.............. | | | | |

|Дюссельдорфская |1946-1958 |272 |13 |4,7 |

|хирурги-ческая клиника |1948-1958 |141 |1 |0,7 |

|Derra | | | | |

|Watkins...................|1948-1958 |200 |16 |8,0 |

|.................. | | | | |

|De Backey, Titzgerald, | | | | |

|Crawford..................| | | | |

|................. | | | | |

Таким образом, на 893 тупые травмы живота разрыв диафрагмы отмечен 36

раз (47%).

При травме грудной клетки повреждение диафрагмы встречается реже. Из 485

подобных больных, поступивших в дюссельдорфскую хирургическую клинику Derra

за 1949 – 1955 гг. (Konrad, Mallinckrodt, 1963), разрыв диафрагмы обнаружен

лишь у 4 (0,8 % ).

Согласно В. А. Акбарову (1960) при судебно-медицинских вскрытиях (1954 –

1958) на 575 случаев закрытой травмы грудной клетки разрыв диафрагмы

встретился 13 раз (2,2 % ).

Значительная разница в частоте повреждения диафрагмы при травме живота и

грудной клетки легко объяснима. При тупой травме, вызывающей внезапное

повышение внутрибрюшного давления, диафрагма, как наиболее податливая и

тонкая стенка брюшной полости, нередко не выдерживает повышенной нагрузки и

Страницы: 1, 2, 3