 |
РУБРИКИ |
Наука в истории культуры - (лекции) |
РЕКЛАМА |
||
|
Наука в истории культуры - (лекции)Наука в истории культуры - (лекции)Дата добавления: март 2006г. ЛЕКЦИЯ 1: НЕКОТОРЫЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ Целью этого курса является попытка показать взаимодействие научных представлений, метода и стиля научного мышления с культурным фоном цивилизации, давшей им жизнь. Более правильным было бы назвать этот курс "Наука в контексте культуры". Как любой текст предполагает в качестве контекста "вкус, цвет и запах" времени, в которое он был создан, так и движение научной мысли происходит не в вакууме, а в определенном культурном пространстве. Способ существования человека, живущего в этом культурном пространстве, во многом задается часто не осознаваемым, но прочно вросшими в его подсознанание интуициями и эти же интуиции пронизывают собой творимые им науку, искусство, религию. Так, основная интуиция античности - это воспринимаемое чувственно материально и прежде всего оптически гармоническое физическое тело, - отсюда яркие зрительные образы, используемые Платоном при описании своих идеальных сущностей; отсюда такое внимание, которое уделяет "отец современной атомистики" Демокрит размерам и форме придуманных им атомов (существуют атомы гладкие и круглые, как шар, существуют крючковатые, как колпак клоуна и т. д. ), отсюда статичность и созерцательность античного мировоприятия, отсутствие в античной культуре сильно развитого чувства истории. Отсюда подчиненность античной религии античному искусству, подчеркнутая эстетичность античных богов. И, естественно, что тот же подход во многом определяет и мышление античной науки - прежде всего, математики. Так, известно, что античная математика - это, главным образом, геометрия, даже стереометрия и все алгебраические задачи формулировались и решались ею на геометрическом языке. И пределы античной математики определены именно внутренними возможностями этого языка; вершиной геометрической алгебры стало решение некоторых уравнений четвертой степени. Для дальнейшего движения вперед требовался новый язык, который мог возникнуть, однако, лишь в другом культурном пространстве. Такое пространство было порождено новоевропейским сознанием, опиравшимся на столь не характерную для античности интуицию бесконечности. При этом внутри математики произошло очень существенное смещение акцентов. Диктат геометрии сменился диктатом анализа, построенного на такой же стремительной, как и вся новоевропейская культура, идее предела, место античной созерцательности и статичности заняли скорость и динамизм, на смену античному конструктивизму пришло понятие фукции и функциональной связи. Этот пример - достаточно характерный, но далеко не единственный показывает, как тесно наука и культура связаны между собой. Их взаимодействие является взаимодействием части и целого: хотя часть и целое могут рассматриваться до некоторой степени обособлено от целого, однако вне этого целого она мертва. Отсюда и внутренняя логика нашего курса. Структура его такова: после двух вступительных лекций мы обратимся к наиболее крупным цивилизациям древности и европейскому средневековью, причем сначала будут изложены основные мировозренческие установки человека изучаемой культуры, стиль его мышления, восприятия им мира и своего места в нем, и только потом разговор пойдет о Однако "менталитет" человека древности существенно отличен от "менталитета" нашего современника, поэтому, для облегчения процесса адаптации в необычном культурном поле нам необходимо сделать несколько вступительных замечаний. Первое из них касается мифопоэтического способа мышления, доминантного для человека древности и ютящегося где то на задворках сознания в нашем рациональном двадцатом веке. Остановимся на основных 1. Принцип "все во всем", принцип всеобъемлющего единства мира, когда каждая вещь "кивает" на любую другую, когда каждая вещь может стать любой другой, или, более того, оставаясь собой, одновременно принимать какой-то другой облик, как бы существовать в различных ипостасях. Как говорится в египетской "книге мертвых", бог Атум дал названия частям своего тела и при этом появилось восемь новых богов. Каждая часть тела бога Атума, обладая собственным, присущим только ей именем, одновременно становилась и самостоятельным богом. Так же и в месопотамской мифологии лицом бога Нинутры был бог солнца Шамаш, одним из ушей - бог мудрости Эа (жители Месопотамии считали ухо, а не мозг сосредоточием разума) и т. д. Также человек мог в результате заклинания слиться с одним из богов и обрести какое-либо из его свойств, например, неуязвимость. Для того, чтобы вызвать дождь, индийский жрец одевал черную одежду и тем самым становился подобным дождю, т. к. черное - образ дождя. Очень ярким примером, раскрывающим подобный метод мышления, являются так называемые "черепки проклятий". Известно, что египетские жрецы, чтобы обезопасить фараона от ненужных ему испытаний, наносили на глиняные сосуды имена неугодных ему правителей Сирии и Палестины, а потом разбивали эти сосуды, сопровождая действия соответствующими заклинаниями. Смысл этой странной для нас процедуры состоял в том, что сосуд с написанным на нем именем человека становился как бы тождественным человеку и враги фараона должны были погибнуть, как сосуды. Кстати, это же действие сохранилось в виде рудимента и в наших сказках: вспомните о Кащее, вся Другой разновидностью подобного типа мышления является принцип pars pro toto (часть, заменяющая целое), когда имя человека, прядь его волос, его тень полностью отождествлялась с человеком и действовала вместо него в некоторых ситуациях. И опять мировая литература сохранила как фантастический мотив то, что раньше казалось очевидной истиной (здесь можно назвать повесть Гоголя "Нос", сказку Андерсена "Тень" и т. д. ) 2. Следущая важная особенность мифопоэтического мышления - обращение к миру не как к безличному "оно", а как к другому "я". Главным вопросом, интересовавшим человека был не вопрос "почему", а вопрос "кто". За каждым природным явлением, за каждым предметом, он видел одушевленное существо, и действия его определялись именно восприятием. Если нет дождя и поля засыхают без воды, надо принести жертву богу дождя. Если на море нет ветра и стоят корабли, надо принести жертву богу ветра. Если человек заболел, значит, в него вселились злые духи и нужно прогнать их магическими заклинаниями. Все происходящие в природе процессы определяются чьим-то желанием или нежеланием, а не следствием объективных законов. Это, кажущееся нам примитивным и наивным миропонимание, имеет, однако, свой глубокий внутренний смысл. Безличный закон никогда не охватывает всего многообразия космической жизни. Здесь уместным будет вспомнить рассуждение В. В. Розанова: "Заботится ли солнце о земле ? Ни из чего не видно: оно ее "притягивает" прямо пропорционально массе и обратно пропорционально квадрату расстояний" Таким образом, первый ответ о солнце и земле Коперника был глуп. Просто - глуп. Он "сосчитал". Но счет в применении к нравственному явлению я нахожу просто глупым. С этого глупого ответа Коперника на нравственный вопрос о планете и солнце началась "Конечно, земля не имеет об себе заботы солнца, а только притягивается по кубам Действительно, если рассматривать Солнце как огромную мертвую глыбу, притягивающуюся к Земле по закону "обратных квадратов", то как вместить в это радость солнечного утра, нежную и удивительно спокойную красоту заката, как вместить в это бесконечное много образие форм растительной жизни, даруемой миру Солнцем ? А Розанов говорит: "Солнце 3. Третьей особенностью мифопоэтического мышления, на которой нам бы хотелось остановиться, является его отношение к понятию "реальности". Для человека древности реально все, что его волнует. Реальны боги, реальны медуза Горгона и чудовище Тифон, реален дух Марафонской долины, явившийся грекам во время битвы с персами, реальны грифоны, драконы, химеры, изображаемые египтянами Среднего царства рядом с газелями и лисицами. Такое мировосприятие во-многом анологично мировосприятию наших детей, которые верят во всяких Дедов Морозов, Шум-Шумов и которые переживают за Иванушку-дурачка не меньше, чем за собственного брата, т. к. первый для них также реален, как и второй. Далее, одним из самых существенных проявлений "менталитета" цивилизации является отношение цивилизации к таким категориям как "пространство" и "время". Понятие однород ного и изотропного пространства, т. е. такого пространства все области которого абсолют но идентичны, и однородного времени как об огромном "пространственно-временном ящике", в который вложены все материальные объекты, свойственные лишь культуре Нового времени. Пространство и время древних, так же, кстати, как и пространство и время обычной чело веческой жизни неоднородны: различные области обладают разной наполненостью событиями, разной напряженностью, разной значимостью. Здесь каждый может сослаться на личный опыт. Обыденная жизнь с ее спокойным ритмом и минуты прозрения, за которые проживаешь годы, несопоставимы по интенсивности. То же можно сказать и о существовании стран, народов, культур. Человек древности ощущал все это очень хорошо и о различной напряженности его пространственно-временого бытия мы будем подробно говорить в следующих лекциях. Другой важной особенностью временного мышления культуры является вопрос о восприя тии культурой "стрелы времени". Здесь возможно три подхода: линейное время, направлен ное из прошлого в будущее, циклическое время и линейное время, направленное из будущего в прошлое. Первый из них предполагает основной ценностный акцент на будущем, прошлое и настоящее в этом случае существуют для будущего и без него бессмыслены, такой тип мыш ления связан с идеей прогресса; восприятие времени как циклического понятия связанно с идеей вечного возвращения, основой для такого восприятия является периодическая смена времен года, такое восприятие свидетельствует о статичной картине мира, единственным движением в которой является круговое эквивалентное отсутствию всякого движения. При третьем подходе основной ценностный акцент делается на прошлом, будущее и настоящее существуют здесь для того, чтобы стать прошлым через некоторое время, все нововведения выдаются за восстановление забытого порядка, а древности какой-либо идеи являются Конечно, в любой культуре реально сосуществуют все три типа временного мышления, однако, почти всегда можно выделить из них наиболее характерный, доминантный для нее. Примером такого сосуществования является человеческая жизнь: в юности главное кажется маячащим где-то далеко впереди, настоящее рассматривается лишь как подготовка к будуще му, с которым связываются все надежды и мечты; в зрелости жизнь превращается в однооб разную череду будней и праздников и кажется, что время застыло на одной отметке и толь ко на юбилеях осознаешь: "сорок", "пятьдесят", "шестьдесят" - в эти годы сознание под чинено ритмам "циклического времени"; в старости же будущее уже не представляет никакой ценности, все самое важное - за спиной, пришло время для долгих рассказов внукам и 1. Как вы думаете, присущи ли человеку современной культуры элементы мифопоэтического 2. Какими были и как изменялись идеологически задаваемые типы временного мышления в 3. Приведите примеры, говорящие о неоднородности пространства в христианской культуре. Эта лекция носит скорее прикладной, чем сущностный характер и, на первый взгляд, выпадает из общей структуры курса. Однако, как показывает практика, сущностные вещи часто понимаются недостаточно отчетливо без ясного осознания техники процесса, а отношение цивилизации к феномену времени - одна из важнейших характеристик ментали тета. Вопрос о принципах создания календарей интересен также сам по себе: он показы вает, насколько тесно абстрактная математическая идея срастается иногда с плотью истории, влияя на формирование бытового пространства цивилизации. Сама идея календаря является проявлением циклической модели восприятия времени и любой календарь опирается на три главных природных цикла: смену дня и ночи, обуслов ленную вращением Земли вокруг своей оси, смену времен года, задаваемую движением Солнца по эклиптике и смену фаз Луны, обусловленную вращением Луны вокруг Земли. С первым процессом связано понятие суток, со вторым - года, с третьим - месяца и недели. Остановимся на последнем цикле чуть подробнее. Как известно, поверхность Луны холодна и лунный свет - это, в действительности, отраженный солнечный свет. При вра щении Луны вокруг Земли освещение видимой нам части ее поверхности изменяется, что приводит к периодическому изменению фаз Луны. Первая фаза, называемая новолунием, соответствует моменту, когда Луна при своем движении оказывается между Солнцем и Землей. При этом ее обращенная к Земле сторона не освещается и планету вообще не вид но. Вскоре Луна вновь появляется на небе: сначала в форме узкого серпа, а приблизи тельно через семь суток - полукруга. Эта фаза называется первой четвертью. Приблизи тельно еще через восемь дней Луна занимает положение прямо противоположное Солнцу и ее обращенная в Земле сторона полностью освещается им. Наступает полнолуние, в это время Луна восходит при заходе Солнца и видна на небе всю ночь. И еще через семь суток наступает последняя четверть, когда видимая часть Луны снова становиться полу Рис. 1. Фазы Луны: 1-новолуние; 2-первая четверть; 3-полнолуние; 4-третья четверть Минимальный промежуток времени между двумя одинаковыми фазами называется синоди ческим месяцем. Он равен 29. 5305 суток, а двенадцать месяцев составляют 354. 3670 суток. Величина же тропического года (промежуток времени между двумя последователь ными прохождениями диска Солнца через точку весеннего равноденствия) равна 365. 24421 суток. Как видно, синодический месяц несоизмерим ни с сутками, ни с тропическим го дом: он не состоит из целого числа суток и не укладывается без остатка в тропическом году. В этом и заключается основная проблема, возникающая при создании календаря. Существует три типа календарей: лунный календарь, лунно-солнечный календарь и солнечный календарь. Лунный календарь опирается только на синодический месяц и не связан с тропическим годом. Календарный год состоит в этом случае из двенадцати меся цев и продолжительность его равна, как мы уже отмечали 354. 3670 суток. Календарный месяц, очевидно, может состоять из 29 или 30 суток. Необходимо придумать такую схему чередования месяцев, чтобы она давала за год число дней, максимально приближенное к календарному году. Можно, например, принять, что календарный год состоит из 354 су ток: из шести "полных" месяцев по 30 суток и шести "пустых" по 29 суток (6*30+6*29 = 354). А чтобы начало календарного месяца как можно точнее совпадало с новолунием, эти месяцы должны чередоваться; например, все нечетные месяцы могут содержать по 30 дней, а четные - по 29 дней. Однако промежуток времени в 12 синодических месяцев на 0. 3670 суток больше календарного лунного года в 354 суток. За три года ошибка соста вит уже 1. 1001 суток. Следовательно, в четвертом от начала счета году новолуния бу дут уже приходится не на первые, а на вторые числа месяцев. А это значит, что кален дарь время от времени следует исправлять: приблизительно через три года делать вставку в один день, т. е. вместо 354 дней считать в году 355 дней. Год в 354 дня В более общем виде проблема построения лунного календаря сводитя к следующему: необходимо найти такой порядок следования простых и високосных годов лунных циклов, при котором начала календарных месяцев не отодвигались бы от новолуния. Для ее реше ния необходимо подобрать целое число лунных лет, за которое набегает какое-то целое или почти целое число вставных дней. Это найденое число вставных дней и распределя ется между отдельными годами внутри цикла. Конечно, т. к. величина лунного года равна 354. 3670, можно было бы вставлять 367 дней на протяжении 1000 лунных лет. Однако это слишком большой промежуток времени, с которым трудно работать. Хотелось бы заменить эту дробь дробью, близкой по значению, но с меньшим числителем и знаменателем. Для решения задачи используется метод разложения рационального числа в цепную дробь. Можно доказать, что произвольное число можно представить в виде: m 1 причем цепочка имеет конечное количество элементов. Тогда последовательные приближе ния данного числа и будут теми дробями, которые мы ищем. В рассматриваемом случае а последовательные приближения равны: К(i) = 1/2; 1/3; 3/8; 4/11; 7/19; 11/30.... Как мы увидим далее, при построении лунных календарей были использованы два после довательных приближения: К=3/8 и К=11/30. В первом случае ("турецкий цикл") на про тяжении восьми лет делается вставка из трех дней. Во втором ("арабский цикл") на про межутке в 30 лет 11 лет делаются високосными. Второй цикл дает ошибку в один день за В теории лунно-солнечного календаря используются две величины: один тропический год = 365. 2422 суток и один синодический месяц = 29. 5305 суток. Легко проверяется, что один тропический год = 12, 3682 синодических месяца. Итак, в солнечном году содер жится 12 полных лунных месяцев и еще примерно одна треть. Следовательно, год в лунно солнечном календаре может состоять из 12 и 13 лунных месяцев. При этом необходимо, чтобы начало каждого календарного месяца располагалось как можно ближе к новолунию, а средняя на протяжении цикла продолжительность календарного года была близка к про должительности тропического года. Вставку 13-го месяца лучше производить так, чтобы начало календарного года располагалось как можно ближе к какому-то моменту астроно мического солнечного года, например, к равноденствию. Разложим дробную часть отно шения продолжительности тропического года к продолжительности синодического месяца в Последовательные приближения имеют вид: К=1/2; 1/3; 3/8; 4/11; 7/19 .... Знаменатель дроби указывает на продолжительность цикла в годах, а числитель на Созданные в древности календари соответствуют третьему (К=3/8) и пятому (К=7/19) приближениям. Опишем первый из этих циклов, использовавшийся в Древнем Вавилоне и независимо от вавилонян открытый древними греками. В этом цикле сопоставляются две величины: 8 тропических лет = 2921. 9376 суток и 99 синодичестких месяцев = 2923. 5284 суток. Таким образом, восьмилетний календарный цикл состоит из 99 месяцев: 53 пол ных и 46 пустых, т. к. 53*30+46*29=2924 (суток). Ошибка периода в отношении Луны рав на приблизительно половине суток, т. е. после двух таких циклов конкретная фаза Луны появляется на один день раньше, чем в начале цикла, следовательно, календарные циклы должны содержать попеременно 2924 и 2923 суток. Но по отношению к Солнцу погрешность составляет 1. 53 суток за восемь лет или примерно трое суток за 16 лет. И если в на чале цикла новолуние произошло в момент равноденствия, то через 16 лет оно произой дет лишь трое суток спустя. Внутренняя структура цикла, т. е. распределение дней по месяцам, такова: 2924 = ((8*354)+2)+(3*30) или 2924=8(6*30+6*29)+(3*30) В основе солнечного календаря лежит продолжительность тропического года 365. 2422 суток. Отсюда сразу видно, что календарный год может состоять либо из 365 либо из 366 суток. Теория должна указать порядок чередования простых и високосных годов в каком то определенном цикле с тем, чтобы средняя продолжительность календарного года за цикл была по возможности ближе к продолжительности тропического года. Разложение K = ------- = ------------------------------------------------------ 10000 1 Соответствующие приближения равны: К =1/4; 7/29; 8/33; 31/128 ...7 Итак, наиболее простым является хорошо знакомый всем четырех летний цикл, когда на протяжении четырех лет производится одна вставка. Такой цикл используется в юли анском (введенном Юлием Цезарем в 45 г. до н. э. ) календаре. В среднем, продолжитель ность такого календарного года на 0. 0078 суток больше продолжительности тропического года, и эта разность за 128 лет составляет примерно сутки. Несколько более точным является григорианский календарь, принятый странами Западной Европы в 1582 г. Про должительность календарного года здесь принята равной 365. 2425 суток. Т. к. 0, 2425 = 97/400, в промежуток времени в 400 лет дополнительный 366-й день вставляется 97 раз, т. е. по сравнению с юлианским календарем здесь трое суток в 400 лет выбрасывается. Для удобства это делается в те вековые годы календаря, число сотен которых не делит ся без остатка на 4. Так, 1500, 1700, 1800, 1900 годы считаются не високосными. 1. Предложите проект солнечного календаря, основанного на третьем приближении (к = 2. Попытайтесь создать лунно-солнечный календарь, исходя из трехлетнего цикла. Рас Попытка диалога с культурой более чем трехтысячелетней давности - именно диалога, т. е. разговора "на равных", а не "сверху вниз" - всегда тяжелый труд, связанный с напряженным внутренним усилием. Простого желания понять здесь бывает недостаточно, здесь необходимо умение слышать и видеть, определенный слуховой и зрительный опыт. Один из современных исследователей пишет, что он совсем по-новому ощутил человека древности во время археологической экспедиции. "Несколько недель, проведенных в без людных песках на руинах древнего города, создали то психологическое настроение, ко торое заставляет особенно ярко представлять и воспринимать прошлое. Именно тогда ав тор впервые почувствовал, насколько сознание обитателя безвестного поселения зем ледельца, ремесленника, воина - должно отличаться от сознания людей нашей эпохи. Го рожанин, попавший в столь необжитую местность, не может не поражаться тому, сколь многое из оказавшегося вдруг самым необходимым он не знает, и сколь многое из того, что он знает, оказыватся совершенно бесполезным" (И. С. Клочков "Духовная культура Ва вилонии"). Без сопереживания опыту одиноко стоящего посреди бескрайней степи челове ка, над головой которого бесконечное, не заслоняемое от него ни небоскребами, ни вершинами деревьев небо, невозможно понять многие существенные стороны его отношения к миру. Когды житель Месопотамии говорит: "Бог, ужасный, как далекое небо, как широ кое море", - это очень далеко от ощущений нашего современника, развалившегося в теп лый солнечный день на лужайке и лениво наблюдающего за плывущими по небу облаками. Небо было для человека древности неумолимой, часто безжалостной к людям силой, и та кое восприятие не оставляло места ленивой, мечтательной созерцательности. Коварные, непредсказуемо разливающиеся Тигр и Ефрат, хлесткие ливни, превращающие в мессиво землю под ногами, сухие колючие ветры, уничтожающие посевы и несущие смерть, все это лишало человека уверенности в своем "завтра" и не внушало ему никаких иллюзий относительно значительности своего существования во вселенной. В отличие от древнего египтянина, значительно более устойчиво стоящего на земле и запечатлевшего эту ус тойчивость в грандиозных пирамидах и величественных заупокойных храмах, житель древ ней Месопотамии заботился, главным образом, о дне сегодняшнем и от созданной им куль туры почти не осталось монументальных сооружений, - на месте цветущих городов сейчас лишь огромные песчаные холмы. Источником наших знаний об этой культуре является гро мадное количество заполненных клинописью глиняных табличек: к настоящему времени их найдено более полуторамиллионов. Эти таблички содержат экономические и юридические документы, молитвы и заклинания, гимны богам, эпос, астрологические и математические тексты. Однако, несмотря на обилие материала, составить из него связный рассказ о судьбе цивилизации достаточно сложно: группы текстов крайне неоднородно расположены по темам и эпохам, некоторые периоды вообще остаются в тени. Можно сказать, что гро мадное культурно-историческое полотно, которое называют древнемесопотамской цивили зацией, распалось на множество клочков, и если кое-где соединенные вместе обрывки воссоздают участок картины, в большинстве случаев недостающие связи ученому прихо дится домысливать самому. С этими оговорками мы перейдем к описанию контуров цивили Название "Месопотамия" ("Междуречье") было дано древнегреческими географами рав нинной области между реками Тигр и Ефрат - сейчас на этой территории располагается Ирак. За более чем трехтысячелетнюю историю (3500-500 г. до н. э. ) здесь существовало и сменяло друг друга несколько крупных и множество мелких государств: наиболее зна чительными из них являются Шумер, Аккад, Ассирия и Вавилония. Каждое из этих госу дарств имело характерные, присущие только ему черты, эти государства разделяла гро мадная пространственно-временная пропасть. Тем не менее за всеми различиями отчет ливо различим единый каркас, единый тип восприятия, единый менталитет, позволяющий Основным мотивом в многоголосии месопотамской цивилизации является, пожалуй, тема власти. Измученные окружающих их природным хаосом и бессистемностью, жители этих мест тяготели к идее противостоящего хаосу порядка, ассоциирующегося в их сознании с властью. Власть воспринималась ими как сила, придающая устойчивые и осмысленные фор мы неорганизованному хаосу, превращающая случайный набор элементов в единый организм, сила, подчиняющая себе фукционирование космоса и определяющая нормы жизни как для богов, так и для людей. Среди богов олицетворением этой силы был бог неба Ану, на земле его функции выполнял царь. Почитание богов и подчинению царю считалось одной из основных людских добродетелей, по этим признакам цивилизованный человек отличался от варвара. В отличие от современного человека, стремящегося к максимальному осво бождению от каких бы ни было норм и часто возводящего анархию чуть ли не в принцип, житель Двуречья стремился к предельной ритуализации быта и мир его обладал ничтожным количеством "степеней свободы". Характерным проявлением такого подхода является пре дставление о "шимту" - судьбе, определяемой человеку при рождении всемогущими богами и практически лишающее его всякой свободы выбора. Это приводит к вполне определенно му типу ориентации в мире: основной акцент делается не на активном творении своей судьбы, как это происходит в современной цивилизации, где человек предоставлен само му себе, а на выведывание, узнавание того, что тебе предназначено. Так современный человек, собравшийся в другой город, может быть остановлен лишь объективными обсто ятельствами: отсутствием билетов в кассах, волнениями, забастовкой и т. д. житель же Междуречья прежде всего старался в такой ситуации с помощью гаданий или каким-ни будь другим способом выяснить вписывается ли эта поездка в определенный ему жизнен ный путь. Здесь есть некоторая аналогия с мышлением ребенка, который тоже не прини мает решения сам, а спрашивает разрешения или узнает о планах на будущее у родителей. Понятно, какую роль при таком типе мышления должна была играть практика гаданий. И действительно, достижения Месопотамии в этой области были очень значительными: ее астрология и методика предсказания будущего оказали существенное влияние на другие цивилизации. Интересно, что в библиотеке последнего ассирийского царя Ашшурбанапала (668-627 гг. до н. э. ), не имеющий себе равных ни в Ассирии, ни в Вавилонии, большин ство клинописных табличек представляло из себя не научные или экономические трактаты, не фольклорные или эпические произвеления, не молитвы или гимны богам, а книги пред сказаний, охватывающие практически все бытовое пространство человека. Наиболее попу лярными методами определения будущего считались наблюдения за маслом на воде (лекан томания), дымом из курильницы (либаномания), гадание по печени жертвенного животного (гепатоскопия) и гадание по внутренностям жертвенного животного (экстиспиция). В ка честве знамений рассматривались вещие сны, особенности тела человека (цвет волос, форма ногтей, характер и размещение родинок и пятен на коже и т. п. ). Вера в знамения считалась в Месопотамии таким же признаком цивилизованного человека, как почитание богов и послушание царю. Как видно из анализа некоторых текстов, право поступать по собственной воле оставляется изгоям и животным, цивилизованный человек должен делать то, что предписано ему судьбой. Очень характерно, что ни в шумерском, ни в аккадском языке не существовало понятия "свободный", "свобода"; характерное для античной клас сики противопоставление "свободный"-"раб" заменялось здесь антиномией "господин" "раб". Так любой человек был рабом богов. Знаменательна для этого история возникно вения человека, изложенная в древнемесопотамском мифе "Эума элиш" ("Когда вверху"). Первое время после возникновения мира богам приходилось выполнять обременительные домашние обязанности: добывать себе пищу, строить жилища, рыть каналы, орошать поля. Для того, чтобы избавиться от этих нудных забот и заниматься делами, более достойны ми их назначению, боги создали человека. Верховный бог Вавилона Мардук, являющийся в поэме царем богов, перед созданием человека произнес следущие слова: Итак, на человека в космическом государстве волей богов были возложены те функции, которые обычно возлагаются на раба в государстве человеческом. Земля в представлении жителей Междуречья была родовым поместьем богов, где они жили в специально построен ных святилищах, тщательно скрываемые от постороннего взгляда (считалось, что божест во не любит встечаться с людьми), где их кормили, развлекали и даже устраивали им охоты. В соответвии с основными принципами мифопоэтического мышления божество счита лось присутствующим в специально изготовленной и подвергнутой сакральной процедуре статуэтке, причем если статуэтка вывозилась из города в результате его захвата, жи тели полагали, что божество покинуло город. Жизнь божества представлялась до предела натуралистично и была слепком с жизни царя. Приведем в качестве примера описание про цедуры кормления бога в храме Урука: "Еда подавалась два раза в день. Первая и основ ная трапеза приходилась на утро, когда храм открывался, вторая - на вечер, очевидно непосредственно перед закрытием дверей святилища. Каждая трапеза состояла из двух блюд, называемых "основное" и "второе". Блюда различались между собой, по-видимому, скорее по количеству, чем по составу продуктов. Сначала вносили стол и ставили перед изображением, потом в чаше подавали воду для омовения рук. Затем на столе в предпи санном порядке размещалось несколько сосудов с жидкой и полужидкой пищей, а также сосуды с напитками. В качестве основного блюда подавалось определенным образом при готовленное мясо. Наконец, на столе появлялись фрукты - по свидетельству одного из текстов, красиво уложенные. Играла музыка, курились благовония. Через некоторое вре мя блюда убирали, стол выносили и идолу снова предлагали воду для омовения рук " (Л. Оппенхейм "Древняя Месопотамия"). Религиозные обязанности города по отношению к божеству сводились к описанному выше уходу за ним. Религиозный климат обычного горо жанина был крайне умеренным. От него не требовалось ни изнурительных постов, ни долгих молитв. Все, что он был должен - это присутствовать на проводимых один-два раза в году общегородских праздниках. Посты и другие религиозные процедуры касались лишь царя и жрецов. Однако картина взаимоотношений человека с богом будет не полной, если не сказать ничего о концепции личного бога. Наряду с общегородскими и общегосу дарственными божествами у каждого человека существовал свой личный бог (своего рода ангел-хранитель), обычно второстепенный бог пантеона, личным рабом которого считал ся этот человек. Такой бог олицетворял удачливость, жизненную сила индивида, защищая его от недугов, врагов, несчастий. У человека с ним образовывались почти родственные, иногда даже фамильярные отношения. В качестве примера таких отношений приведем пись мо одного из смертных своему личному богу: "Богу моему отцу скажи, так говорит Апиль Адад, раб твой: "Почто пренебрегаешь ты мною ? Мне подобного кто тебе даст, кто за менит меня ? Мардуку, что любит тебя о том напиши ! Узы мои да разорвет он ! Лик твой да узрю я, ноги твои да поцелую я ! Помилуй и семью мою - старых и малых моих ! Ради них милость мне окажи, помощь свою мне даруй ! " Это письмо интересно соедине нием какой-то шарманочной интонации с осторожными упреками и намеками на свою значи мость для божества. Есть в нем одна, не совсем понятная современному читателю деталь: обращение к Мадруку и просьба разорвать какие-то узы. Оказывается, речь в письме идет о тяжелой болезни. Как мы уже отмечали в первой лекции, любая болезнь рассмат ривалась древними как злой демон, который схватил жертву и держит ее в плену. В этой ситуации личный бог бессилен, здесь необходимо вмешательство более могущественного члена пантеона. Однако личный бог "имеет связи" в мире богов и может похадатайство Внимательный читатель, видимо, задаст здесь вопрос: как боги могут влиять на судьбу человека, если все предопределено с рождения ? Для понимания этого можно об ратиться к связи между законом и его конкретной реализацией: "шимту" не является та кой же неумолимый, как закон природы, она, скорее напоминает человеческий закон, ко торый всегда можно обойти, если договориться с судьей. Для того, чтобы изменить "шимту", существовал и еще один способ: необходимо было поменять свое имя и социаль ный статус, как бы превратившись тем самым в другую личность. Так однажды, чтобы по мешать предсказанию о грозящей смерти царя, на трон посадили другого человека (на званного "подменный царь"), потом убили его и тем самым как бы "обманули судьбу". Здесь уже говорилось о черезвычайно умеренной религиозной жизни простого месопо тамца. Он не питал особых иллюзий по отношению к загробному миру, смерть была для него "страной без возврата"; на загробное воздаяние никто не уповал, все главное со вершалось на земле. Основными ценностями для жителя этих мест были богатство, здо ровье, наличие потомства. "Плохо быть бедным и больным, хорошо быть здоровым и бога тым", - вот, пожалуй, один из центральных тезисов шумеро-вавилонской этики. В отли чие от напряженной, парадоксальной местами этики христианства эта этика этика "здравого смысла". И именно "здравый смысл" привел человека Междуречья к двум "веч ным" вопросам, которые не имели разрешения в рамках созданной им системы. Сформули ровать их можно так: почему человек, ведущий праведную жизнь, должен умереть, т. е. подвергнуться самому страшному из всех наказаний, обрушивающихся на человека, и по чему человек, ведущий добродетельную жизнь, иногда просто захлебывается от потока нахлынувших на него несчастий ? Первый вопрос поставлен в знаменитом шумерском "Эпосе о Гильгамеше", второй обсуждается в нескольких произведениях, составляющих "Эпос о Гильгамеше" рассказывает о легендарном царе Урука в Южной Вавилонии, по трясенной смертью своего товарища Энкиду и пытающемся найти способ избежать своей Гильгамеш не хочет мириться с общей участью, однако все его поиски оказываются безрезультатными. Поэма оканчивается безрадостной картиной: не нашедший бессмертия Гильгамеш плачет, оплакивая тщетность своих усилий. Поэма не дает ни античного ка тарсиса, ни столь характерного для сказок счастливого конца, она как бы обрывается в никуда, поставленный в ней вопрос остается открытым. Точно так же не дает никако го отчетливого ответа на вопрос цикл поэм "о несчастном страдальце". Создается впе чатление, что месопотамская культурная модель столкнулась здесь с проблемами, кото рые, как уже отмечалось, не могли быть разрешены внутри нее, как, например, не могла быть понята греками иррациональность. Для разрешения этих проблем требовалась другая 1. Как вы думаете, в каком отношении находятся между собой практика гаданий и идея 2. Как вы думаете, какой тип отношения к "стреле времени" был присущ культуре Месо Восприятие культурой пространства и времени всегда оказывает существенное влияние на научное сознание, поэтому прежде чем говорить непосредственно о научных достиже ниях культуры Месопотамии, хотелось бы разобраться в этом вопросе. Начнем с хроноло гии. Единой, принятой всеми хронологической модели в Древней Месопотамии не сущест вовало - встречалось несколько подходов. Так в Шумере одно время был распространен счет лет по крупному событию, которое произошло в предыдущий год. Если крупных собы тий не происходило, год назывался "год после того как случилось.... ". Основная проб лема здесь состояла в том, что разные люди по-разному определяли значимость событий. Так правитель Ларсы Рин-Син (начало II тысячелетия до н. э. ), завоевав город Иссин, счел это событие настолько важным, что отмечал по нему все следующие 30 лет своего правления. Однако у других правителей почему-то было свое мнение на этот счет и пос ле смерти Рим-Сина и падения Ларсы от такой хронологической привязки отказались. В Вавилонии получил распространение методы датировки по годам правления царей (напри мер "месяц улул, 25 день, 14 год Набонида, царя Вавилона). Первым годом правления считался в этом случае первый полный календарный год пребывания царя у власти. А в Ассирии отсчет велся по эпонимам (limmu-верховный жрец), избиравшимся среди высших должностных лиц государства, в число которых входил и царь. Аккуратно реализуемые, два последних подхода позволили бы без серьезных затруднений отхронометрировать со бытия многолетней давности, однако анализ текстов показывает, что ни у вавилонян или ассирийцев, ни тем более у шумеров не возникало желания делать это. Мышлению этих народов свойственна своеобразная "хронологическая безалаберность". Время ощущалось ими скорее качественно, чем количественно. Время в их сознании было связано с плотью космической жизни значительно более глубоко, чем это имеется у нас, поэтому при взгляде в отдаленное прошлое временная ось деформировалась, растягивалась, как рези новый шнур. В качестве примера такого растяжения можно было бы сослаться на патоло гическую необъятность сроков правления допотопных шумерских царей: царствование пер вых восьми царей, правивших до потопа, продолжалось в общей сложности 241200 лет. Интересно, что все сроки правления кратны 360 (день тогда был как сейчас год). Дру гим довольно любопытным фактом проявления неоднородности времени является существен ное различие между наказаниями за преступления, совершенные в дневное и ночное время: одно и то же преступление, совершенное днем, каралось штрафом, ночью - смертью. О различной качественной напряженности временного сознания жителей Междуречья, превращающей некоторые дни как бы в "сгустки бытия", говорит и особая роль первого года. В этот день, по их представлениям, космос, заново создавался из хаоса и это возрождение мира подтверждалось красочным литургическим действом. В Вавилоне, напри мер, верховный бог города Мардук в этот день из года в год побеждал царицу Тьмы Тит мат со всеми ее омерзительными слугами, принося в этот мир порядок и власть. Жизнь микрокосмоса же была неотрывна от жизни макрокосмоса, поэтому и в государстве в этот день все как бы начиналось заново: именно в первый день года происходило освящение Достаточно интересна ситуация с древнемесопотамским календарем. Формально это был лунный календарь, опирающийся на год из двенадцати лунных месяцев, состоящих по очередно из 30 и 29 дней. Каждый месяц начинался вечером того дня, когда на небе после перерыва появлялась полная луна. Однако для того, чтобы поддерживать связь и с солнечным годом, к лунному году время от времени добавлялся дополнительный високос ный месяц. Причем момент вставки этого месяца не определялся заранее по изложенной во второй лекции циклической схеме, а назначался "на глаз", исходя из практических пот ребностей. В качестве примера такого назначения приведем указ, изданный знаменитым вавилонским царем Хаммурапи около 1760 г. до н. э. : "так как год имеет недостаток, то пусть месяц, который сейчас начинается, получит название второго Улулу, а полагающая ся в Вавилоне на 25-й день месяца Ташриту пусть будет доставлена 25-го дня месяца Улулу второго" (И. А. Климушин "Календари и хронология"). Такой календарь существовал достаточно долго и лишь с конца IV в. до н. э. вавилоняне перешли на лунно-солнечный календарь, связанный с девятнадцатилетним циклом (дробь 7/19). Обратимся теперь к восприятию "стрелы времени" в месопотамской культуре. Несмотря на присутствие в сознании шумеро-вавилонян циклической модели, проявляющейся, в частности, в новогодних деяниях Мардука, доминирующей все-таки оказывается линейная модель с ориентацией в прошлое. Отчетливее всего это видно из анализа шумерского и аккадского языка. "Прошлое по-аккадсик um pani (дословно "дни лица (переда)"; буду щее - ahratu (образовано от корня 'hr со значением "быть позади")" (И. С. Клочков "ду ховная культура Вавилонии"). Линейность времени проявляется в различной насыщенности, различной ценностной окраске промежутков между такими событиями как сотворение мира, создание человека, нисхождение царственности с небес, потоп. Причем ценность событий убывает с течением времени (сначала боги, потом герои, потом люди). Будущее для жи телей Двуречья - это еще не свершившееся прошлое, а не полнота новых возможностей. Будущее существует для того, чтобы стать прошлым. Оно выплывает из-за спины, прев ращаясь в образец, значимость которого возрастает с удалением от человека. Такая ориентированность в прошлое черезвычайно губительно сказывалось на развитии научных представлений, практически снимая вопрос "почему". Ответом на этот вопрос является сам факт принадлежности этого утверждения к прошлому. "Почему ? " "потому что так было у отцов и дедов". Вследствие этого в основе науки Междуречья лежало |
|
© 2007 |
|